Прикрываю глаза, слушая, как служанки, подгоняемые чуткой Клем, торопливо собирают свои вещи и покидают мою комнату. Хоть какое-то облегчение. Но это ненадолго.

— Кудахчут, как куры, — наконец, говорит она недовольно, после того как выпроваживает их.

— Это их работа, — вздыхая я устало и снимаю кольцо. Боль немного утихает, но остается пульсировать где-то в глубине, сопровождаясь легким головокружением и упадком сил.

— Их работа — мучить тебя. Они возились с этим платьем и твоей причёской два часа. Представляю, что тебе пришлось пережить.

— Пустяки, — говорю я, — кажется, я уже начинаю привыкать к этому.

Подхожу к столу и раскрываю книгу. Раскладываю на белых страницах веточки растений, принесённые из леса. Стоит мне коснуться их, мне сразу становится легче. Их пьянящий лесной аромат словно даёт мне глоток свежего воздуха.

Я отворачиваюсь и смотрю в окно, где вдалеке виднеется лес. Там я оставила ещё одно живое существо, которое теперь предано мне так, словно я часть её семьи. Интересно, как она там…

— А что это такое? — вдруг спрашивает Клем озадаченным голосом. — Посмотри-ка…

— Где?

-- Да вот же!

Я опускаю глаза на книгу и вижу удивительную картину. Под зазубренными мятыми веточками одного из растений начинает прорисовываться контур, словно обводя его тонким пером, а сразу под ним проявляются крошечные буквы, словно написанные от руки.

Лунная лилия Очищает энергетические потоки в теле. Снимает напряжение и делает восприятие более ясным. В виде сухого порошка имеет наиболее яркий эффект.

— Ничего себе, — говорит Клем. И мы вместе наблюдаем за тем, как от одного растения проходит линия к другому, маленькому пучку тонких стеблей.

Ржавая трава — бесполезное растение, единственным эффектом которого можно считать его способность отпугивать муравьёв.

И вдруг, посередине, на пересечении линии, ведущей от одного растения к другому, появляется точка в виде звёздочки, а под ней проявляется текст:

Обнаруженное неочевидное уникальное сочетание

Лунный Иглоцвет и Ржавая Трава в сочетании дают мощное средство от магической головной боли. Основное действие заключается в способности Лунного Иглоцвета очищать и восстанавливать магические потоки в организме мага и способности Ржавой Травы предотвращать неизбежный распад Иглоцвета в виде сухого порошка на воздухе. Однако Ржавая Трава усиливает и слабое воздействие сырого Иглоцвета, хотя и не так, как сухого.

По моей спине прокатывается волна мурашек.

— Что там написано? — спрашивает Клем.

Дрожащей рукой я снимаю растения с разворота книги, где вместо них остаются изящные рисунки и надписи. Я отрываю маленькие листочки сначала с одного, потом с другого и пережёвываю, подчиняясь наитию, решая сразу проверить догадку. Горький вкус трав тут же заполняет рот, и я чувствую, как от пяток до макушки прокатывается горячая волна, словно окатывающая меня раскалённой водой.

Я делаю вдох и выдох.

— Сейчас проверим, — отвечаю я и надеваю кольцо.

По спине тут же прокатывается волна привычных неприятных мурашек, когда проявляется иллюзия Адрианы.

— Дотронься до меня, — торопливо говорю я Клем.

Она отшатывается.

— Зачем я буду тебя трогать? Тебе же будет больно!

— Дотронься, пожалуйста, — говорю я твёрдо, — мне нужно проверить догадку.

Я уже чувствую, что должно произойти, но не верю в эту радость. Нужно убедиться прямо сейчас.

Клем осторожно прикасается пальцами к моей руке. Её прикосновение болезненно, но далеко не так сильно, как это было прежде. Это боль, которую можно терпеть, боль, с которой можно жить.

Я никогда не испытывала такой радости от того, что кто-то причинил мне боль. Улыбаюсь во весь рот и хватаю ничего не понимающую Клем за руку.

— Что ты делаешь?

— Боль, я чувствую её гораздо меньше. Эти растения... Вот, видишь?

