Леди Зорга недоверчиво покосилась на собеседницу.

— Я столько раз кричала на паршивца, что если бы это была правда, то он давно бы влежку лежал, а он носится по полям и лугам, как конь.

— Ну, во-первых, он еще маленький и не переходил в боевую фазу, а до тех пор привязку сделать не получится. Природа хорошо позаботилась о них. Слишком много было желающих воспитать себе послушного убийцу. А во-вторых, кто тебе сказал, что ты знаешь его имя? — по губам гостьи скользнула ехидная улыбка, — Мар… или как там вы его называете… это… как прозвище, что ли. Чтобы его могли позвать окружающие. И только. А настоящее имя — вот то самое — которое дают старшие рода, кираны берегут, как зеницу ока. Иногда они произносят его всего лишь два раза в жизни: при получении и при передаче хозяину. Но у твоего воспитанника нет старших рода потому, что твой муж забрал его у матери младенцем. Значит дать ему имя не успели.

— Это значит, что у него его нет?

— Есть. Не может киран без имени. Только это значит, что он сам его себе выбрал. Или позволил тому, кому доверяет. Может сам выбрал из тех имен, которыми его называют те, кому он доверяет. Но это явно не ты, милочка. Если бы нам нужно было имя, которое Мар бы никогда не выбрал, то твоя помощь была бы бесценна. Вряд ли в замке есть второй человек, которого он не выносит еще больше, чем тебя. Твой муженек тоже не ангел, но малыш похоже все еще ждет пока папочка заметит его немое обожание. Как ему удалось охомутать кирану, при таком характере, до сих пор не пойму?

Хозяйка замка ощетинилась.

— Побольше уважения, Варха, он все-таки твой родственник хоть и дальний.

— Леди Варха. — в голосе сидящей явственно звякнул металл, — это ты вошла в нашу семью с черного входа, не забывай об этом. И это ты обратилась ко мне за помощью, чтобы избавиться от выкормыша. И если ты нажалуешься, то неизвестно для кого это закончится хуже. Поэтому не будем ссориться, дорогая. От этого мы все равно ничего не выиграем…»

— Выиграете-выиграете! — прошипел Мар, пиная куст. Тогда, много лет назад, он неслышной тенью выскользнул из кухни и заковылял прочь. Болело колено, ушибленное при падении с дерева, но еще сильней болело внутри. И кружилась голова. Как пьяный он добрел до озера в лесу под замком и упал на берегу, в прозрачной воде отразились «плывущие» черты лица. Глаза вытянулись к вискам, а зрачок стал вертикальным, рот тоже подергивался, верхняя губа пыталась разделиться. Пальцы скрючившись заскребли по траве… срезая ее. Из глубин озера на него смотрел НЕЧЕЛОВЕК!

Он потерял сознание и первый переход прошел в полубреду. Но может это и к лучшему. Мар до сих пор не помнил, что творил в тот день. Смутными урывками мелькали сначала окна его комнаты потом звон бьющейся посуды, кажется его кто-то видел. Как будто его кто-то звал. А может и нет. Очнулся он снова на берегу озера в разорванной одежде и больше не возвращался в замок. А если бы и рискнул, то увидел бы такую картину: в главной зале на диванчике в истерике билась мачеха, рядом насупившись стоял старший брат, а сестра пыталась напоить леди Зоргу водой. А вот заметил бы мальчишка тень в капюшоне, тихо стоявшую сбоку и смотрящую на портрет хозяев замка над камином? Через все полотно, пересекая высокомерные лица мужчины и женщины, шло пять ровнехоньких, как будто сделанных клинком, разрезов.

Поначалу было трудно… хотелось звать маму, которую никогда не видел и плакать долго-долго пока не иссякнут силы. Потом пришло осознание, что «своим» он тоже не нужен. Мар для них выродок, как и для людей, полукровка с сомнительным происхождением. Да и не было их «своих-то». Слова Вархи были жестоки, но правдивы. Взрослые кираны находили себе хозяев и откалывались от стаи. Те же, кто заводил семью, прятались в чаще почти лишенные магического резерва и предпочитали вести замкнутый образ жизни. И им не нужен был чужак.

