ЛАНА

Год назад

Блин, кажется я перебрала с шампанским… Нафига я вообще пришла на это дурацкое празднование?

В животе опасно урчит, и мне приходится выйти на балкон, чтобы подышать свежим воздухом.

Обычно я не пью больше одного бокала за вечер. Но сегодня мне очень хотелось заглушить мысли в голове хоть чем-то.

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Какой стыд! Меня вот-вот начнет выворачивать на балконе местного богатенького мажора. Если меня вырвет прямо здесь… будет полная катастрофа. Может лучше ванную поискать?

- Что ты здесь делаешь? - я поворачиваю голову и только теперь замечаю, что на балконе я, оказывается, не одна.

- Подышать вышла, - резко отвечаю я. Меньше всего мне сейчас хочется оправдываться непонятно перед кем.

Однако я все же поворачиваю голову в сторону таинственного голоса, потому что от созерцания размытых огней города внизу у меня начинает сильнее кружиться голова.

Я с удивлением понимаю, что моя нежданная компания - это Матвей Гусаров. Ну еще бы, только мне могло так повезти. Именно его брату принадлежала огромная квартира, в которой мы все собрались.

Я видела Матвея лишь однажды, на каком-то светском мероприятии. Мы не общались, но это не мешало мне издалека любоваться им.

- Тебе плохо что ли?

- Я тебе мешаю?

- Нет.

- Тогда почему ты до меня докопался? - я знаю, что веду себя как дурочка, но в моем затуманенном алкоголем мозгу это не имеет значения.

- Да не докапываюсь я до тебя. Просто хотел узнать, все ли нормально.

- Я просто с шампанским переусердствовала, понятно? Со мной такое редко бывает.

- И что за повод был сегодня? - спрашивает Матвей недовольным голосом.

А может, Матвей просто по жизни недовольный? Я же не знаю, как он ведет себя обычно.

Но вопрос он задал хороший.

- Хотела мысли в голове заглушить, - признаюсь я, потому что в данный момент мне абсолютно все равно, что и кому я говорю.

- И что это за мысли такие, которые надо глушить? - не отстает от меня Матвей.

Господи, ну и навязчивый тип!

- Я хочу ребенка, - признаюсь я. - Я старею, а толпы женихов, желающих на мне жениться, на горизонте что-то не видно. Может, кто-нибудь и согласился бы жениться на мне из-за денег. Если много зарабатываешь, то и не знаешь точно, ради чего к тебе подкатывает парень… Понимаешь? Мне кажется, ни одни мои отношения не строились на искренней симпатии. Всем было что-то нужно от меня…

Матвей хрипло смеется, и у меня по коже ползут мурашки от этого звука.

- Сколько тебе лет? - спрашивает он.

- Тридцать три. Еще немного, и поезд уйдет насовсем. А если я захочу двух или трех детей? Нет, будь моя воля, я бы ограничилась одним, но быть единственным ребенком в семье… как-то грустно.

Это я знаю лучше многих.

- И от кого ты собираешься рожать, если мужика у тебя нет? - спрашивает Матвей в замешательстве.

- А мне и не нужно для этого иметь мужика, как ты выразился. Достаточно донора спермы. Так что, мне совсем необязательно терпеть рядом с собой абы кого, ради ребенка. Мне просто нужен биоматериал.

- Хочешь ребенка из пробирки? - Матвей пренебрежительно фыркает.

Я киваю слишком активно, и голова снова начинает кружиться.

- Да. Думаю, это лучший вариант.

- А тебе не приходило в голову, что когда-нибудь твой ребенок захочет узнать что-нибудь о своем отце?.

- Я буду любить его или ее достаточно сильно, чтобы компенсировать отсутствие второго родителя, - возражаю я.

Но да, Матвей прав, я думала об этом. Возможно, из-за таких мыслей сегодня я и напилась.

- У тебя есть время. Ты красивая и успешная. Ты найдешь кого-нибудь, чтобы сделать все… по-нормальному, - заявляет Матвей.

- Ты всегда такой ворчливый?

- А ты всегда такая болтливая?

- Вообще-то, нет. Думаю, я просто слишком пьяная. Мне лучше домой поехать.