Я показываю на книгу и провожу пальцами по изящному почерку, проявившемуся на страницах, — тут сказано, что сочетание этих растений может избавлять от боли, вызванной магией. Какая невероятная удача!

Клем всё же выдёргивает руку из моей хватки и качает головой.

— Так значит, это всё-таки книга рецептов? — спрашивает она, недоверчиво глядя на слова.

— Похоже на то, и пишется эта книга сама. Я не понимаю, но, видимо, в ней заложена частица знаний моей матери, и кто знает, может быть, частица знаний тех, кому принадлежала эта книга когда-то. Я закрываю книгу и глажу её по кожаному переплету, чувствуя, насколько он старый, представляя, как бесчисленные руки наших предков касались её.

— Если бы только мама была жива, — говорю я, — она бы рассказала мне всё об этой книге. Жаль, что я не успела.

— Чем дальше, тем удивительнее. И ты хочешь сказать, что эти сорняки избавили тебя от адской боли, что у тебя была?

— Это не сорняки. Совсем не сорняки. Вот это лунный остролист, — я указываю на маленькие зелёные веточки. — Он ужасно редкий, и почти не встречается в здешних местах. Видишь, тут написано?

— Я не умею читать, — смущённо говорит Клем.

— Ах, ну да. Прости, я всё время забываю. Нам обязательно нужно научить тебя.

Я задумчиво перелистываю страницу и начинаю раскладывать на пустых листах другие растения, что нашла в лесу. Под ними также начинают проявляться рисунки и мелкие надписи заполняют всё свободное пространство. Я читаю, и моё сердце всё больше заполняется восторгом. Если всё это изучить, если набрать ещё растений, если понять, как правильно с ними обращаться, открываются удивительные перспективы, и избавление от боли — это самое простое действие, которое позволяют создать знания, находящиеся внутри этой книги. Вот только было бы время, чтобы изучить всё как следует, было бы время набрать побольше растений, чтобы найти как можно больше разных полезных действий.

— Эта книга просто чудо, — говорю я, читая надписи и изумляясь тому, как чётко и ясно структурируются растения по типам и эффекту воздействия. Уже теперь я начинаю чувствовать, что здесь есть какая-то стройная система иерархии, которая для меня пока непостижима, но уже одно то, что я чувствую это, воодушевляет меня до крайности. Я набирала эти растения в лесу почти бессознательно, ощущая их силу только на самом базовом уровне, но теперь, когда в книге появляются взаимосвязи и сложные взаимодействия между разными растениями, я понимаю, какая это огромная наука и какое нужно мастерство, чтобы постичь её хотя бы на малую долю.

Перелистывая страницы и раскладывая растения, читая надписи и прослеживая связи между ними, я совершенно забываю, где я нахожусь и что вокруг меня. Я даже забываю, что на мне сейчас надето кольцо, потому что боль, благодаря действию остролиста, почти полностью оставляет меня.

В реальность меня возвращает громкий требовательный стук в дверь.

— Сударыня, простите, но вам пора на ужин, король ждёт вас.

Я вздрагиваю и с шумом захлопываю книгу, после чего прячу её вместе с растениями в мою сумку, а саму сумку прячу подальше за шкаф, чтобы никто случайно не мог её обнаружить. Сердце стучит одновременно от восторга моего открытия, которое должно изменить всё, и от страха, что мне предстоит предстать перед королём, и, конечно, придётся снова столкнуться с Иваром.

— Вы выглядите просто восхитительно, — Ридли даже делает неловкий шаг назад, когда я появляюсь в дверях.

— Здравствуйте, — кротко говорю я, стараясь, чтобы в моём голосе не слишком звучала радость, что теперь переполняет меня. Учитывая, что совсем недавно умерло несколько участниц, радость уж точно была бы неуместна.

Однако улыбку до конца мне скрыть не удаётся, и это не ускользает от Ридли. Впрочем, похоже, она не вызывает в нём и тени смущения.

Вот ещё одно испытание. Одно дело Клем, которая всегда со мной. И совсем другое дело Ридли. Прислушиваюсь к своим чувствам, пытаясь понять, больно ли мне от его взгляда, и облегчённо осознаю, что боли почти нет.