Тогда-то он и решил, что отныне будет полагаться только на себя самого. Он сам и есть своя стая. Ночуя в сточных канавах и заброшенных домах, Мар учился обращаться со своей новой силой. Были досадные ошибки, когда как-то ночью его заметила охрана из одного богатого особняка и натравила собак. Юный киран еле выжил тогда, и корчась в подвале грязной харчевни за бочкой с вином, куда забирался иногда, когда голод совсем подводил желудок, а добыть ничего не получалось, поклялся… Поклялся, что больше никогда не будет добычей. Только охотником. Терпеливо дождавшись исцеления самых тяжелых ран, он снова наведался в поместье. Наутро собак нашли в сарае они скулили и отказывались выходить, забившись в угол, а охрана была заперта в своем домике у ворот. Они так и не смогли объяснить, как они там оказались. Мар ухмыльнулся, он вдоволь поразвлекся наблюдая за их перекошенными рожами. Умение отводить глаза было одной из особенностей киранов, о которой знали немногие, потому что она была затратной для их магического резерва. Но уж очень ему хотелось проучить этих увальней. Эти сволочи натравили на него своих шавок, хотя он даже не коснулся ворот. Просто им было скучно и охранники решили поржать с того, как псы будут рвать, пробегавшее мимо животное. Оставаться в городе ему надоело, да и какой толк? Случайно натолкнувшись на Варху в толпе, Мар уже не выпускал ее из виду. Как он и предполагал, леди в плаще очень много знала. Да и расходовала магию в таком количестве, что ему удавалось потихоньку подворовывать. Киран рос гораздо быстрее, чем человеческие дети и нуждался в серьезной подпитке. Иначе не смог бы развить свою вторую ипостась. Только сейчас он с горечью понял, что его родной отец хотел просто иметь своего воина. Глава дома был «выгоревшим» магом, потерявшим родовую силу потому, что без магического резерва попросту не смог бы ею управлять. А значит по закону должен был передать власть старшему сыну, как только тот вступит в совершеннолетие. Но киран-сын бы решил эту проблему. Если бы стал наследником. Мар никогда бы не смог ослушаться отца, попав в пожизненную кабалу. Но к несчастью… или наоборот переход совершился гораздо раньше, чем хитроумный маг смог выполнить задуманное. Да и имя, которое он себе выбрал осталось его тайной.

Мар задумчиво посмотрел на себя. В таких отрепьях его задержат на первом же перекрестке в городе. Трусливый красавчик никуда не денется, а привлекать к себе внимание ни к чему. Пожалуй сначала он займется этой проблемой.

*********

Герман ворвался в кабинет словно за ним гналась стая собак, захлопнув дверь перед носом у возмущенно пискнувшей секретарши. Ян с интересом наблюдал за младшим братом, постукивая ручкой по столу. После того, как опустошил полграфина с водой с журнального столика, Герман наконец повернулся к нему. Щека все еще нервно подергивалась.

— В каком дерьме мы оказались на этот раз?

Ян поморщился:

— Выкладывай. Ты же знаешь, что я способен выдерживать твои истерики не больше пары минут. Поэтому ближе к делу.

Герман опустился в кресло, выплеснув гнев в выкрике, он как-то весь поник и устало покачал головой.

— Да нечего выкладывать. Старуха сказала, что человек, которого ты ищешь раздвоился, — он ехидно уставился на брата, — будто бы он не отсюда, а из другого мира. Там он был классным чуваком, но перешел кому-то дорожку. За это его превратили в парочку и блуждает он где-то тут у нас по планете.

Старший брат, бросив ручку, которую до этого покручивал в пальцах, подошел к окну.

— И если мы не найде…

Ян вдруг грязно выругался, Герман удивленно замолчал потому, что нечасто слышал от своего лощенного братца подобные выражения:

— …, ах ты ж стерва малолетняя… куда, твою мать, охрана смотрит???

Младший брат с интересом выглянул из-за его плеча, прямо напротив окон офиса на огромном баннере с улыбающимся актером из их агенства худенькая девчонка баллончиком с краской старательно выписывала нецензурную надпись. Козырек кепки не давал рассмотреть ее лицо, но две пепельные косички, торчавшие из-под капюшона ветровки, выдавали половую принадлежность юной вандалки.