Она сказала это таким тоном, что было ясно: у Калики нет и тени сомнения, что король Макаан получил власть незаконным путем. Но Рюичи не решился задавать вопросы, потому что в глубине души по-прежнему считал такие разговоры государственной изменой.

С Кией они виделись теперь очень редко, и это тревожило Рюичи. Чаще всего они встречались лишь за едой, да еще на тренировках по обращению с оружием или с Камнями Силы. Вот почему Рюичи очень обрадовался, когда их наставник под конец очередного сложного урока по управлению энергиями Потока (так именовалась сила, которую впитывали кристаллы), объявил, что на следующий день близнецы вместе с учителем отправятся в небольшое путешествие, чтобы попрактиковаться где-то в другом месте. Рюичи был искренне рад возможности какое-то время побыть наедине с сестрой — пусть даже это будет «время Потока». Они встретились на выходе из каньона Гар Дженны рано поутру, когда солнце еще пряталось за вершинами гор, окружавших лощину. Тропа петляла между деревьями, и брат с сестрой шли по ней, ощущая, как мир вокруг постепенно отогревается и пробуждается ото сна.

Их наставника звали Огара-чжин. Это был глубокий старец с длинными седыми волосами и бородой, ниспадавшей на грудь. Макушку его украшала обширная лысина, и передвигался он медленно, опираясь на резной деревянный посох; но в этом хрупком теле под легким пурпурным одеянием из шелковистой ткани билось сердце мудрого наставника, и об использовании Камней Силы Огара-чжин знал больше, чем кто бы то ни было. Впрочем, опыт Рюичи в этой области был довольно ограниченным — даже более ограниченным, чем он сам готов был признать; когда он впервые услышал имя учителя, то обратил внимание Кии, что оно очень похоже на имя их первого наставника, Зу-чжина. Лишь спустя некоторое время он выяснил, что к именам всех учителей Потока непременно добавляют частицу «чжин».

Рюичи надеялся, что во время путешествия они с сестрой смогут поболтать наедине, но эти упования оказались тщетными. Огара-чжин велел близнецам шагать с ним рядом и внимательно прислушиваться к его наставлениям.

— Чтобы овладеть оружием, — начал он надтреснутым, хрипловатым голосом, напоминавшим шуршание палой листвы, — вы должны понимать все его особенности. Самые незначительные крупицы сведений способны дать вам преимущество над противником и помочь одержать победу. Фехтовальщик может отменно владеть мечом; но кузнец знает все слабые места оружия. Он замечает все пороки металла при ковке и сумеет сломать клинок противника. То же самое относится и к энергетическим кристаллам. Сегодня я хочу показать вам не то, как использовать их, но почему они действуют.

Он надолго замолк, и теперь в лесу раздавался лишь шум их шагов да птичий гомон. Но ученики давно уже привыкли к многозначительному молчанию наставника. Рюичи был уверен, что тот нарочно испытывает их, чтобы приучить к терпению, — и уже давно усвоил, что если станет поторапливать учителя, то молчание продлится вдвое дольше. Вот почему и теперь он не рискнул подать голос.

— Взгляните на мою руку, — наконец объявил Огара-чжин и протянул вперед тонкую руку с сильно выступающими венами. — Она ведь дрожит, не так ли?

Они пригляделись повнимательнее. И впрямь, рука дрожала, в особенности указательный палец.

— Да, наставник, — хором подтвердили брат и сестра.

— И этот камень также дрожит, — заявил Огара-чжин, указывая на валун, поросший зеленым мхом. — И дерево дрожит, как дрожит и сама земля у меня под ногами. Они сотрясаются, они танцуют.

— Но почему же мы не видим этой дрожи? — изумилась Кия.

Похоже, она приняла слова старика за чистую монету, в то время как Рюичи всерьез усомнился, не сошел ли тот с ума.

— Потому что их дрожание слишком мелкое и незаметное глазу, — пояснил наставник. — Каждая крохотная частичка их естества едва ощутимо вибрирует. На первый взгляд они кажутся прочными и непоколебимыми. Но камни, деревья, небеса — все вокруг вибрирует в своем ритме, с различной частотой. Гораздо быстрее, чем способен осознать наш разум. Вы верите в это?

Наступило неловкое молчание.

