Давным-давно, около полумиллиона лет назад, в окрестностях Солнечной системы появились новые соседи. Они хотели дружить – конечно, если удастся найти тех, с кем можно дружить. И поэтому однажды они высадились на третьей планете системы, той самой, которая нам известна под названием Земля, чтобы посмотреть, кто дома.

Но время для визита оказалось неподходящим. О, на Земле была жизнь, много жизни. Планета кишела ею. Были пещерные медведи и саблезубые кошки, были животные, подобные слонам, и животные, подобные оленям. Были змеи и рыбы, птицы и крокодилы; были болезнетворные микроорганизмы и стервятники; были леса, саванны и самая разнообразная растительность. Но в каталоге живых земных существ отсутствовало одно. К сожалению, именно его и искали посетители.

Гости из космоса не могли найти на планете разума. Он еще не был придуман.

Посетители искали его очень тщательно. Ближе всего к искомому оказалось маленькое мохнатое существо, не знающее языка и огня, не ведающее социальных институтов, но у него по крайней мере были многообещающие умения (например, оно умело делать грубые орудия из осколков кремня). Когда появился современный человек и принялся отыскивать свои эволюционные корни, он назвал это превобытное гуманоидное существо австралопитеком. Посетители никак его не назвали… для них это было еще одно разочарование в поиске собратьев по разуму в космосе.

Маленькие животные были не очень высоки – ростом с современного шестилетнего ребенка. Но посетители их в этом не винили. У них не было для сравнения с малышами современных людей, да и сами они были не так уж высоки.

А время было опасное – плейстоцен, когда наступал и отступал ледник в Европе и Северной Америке, когда африканские тропические леса то увеличивались, то уменьшались, и для любого вида, который хотел выжить, ключевым словом становилась приспособляемость. Посетители застали племя своих маленьких зверьков в холмистой сухой саванне, поросшей травой и дикими цветами. Австралопитеки поселились на лугу, на берегах мелкого медленного ручья, впадавшего в огромное соленое озеро в нескольких километрах. На западе уходили вдаль горы. Их предгорья начинались поблизости. Горы были вулканами, хотя, конечно, австралопитеки понятия не имели, что такое вулкан. Конечно, у них был огонь: настолько далеко они продвинулись в своем технологическом развитии. Вернее огонь был у них большую часть времени, когда молния поджигала сухую траву (или когда горячий пепел извержений убивал поблизости, хотя это, к счастью для малышей, случалось редко). Они не часто пользовались огнем. Например, возможность готовить на нем еду еще не пришла им в голову. Но они обнаружили, что огонь прогоняет крупных ночных хищников, и иногда это их спасало.

Днем они могли хорошо позаботиться о себе. Носили с собой «каменные топоры» – не очень сложное орудие, просто куски камня, обколотые и принявшие форму толстой раковины с острыми краями – дубины, которые выглядели еще менее внушительно: обычные необработанные берцовые кости похожих на оленей копытных животных, на которых охотились австралопитеки. Такое орудие не способно остановить саблезубого тигра. Но если таких орудий много и ими размахивают вопящие обезьянолюди, этого достаточно, чтобы отпугнуть гиен. Убивать гиен случалось не часто, но обычно удавалось убедить этих животных, что лучше потратить время на поиски более беззащитной добычи.

Время от времени, конечно, хищники похищали ребенка или старика, жизнь которого из-за изношенных зубов все равно становилась ненадежной. Это австралопитеки могли выдержать. Более важных для благополучия племени особей они теряли редко – за исключением охоты, конечно. Но у них не было выбора, охотиться все равно приходилось. Охотиться, чтобы есть.

Несмотря на малый рост, австралопитеки были очень сильны. Животы у них были большие, но ягодичные мышцы – маленькие, даже у самок по существу не было бедер. Лица их не очень напоминали человеческие: никакого достойного упоминания подбородка, широкий нос, крошечные уши, почти скрывающиеся в густой шерсти на голове – волосами ее еще нельзя было назвать. У среднего австралопитека в черепе было мало места для мозга. Если мозг из этого низкого черепа переложить в пивную кружку объемом с пинту, мозг, возможно, перельется через край, но совсем немного.

