Радиус 227 книга четвертая.

Искусственный интеллект — тот случай, когда нужно быть достаточно дальновидными в вопросах регулирования, иначе может оказаться слишком поздно.

Илон Маск.

Знаешь, что такое капитализм?

Это когда все тебя имеют.

Тони Монтана, фильм «Лицо со шрамом».

Глава 1

Она ждала. Она знала, что он идет за ней. Чувствовала его приближение и знала — это дитя ночи слышит ее. Слышит ее беззвучный зов, за много миль до баронского замка. Годы заточения не убили ее, но сделали сильнее. Намного сильнее. Первый год ей было тяжело, на грани безумия и истощения, спасали лишь редкие подачки мужа, который приносил ей чаши с теплой еще кровью казненных преступников. Но потом она стала слышать зов матери-ночи, смогла сама соединяться с ней минуя дымчатый купол этого куска мара и с каждой ночью она становилась сильнее, росли ее уровни и ее магическая сила, хоть внешне она не могла ей воспользоваться. Серебряные браслеты, что надели ей в узилище не давали возможности воспользоваться своей силой, зато зов матери стал укреплять ее и питать, добавляя сил жить и ждать освобождения. И она ждала.

Она надеялась, что за ней придет патриарх клана, тот кто обратил ее годы назад, сделав высшим адептом своего клана, но некоторое время назад она перестала слышать его. Неужели Носферату мертв? Хотя, сейчас это было не важно. Сейчас за ней шел другой вампир, до которого она смогла пробиться из каменного мешка своего узилища. Она слышала звон клинков и предсмертные вскрики снаружи ее темницы. Значит, он и его слуги уже в подземелье! Со скрежетом отодвинулся железный засов и начала отворяться дверь оббитая лентами кованного металла, впервые за последние месяцы. Неужели ее многолетнее заточение закончилось? Она ждала не зря.

Первыми в темницу ворвались двое его слуг. Трэллы замерли с окровавленными топорами в руках, а следом вошел их хозяин. Саафир невольно поморщился от запаха гниения и человеческих экскрементов, а потом лохмотья лежащие на соломе шевельнулись и он увидел ее. Первыми эмоциями, столь явно промелькнувшими на его лице было недоумение и полное разочарование. Он ожидал увидеть в темнице сильного вампира, а вместо этого узрел умирающую женщину. Ссадины, коросты, грязный колтун в волосах, потемневшая кожа обтягивала иссохшее до скелета, немощное тело. Судя по приржавевшему засову в эту камеру никто не входил много дней, но ни еды ни воды возле узницы видно не было. Хотя, на стене виднелась влажная слизь, которую женщина могла слизывать чтобы не умереть.

Он не видел ее уровень, но ошибки быть не могло — он слышал зов исходивший из подземелья баронского замка, да и магические браслеты на запястьях узницы фонили враждебной магией. Он дал знак своим слугам и они обухами топоров сбили заклепки с серебряных браслетов, а потом один из них помог женщине подняться. Казалось невесомое тело узницы повисло у крепкого мужчины на плече, а после, она молниеносным движением подалась вперед и прильнула к шее своего освободителя. Тот побледнел и пошатнувшись осел на одно колено. Второй топорник было дернулся, но Саафир чуть махнул кистью, выгоняя его из камеры. Конечно, вышколенного и крепкого слугу было жаль, но не как человека, а именно как свою собственность к которой уже привык. Но, что представляет жизнь одного слуги по отношению освобожденной сестры? Наконец, тело мужчины дернулось в последней конвульсии и затихло, а вампирша еще какое-то время, шумно дыша носом, жадно, с причмокиванием высасывала его кровь стоя на коленях.

Насытившись, она встала и улыбнулась, обнажив свои окровавленные клыки. Ее изможденное тело менялось на глазах — исчезали гниющие раны, кожа уже не обтягивала скелет, а начала светлеть приобретая благородную мраморную бледность свойственную всем детям ночи.

— Здравствуй, Саафир, меня зовут Милена! Что там за бойня идет наверху?

