Престон наклоняется вперед, нежно целует меня. Несколько секунд они держат меня в объятьях, целуют, трогают. Это действо настолько нежное, что я ничего не говорю, но чувствую, что они поклоняются моему телу.

Затем Тобиас медленно выходит из меня. Престон поднимает меня и ставит на ноги.

— Приведи себя в порядок, — бросает Тобиас, открывает дверь душевой и выходит. Престон следует за ним, они оба оборачивают вокруг талии полотенца, перед тем как покинуть ванную.

Я перевожу дух и прислоняюсь к холодной стенке душа, их сперма стекает по моим бедрам. Они безвозвратно испортили и использовали меня, и все же мне всегда хочется большего.

Глава 2

Элла

Машина медленно ползет по оживленной улице, а я рассматриваю здания за окном. Тобиас сидит рядом со мной, занятый в своем телефоне. Сегодня я иду в офис вместе с ним, и пока я натягивала на себя узкое, длиной до колен, черное платье простого фасона, которое могло сойти за рабочее, Тобиас приказал не надевать нижнего белья. Только одному Богу известно, что еще у него припасено для меня. Иногда я чувствую себя одной из тех женщин, которые продали бы душу, чтобы оказаться на моем месте и трахнуть Тобиаса и Престона, а иногда я чувствую себя всего лишь дешевой шлюхой… ну, мне дадут за это миллион, так что это делает меня весьма дорогой шлюхой.

Рука Тобиаса опускается на мое бедро, и я поднимаю на него взгляд. Он все еще что-то листает в телефоне: его пальцы быстро перемещаются по экрану, пока он набирает ответ. На краткий миг я представляю, что было бы, будь мы обычной парой. Не уверена, что могу вообразить Тобиаса своим парнем… или чьим-то парнем вообще. Это слово кажется слишком обыденным, слишком примитивным, чтобы описать его.

Он отрывает взгляд от телефона. Его глаза пробегают по моему лицу, и он убирает руку от моего бедра, заправляя волосы мне за ухо. Я стеснительно прячу лицо, а он лишь фыркает на это.

— Ты помнишь, что произошло прошлой ночью?

Мое тело замирает. Я отталкивала это гадкое ужасное чувство с тех пор, как проснулась, и теперь оно настигло меня.

— Нет, — шепчу я. Я напугана. Мне совершенно не хочется слушать обо всех тех вещах, что Третий вытворял со мной. В жизни случаются травмирующие события, которые проникают настолько глубоко, что очерняют душу.

— Думаю, это к лучшему…

Я тяжело сглатываю, охватившее меня чувство сдавливает грудь, из-за чего в глазах начинает покалывать. Приходится отвернуться от Тобиаса, потому что этому человеку нельзя показывать слабость. Он питается ею, словно вампир. Я чувствую жар его тела, когда Тобиас прижимается ближе, а затем наматывает мои волосы на кулак, заставляя взглянуть ему в лицо. Его взгляд не отрывается от моего, и на мои глаза предательски набегают слезы. Я крепко сжимаю веки, но одна непрошенная слеза скатывается по щеке.

— Бедный ягненок, — его дыхание касается моей скулы. — Это на самом деле очень прискорбно, что ты настолько красива, когда плачешь, — и затем кончик его языка касается моей щеки, слизывая слезу.

Я открываю глаза и встречаюсь с ним взглядом.

— Тебе нравится, когда твои женщины сломлены, — выдыхаю я. Мне не следовало этого говорить. Не следовало выводить его, но разве это не правда? Конечно, ведь именно этим и является эта игра — проверкой на прочность, битвой разумов, чтобы узнать, сможет ли он сломить меня, сможет ли раздавить так, что и пыли не останется.

— Некоторые вещи должны сломаться, чтобы стать прочнее, сильнее. Я люблю, чтобы мои женщины были сильными. — Сильными? Я далека от этого понятия. Тобиас открывает дверь автомобиля, выбирается из него и подает мне руку. Я принимаю ее, а затем мою ладонь словно прошибает электрическим разрядом от всего лишь невинного соприкосновения кожа к коже.

Мужчина переплетает наши пальцы и ведет меня ко входу в огромное здание. Мы подходим к лифту, и он подносит карточку к сканеру на стене. Дверь медленно открывается, и он тянет меня внутрь.

