Даллен недоуменно пожал плечами и... исчез. Жак даже не понял куда.
Шут немного недоуменно огляделся.
"Вроде ж почти ничего ещё не выпил..."
Ну ладно. Он махнул рукой и с обреченным видом поплелся обратно в гостиную. Ох, только бы Кира опять не обвинила супруга в беготне по каким-нибудь несуществующим бабам - Шеллара ж не выставить будет! Хотя... В конце концов, почему бы королю и его верному шуту и не выпить вместе, попутно пожаловавшись друг другу на любимых, но совершенно невыносимых женщин? Ну почему Тереза такая упрямая? Сокрушается целыми днями, что они живут во грехе, а когда ей предлагают вполне приемлемым образом узаконить отношения - она, видите ли, не согласна! Ну чем, скажите на милость, ей не угодил товарищ Торо... то бишь, падре Себастьян? Христианин ведь! И даже настоятель целого монастыря, в котором чудеса совершаются! Ну, не католик, и что с того? Нет, уперлась, подайте ей только католического священника, и все тут! А где его взять-то, наколдовать, что ли? Эх... С тоски Жак уже собрался было оценить качество последней партии самогона, настоянного на каких-то притащенных Орландо мистралийских травах, название которых шут напрочь забыл, но помешал Даллен...
Кстати, интересно, куда он все-таки делся, заклятие невидимости, что ли, на себя наложил? Только б ему хватило ума не высовываться! Нет, наверное, можно очень даже приятно выпить с этим человеком - или как там его? найгери? - но ведь Шеллар при виде его не удержится, начнет по своему обыкновению любопытствовать, и все испортит! Любопытствующий Шеллар именно сейчас - это, право, слишком на многострадальную задницу бедного огорченного шута! Жак не отказался бы от собутыльников, но ему совершенно не улыбалось сидеть и наблюдать, как Его Величество терзает несчастного переселенца.
Против ожидания, в гостиной обнаружился не вездесущий король, а два полуэльфа в несколько лирическом настроении. Недавно вспомянутый товарищ Плакса примостился, как всегда, на спинке кресла, задумчиво теребя привязанную к гитаре (невесть кем) красивую ленточку, в другой руке дымилась подозрительно пахнущая сигара. Мафей, ненадолго утративший холодный и злой блеск в глазах, к которому уже даже стали привыкать те, кто его знал, задумчиво мурлыкал что-то себе под нос.
- Ну наконец-то, - проговорило его мистралийское величество, в очередной раз затягиваясь. - А мы уже подумали, что ты там с дамой...
- Или спишь, - уточнил Мафей.
- Не сплю я, уснешь тут! - вздохнул Жак, и обернулся в сторону кабинета: - Даллен! Ты где? Отбой тревоги, выходи! Это не Шеллар!
* * * * *
Когда воину говорят - скройся и затаись, воин скрывается и затаивается. По крайней мере до тех пор, пока не будет точно знать, что происходит, и что с этим, происходящим, следует делать. Спорить с сей древней истиной станет только мальчишка, которого покамест не приличествует называть воином.
Оказавшись в кабинете, Даллен прислонился плечом к стене, продолжая наблюдать за всем через едва заметную щелочку, которую специально оставил, закрывая дверь. На симпатичной мордашке зеленоглазого Жака изобразилось настолько уморительное выражение искреннего недоумения, что Поющий едва не рассмеялся. Похоже, внезапное "исчезновение" гостя изумило хозяина куда больше, чем то, как тот появился. Странно, учитывая, что Даллен и сам удивлялся происходящему до крайности, и только прежнее легендарное самообладание графа Даллена йен Арелла по прозвищу Рыбья Кровь позволило скрыть свои чувства и изобразить относительное бесстрастие.
Что же все-таки произошло? За время обучения Даллен не единожды пел Песню Дороги. Обычно город, в который вела Дорога, просто возникал вокруг, можно было пройти по его улицам, потолкаться между спешащими по своим делам горожанами, зная, что никто тебя не увидит. Потому что ты в этом городе - не во плоти. Именно так Даллен оказывался в родном Шайле, когда Его Величество король Эгарт приезжал навестить своего бывшего графа...
...Нет, не бывшего. Эгарт сказал, что графство йен Арелла сохранено и находится под опекой короля. Что венец, перстень, знамя и плащ изготовлены заново, а вассальные клятвы подтверждены. Вот только герб графства теперь другой. Обнаженная рука над полукруглым камнем, от которого расходятся острые черные лучи... Память о героической, священной лжи - так сказал Эгарт... О том, как граф йен Арелла страшно оклеветал самого себя, спасая Шайл... Шайл, который ждет своего спасителя, и будет ждать столько, сколько понадобится...
Даллен тряхнул головой, отгоняя мысли, от которых было больно. Не хотелось в очередной раз признаваться себе в приступе тоски по родине. Видят боги, он не собирался становиться ни героем, ни почитаемым мучеником, он просто сделал то, что не сумел бы никто другой... Шайл ждет... Даллен уже не в первый раз, стараясь не задумываться об истоках своего поведения, бросался с готовностью по спетой дороге... и снова находил что-то новое - не Шайл... Шайл ждет... Прошло почти семь лет, а сколько еще должно пройти, прежде чем родной город дождется его? Вот и снова не получилось, как надо...
Да и что хоть получилось-то? Даже и это ведь непонятно! Никогда еще Дорога не принимала вид сияющей арки, и ни разу Поющий не оказывался в избранном им месте во плоти. Такого вообще еще ни с одним Поющим не происходило. По крайней мере, мастер Дэррит о подобном не упоминал.
Боги, да что же я такое сделал-то, подумал Даллен в совершенной растерянности. Еще повезло, что Жак оказался таким... таким... каким оказался. Можно подумать, для него неожиданно объявляющиеся в доме незнакомцы - явление рядовое и заурядное, случающееся по несколько раз на дню. Другой шарахнулся бы и поднял крик о колдовстве, а в некоторых краях это может дорого обойтись "колдуну" - сначала прибьют, а уж потом разбираться станут кого и за что.
Хотя, король этот... Тоже странно! Вроде бы Жак его и не боится, - когда человек боится, это видно, - а гостя на всякий случай спрятал...
Поющий покосился на висевший на стене портрет. Если это и был здешний монарх, а не кто-то из благородных предков Жака, то он выглядел грустным, ужасно одиноким и совершенно не злым...
- Даллен! - задумавшийся Поющий невольно вздрогнул от жизнерадостного вопля гостеприимного хозяина, - Ты где? Отбой тревоги, выходи! Это не Шеллар!
Ну, выходи - так выходи...
Даллен выскользнул из кабинета и "возник" сразу за спиной Жака. Тот вздрогнул. Поющий ощутил укол совести - все-таки так шутить было нехорошо. Да еще при посторонних. Он с интересом посмотрел на тех, с кем его столкнула судьба. Хотя при чем тут судьба? То, что он сделал - сделал сам. Надо будет спросить учителя, как же все-таки получилось спеть такое...
Старший из гостей Жака выглядел лет на восемь или десять моложе Даллена, которому должно было скоро исполниться тридцать два. А на самом деле мог быть старше и на десять и на семьдесят - потому что глядел на мир огромными лучистыми эльфийскими глазами. Из-под гладкой волны шелковистых черных волос выглядывало острое ухо - почему-то только одно. Поющий почувствовал легкое эмпатическое касание, настраивающее его на полное доверие и восхищение... и сам не зная как это у него получилось, закрылся. "Ты что, опасаешься меня, что ли? Не стоит..."
Второй эльф - совсем юный, с растрепанными серебристыми волосами, - никак не пытался на него воздействовать. Просто с доверчивым мальчишеским любопытством пялился на незнакомца.
- Приветствую, - Даллен поклонился одновременно вежливо и с еле уловимой небрежностью. - Значит, в этом мире тоже есть эльфы, - улыбнулся он.
- А вот как раз в нашем мире, кроме этих двоих, эльфов почитай что и нет, - заявил Жак. - Хотя захаживают иногда с Эпсилона... Значит, вот это Даллен, он вроде как переселенец, а может и нет - я сам ещё не знаю, пусть расскажет. А это его величество Орландо Второй Мистралийский и его высочество принц Мафей, кузен нашего короля Шеллара Третьего.