Конечно, ни один современный любитель пива так не поступит, но мохнатые малыши так сделали бы – с радостью. В их диете мозги были деликатесом. Даже мозги других австралопитеков.

Посетителям не очень нравились диетические привычки мохнатых малышей. Тем не менее одна анатомическая характеристика этих существ заинтересовала гостей – своими сексуальными последствиями. Подобно посетителям, австралопитеки были двуногими. В отличие от посетителей ноги у них располагались так близко друг к другу, что буквально терлись при ходьбе. И посетителям казалось, что это представляет собой серьезную проблему, по крайней мере для самцов, так как мужские половые органы подвешены между ногами.

(Несколько сотен тысяч лет спустя повелители земной жизни – люди – будут задаваться аналогичными вопросами о давно исчезнувших посетителях… и тоже не сумеют понять.)

Итак, посетители из космоса некоторое время наблюдали за мохнатыми малышами, разочарованно почирикали друг с другом, вернулись на свои космические корабли и мрачно удалились.

Тем не менее посещение не было абсолютным провалом. Планета, обладающая жизнью, – редкая драгоценность в Галактике. Конечно, они надеялись на более развитую жизнь, надеялись найти друзей, обменяться с ними мнениями, обсудить проблемы. Маленькие мохнатые животные, разумеется, для этого не годились. Но посетители не покинули их, ничего не предприняв. По собственному богатому опыту они знали, что перспективный вид может легко вымереть, может где-нибудь на дороге эволюции сделать неверный поворот и тем самым никогда не осуществить свой потенциал. Поэтому посетители выработали политику создания… назовем это «заповедниками для сохранения дичи». И поэтому, улетая, прихватили с собой в своих космических кораблях нескольких австралопитеков. Они поместили маленьких животных в безопасное место в надежде, что на что-нибудь они пригодятся. После чего посетители удалились.

Проходило время… очень много времени.

Австралопитеки на Земле ничего не добились. Но тут появились их близкие родственники – вид Homo, более известный, как вы, и я, и все наши друзья. У людей вида Homo получилось гораздо лучше. В сущности через пятьсот тысяч лет они добились всего, что посетители надеялись увидеть у австралопитеков.

Эти «люди», как они себя называли, оказались очень изобретательны. И за прошедшие века наизобретали много: колесо, сельское хозяйство, тягловые животные, города, рычаг и парусные корабли, двигатели внутреннего сгорания, кредитная карточка, радар и космические корабли. Конечно, они изобрели это все не сразу. И не все их изобретения оказались благом, потому что параллельно они изобретали дубины и мечи, луки и катапульты, пушки и атомные бомбы. Люди очень талантливо умеют все запутывать.

Например, очень многие их изобретения такого типа: они должны делать одно, а в действительности делают нечто совершенно другое. Таковы их «миротворческие» изобретения, которые совсем не способствуют сохранению мира. Или «медицина». Они изобрели то, что назвали «медициной», очень рано, то есть начали делать всевозможные странные процедуры с людьми, которым не повезло и они заболели. Внешне эти процедуры должны были вылечить больного, часто происходило наоборот. В лучшем случае они просто не помогали. Человек, умирающий от малярии, был благодарен местному знахарю, который надевал дьявольскую маску и плясал у его постели, тем не менее этот человек все равно умирал. К тому времени, когда шансы больного на выздоровление с врачом превысили эти же шансы без врача – на это потребовалось 499 900 лет из 500 000, – люди изобрели более эффективный способ все ставить вверх дном. Они изобрели деньги. Человеческая медицина научилась успешно лечить многие болезни, но людям становилось все труднее и труднее найти деньги, чтобы заплатить за лечение.