— Замок осаждают воины какого-то ордена. Они уже перебили небольшой гарнизон приграничной крепости и пока бой шел там, у нас появилась возможность освободить вас, госпожа. Нужно бежать, скоро они ворвутся в сам баронский замок.

— Носферату?

— Наш господин мертв. -склонил голову вампир в знак уважения перед павшим патриархом.

— Алтарь и статуэтка матери-ночи? -вновь спросила Милена.

— Алтарь утерян для нас, а статуэтку матери-ночи мне удалось спасти. Я обосновался в двух днях пути отсюда, в поместье одного старого шевалье.

— Значит не все потеряно. -вновь обнажила клыки бывшая узница, — Мы можем создать новый алтарь и возродить клан, инициировав нескольких высших.

— Это хорошие вести, госпожа. -кивнул ее освободитель, — Но нам нужно уходить, иначе будет поздно!

— Подожди, Саафир, мне нужно повидать мужа. -она хищно улыбнулась снова обнажив свои белые клыки, — И чтобы возродить клан, нам нужен высший посвященный. Идем!

Бой шел уже во дворе замка и одетые в тяжелые кольчуги рыцари, одного за другим убивали последних защитников. Саафир дал команду своим трем оставшимся слугам защищать лестницу в покои барона, когда воины неведомого ордена ворвутся внутрь. Они вбежали по лестнице и Милена с легкостью магическим толчком высадила крепкую дубовую дверь. Барон Сейл ждал их сидя в резном кресле с обнаженным мечом на коленях.

— Милена? -с удивлением воскликнул он, явно ожидая увидеть не свою жену, а воинов врага.

— Да, милый. А кого ты думал увидеть? -усмехнулась вампирша.

— Как ты смогла освободиться? -спросил барон, но тут увидел бледного мужчину в черном плаще и шляпе с широкими полями и все понял правильно, — Понятно, тебе пришли на помощь твои проклятые собратья. Жаль, у меня не хватило духу упокоить тебя раньше.

— Ну зачем думать о том, что могло бы случиться? -довольно улыбнулась его жена, — Зато я, несмотря на всю твою ненависть, пришла даровать тебе спасение.

— Спасение? -с горечью выдавил кровавый барон, — Ты предлагаешь мне присоединиться к вам, стать проклятой тварью, что высасывает кровь по ночам?

— Ты просто не способен оценить все преимущества, что дает матерь-ночь своим детям, глупец! Ты не только вновь обретешь здоровье и долгие годы новой жизни, но и будешь в несколько раз сильнее. Не отвергай мой дар глупец, посмотри в кого ты превратился! В жалкого старика, развалину что не может самостоятельно подняться с ложа. Да и выбора у тебя нет! Через несколько минут твои враги будут здесь.

Она глянула на Саафира и тот кивнул, пояснив:

— Еще один мой трэлл погиб, сколько продержаться два топорника против дюжины опытных воинов?

— Вот видишь, дорогой, твой выбор не велик — или пойти с нами и получить великий дар от матери-ночи, или быть убитым здесь, в своих покоях через несколько минут. Не глупи, я единственное твое спасение.

Еще четверть часа назад его жена была изможденной женщиной, умирающей узницей каменного подземелья, но теперь она вскинула руки и стала преображаться принимая боевую трансформацию. Ее фигура увеличилась и она едва не задевала балки потолка, что находились на высоте двух с половиной человеческих ростов. Ее кожа потемнела и покрылась роговыми наростами, что могла пробить не всякая стрела, на ногах и руках появились острые и крепкие когти, а за спиной расправились перепончатые крылья.

— Пойдем со мной, Робер и ты получишь силу и долгую жизнь! -прогрохотал ее мощный голос отразившийся от потолка и стен.

Теперь Саафир понял, какой мощью обладала бывшая узница, которая если и уступала в уровнях бывшему патриарху, но превосходила его уровни в несколько раз и он непроизвольно склонил голову и опустился перед новой госпожой на одно колено.

— Срань богов! -в ужасе воскликнул барон непроизвольно отшатнувшись на спинку кресла и крепче сжимая рукоять меча, — Что за чудовищем ты стала⁈