- Ты хоть сама-то доедешь? - сухо спрашивает Матвей.

- Конечно, доеду. И не надо мне тут грубить только потому, что я хочу иметь ребенка. Женщины рожают каждый день, если ты не знал.

- Прости, не хотел тебя обидеть, - говорит Матвей нерешительно. - Мы же просто разговариваем.

- Ладно, спасибо за компанию, - говорю я, резко разворачиваясь.

- Подожди! - приказывает Матвей, схватив меня за руку. - Я не хотел тебя обидеть. Правда.

Я снова поворачиваюсь к нему.

- Я не обиделась. Просто бесит, что когда я поднимаю тему ребенка, меня никто не поддерживает. Все считают своим долгом читать мне нотации.

- Ты действительно так хочешь ребенка? - он смотрит на меня так же сурово, как и за мгновение до этого.

- Да. Я всегда хотела иметь семью, - я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, и не пытаюсь их сдержать.

Матвей кладет руки мне на плечи.

- Ты найдешь кого-нибудь. Дай себе еще немного времени. Мне вот тридцать четыре, а я даже и не думал о детях. Или о жене, если уж на то пошло.

- Ты мужчина. Ты в любой момент можешь сделать ребенка. А я не могу. Мои часики тикают.

- Они тикают не так быстро, как тебе кажется, - огрызается Матвей.

Я уже начинаю думать, что этот человек понятия не имеет, как вести себя с женщинами. Но он не сбежал от меня, как только я начала изливать ему свою пьяную душу. А еще он очень горячий. Волосы у него темные, а глаза - серые, и это очень сексуально. Он в целом, с ног до головы, очень сексуальный.

- А ты никогда не думала о том, чтобы ну… попросить кого-то из знакомых тебе помочь?

- Нет, конечно. Никто из моих знакомых не согласился бы на такое.

- Возможно, я знаю одного, - пожимает плечами Матвей.

- Кого?

Он это сейчас серьезно?! Неужели он имеет в виду…

Мне отчаянно хочется услышать ответ Матвея, но что-то идет не по плану. Потому что, обмякнув, я падаю в обморок, и меня ловят его крепкие руки.

ЛАНА

Год спустя

- Ну что, получилось?

Я закатываю глаза, когда слышу в трубке голос Матвея. Как всегда от него не услышишь ни здравствуй, ни до свидания. В этом весь Матвей.

Весь год с момента нашей встречи, каждое воскресенье, ровно в семь вечера, с точностью чуть ли не до секунды он звонит мне с одним и тем же вопросом.

- Нет, я даже у врача не была на этой неделе, - сообщаю я ему со вздохом.

- Опять на работе?

- Откуда ты знаешь?

- Потому что по воскресеньям работается лучше всего!

- По собственному опыту знаешь?

- Конечно. Я сейчас тоже на работе. В воскресенье я наиболее продуктивен.

Я закатываю глаза, хотя он не может меня видеть. Может, я и много работаю, но я и близко не так одержима своим бизнесом, как Матвей своим.

С другой стороны, я не владею одной из крупнейших технологических компаний в стране и не имею на карте восьмизначных сумм.

- Может, мы просто... договоримся, что если я забеременею, то сообщу тебе об этом первому? Чтобы ты не названивал мне постоянно.

- Нет, - хрипло отвечает он.

- Почему?

- Потому что мне кажется, что если я буду постоянно звонить тебе, ты передумаешь.

Я откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза, пытаясь подавить растущее внутри раздражение.

Честно говоря, больше я злюсь скорее на себя, чем на него. Почему я испытала такое облегчение, когда он отказался от моего предложения? Неужели мне действительно нравятся эти его еженедельные звонки?

- А что, если я не буду отвечать на звонки? - ворчу я.

- Буду писать сообщения.

Конечно будет. Ничего не сможет остановить Матвея, если он что-то решил.

За последний год у нас с Матвеем завязалась очень осторожная дружба. Нет, скорее мы стали хорошими знакомыми - ну, пока что.

Матвей Гусаров не из тех парней, с которыми можно дружить по-настоящему. Я уверена, что у него нет ни времени, ни желания заниматься чем-то, не связанным с работой.