Даже спустя какое-то время все, о чем я могу думать, это Третий. О тех забытых воспоминаниях прошлой ночи. Я все сильнее и сильнее чувствую, как перестаю быть собой, пряча все эти эмоции в самый темный и дальний уголок разума. Я не знаю, что Третий сделал со мной. Так же как не знаю, что Тобиас и Престон сделают со мной. У меня не было ни малейшего представления, что за игру они ведут, но у меня есть еще целых три дня, чтобы это выяснить. Мне нужно выиграть. Я выиграю и справлюсь с этими чувствами позже, но прямо сейчас они не к месту и абсолютно бессмысленны.

Я чувствую взгляд Тобиаса на себе и натягиваю на лицо маску спокойствия. Может, ему и нравится, когда я плачу, но он больше этого никогда не увидит. Остается лишь гадать, чего мне стоил этот единственный момент слабости. Раздается звон, и дверь открывается на последнем этаже.

Тобиас идет вдоль коридора с таким достоинством, и исходящей от него аурой власти, что я могу чувствовать, как она заставляет людей вокруг обращать на него внимание. Она вынуждает людей останавливаться и смотреть на него, и я чувствую себя потерявшимся ребенком, вцепившимся в его руку. Достигнув конца коридора, он проводит карточкой перед входом в кабинет, замок щелкает, а затем дверь в его огромный офис открывается.

Захватывающий вид города простирается за большим окном позади рабочего стола Тобиаса. Он отпускает мою руку, подходит к столу и выкатывает свое кресло. Его пальцы постукивают по деревянной столешнице, на его губах играет ухмылка.

— Я напряжен, — произносит мужчина. Я молча смотрю на него, ожидая, что будет дальше. Он выгибает бровь. — Элла, я напряжен. Мне нужно освобождение.

Я поджимаю губы и выпрямляю спину, не меняя выражения лица. Вздохнув, он обходит стол, останавливаясь прямо напротив меня. Мужчина пристально смотрит на меня, расположив свою ладонь поверх моей руки, чувствительно проводя большим пальцем по тыльной стороне.

— Элла, — он наклоняет лицо ближе и его теплые губы опускаются на мою щеку. — Милый ягненок. Я нуждаюсь в тебе, — он целует меня в щеку, а затем его губы скользят ниже. Его рука обхватывает мою челюсть, откидывая голову назад, и мужчина отставляет дорожку поцелуев вдоль моего горла. — Ты особенная. Высшее создание, — его руки опускаются на мои бедра, и он разворачивает меня, медленно ведя к окну. А затем рычит прямо в шею: — Черт, ты так хорошо пахнешь.

Следующее, что я ощущаю, это прикосновение холодного стекла к моей спине.

— Я хочу вытворять с тобой такие грязные штучки, — он проводит рукой по моему бедру, прижимаясь к киске. Мое тело всегда пылко реагирует на него, мгновенно заводясь и сгорая в этом пламени дотла. Я сразу же ощущаю порыв стянуть с себя платье и почувствовать его руку на себе. От меня ничего не осталось, кроме примитивных желаний, и все благодаря им. Секс. Каждая моя мысль сейчас вращается лишь вокруг того, когда же они трахнут меня.

— Раскройся, — рычит он, будто находится в таком отчаянии, что умрет без меня. Тобиас берется за подол моего платья, поднимая его, чтобы обнажить киску. Его губы все еще на моей шее, пока его руки медленно скользят по обнаженной коже. Теплые кончики его пальцев касаются моего клитора, прежде чем опуститься ниже и скользнуть по мокрому и нуждающемуся входу.

— Всегда такая готовая, ягненок.

Мне не хочется это признавать, но так и есть. Мое тело тянется к нему в поисках столь неправильного удовольствия. Мне хочется ненавидеть его за все те ужасные вещи, которые он со мной сделал, но вместо этого я желаю его, хочу его прикосновений больше, чем своего следующего вздоха.

Коленом он раздвигает мои ноги, прежде чем ввести палец глубоко в меня. Я не могу сдержаться, поэтому запрокидываю голову назад со стоном, хватаясь рукой за его пиджак и притягивая его ближе к себе.

— Все эти люди там, внизу, — шепчет он, — они и не предполагают, что мой палец глубоко внутри твоей киски, и насколько сильно я это люблю. А также я люблю секреты, Элла. А ты… — он делает глубокий вдох, — мой любимый маленький секрет, — он двигает пальцем внутрь и наружу, пока большим пальцем прижимается к клитору и потирает его.