— Если вы утверждаете, что это так и есть, наставник, я готова поверить, — наконец объявила Кия.

— Конечно... до той поры, пока мои слова не опровергнет более опытный и ученый наставник, — заметил Огара-чжин. — И тем не менее это чистая правда.

И вновь наступило долгое молчание. Близнецы пытались осмыслить услышанное. Рюичи силился разглядеть эти крохотные колебания хотя бы ради того, чтобы опровергнуть слова учителя: ведь тот утверждал, что вибрации неподвластны взгляду. От напряжения у него даже разболелись глаза.

— Поток, как вам уже известно, берет начало в жизненных циклах. Рождение и смерть, разрушение и созидание. Но что касается кристаллов... Вы когда-нибудь задумывались над тем, почему камни разных цветов способны воздействовать лишь на какую-то одну стихию и ни на что более? Тебе, Кия, подвластны земля и камни. Ты, Рюичи, способен подчинить себе сам воздух, и враг не сможет устоять на ногах. Но никто из вас не сумеет поменяться своими способностями с кем-то еще. Почему?

На это у них не было ответа. Брат с сестрой всегда принимали свои таланты как данность, и все, кого они знали, — тоже. Цвет камней, которые ребенок получает на свою па-нуку, предопределяет всю его будущность, его способности и возможности. Так уж устроен мир...

— Судя по вашему молчанию, вам об этом ничего не известно. Тогда позвольте мне рассказать вам правду. Если подергать струну на цитре, то вы услышите не просто одну-единственную ноту; она состоит из множества разных частот. Основной тон ноты является базовым и самым сильным. Но помимо него существуют и иные вибрации — обертоны. Именно благодаря им цитра звучит как цитра, и если бы не обертоны, звук барабана был бы неотличим от звука бамбуковой флейты. У них не было бы разницы в тембре. Вы это понимаете?

— Не совсем, наставник, — признался Рюичи. Он ничего не смыслил в музыке, и эти разговоры о частотах, колебаниях и обертонах совершенно сбили его с толку.

— Тогда подумайте вот о чем, — предложил Огара-чжин. — Энергетические кристаллы у вас на спине — это камни, которые вибрируют на определенной частоте. Что касается тебя, Кия... Ты можешь использовать свои кристаллы и воздействовать с их помощью на саму землю, потому что вибрации твоих камней по тональности совпадают с вибрациями земли. Ты способна заставить ее частички подрагивать быстрее, разъединять их и формировать по собственной воле и желанию. Твои камни, Рюичи, позволяют тебе воздействовать на мельчайшие частицы воздуха. Однако ты «не настроен» на землю, точно так же как Кия «не настроена» на воздух. Именно это и определяет скорость, с которой вибрируют ваши кристаллы. Тем не менее вы оба черпаете свою силу из Потока, который протекает по силовым линиям Земли.

— Но почему же у кристаллов разные цвета? — поинтересовалась Кия.

— Каждый камень состоит из разных частиц. Каждая из них имеет свой цвет. И каждая сообщает кристаллу определенные возможности.

— А как же Элани? — внезапно спохватился Рюичи. — Откуда берется ее сила?

— Вот именно! — Огара-чжин наставительно воздел тонкий узловатый палец. — В этом и заключена великая тайна резонантов. Я не знаю ответа. Даже знаменитый мудрец Муачи не сумел этого объяснить. Но вот что я вам скажу: точно таким же образом, как вы способны влиять на материю, управляя вибрацией ее составных частичек, точно так же поступает и Элани, с тем исключением, что подвластная ей материя... — он сделал паузу для пущего эффекта, — ... это само Время.

Рюичи тотчас вспомнил, что говорила им Элани о существовании Кириин-Така как бы в промежутке между мгновениями их жизни. Он покачал головой. Все это становилось слишком сложным.

Они шли не останавливаясь почти до самого полудня, и всю дорогу Огара-чжин продолжал давать им наставления, повторяя основные мысли прошлых уроков. Солнце поднималось все выше, и становилось жарче, но густая листва давала спасительную тень. Рюичи, который ловил каждое слово учителя, так увлекся, что и думать забыл о цели путешествия, будто ее и не было. Вот почему его застали врасплох слова Огара-чжина: