— Сосуды, девушки должны были принести в них рыбок, аквариум с которыми стоит на вершине башни. Знал бы ты, чего мне стоило приволочь этих редчайших рыб из Каланийской империи. Они молятся там на этих пестрых малышек и считают их волшебными. Клянусь тебе, если хоть одна из соискательниц дотащит сюда хотя бы одну, ты сам увидишь, окрас у них и правда чудесный. Такие яркие цвета, каких не бывает на земле.

Но знаешь, что самое интересное?

— Что?

— Они живут только в отравленной воде. Каждый, кто пьет из тех вод, заболевает и довольно быстро умирает. А рыбам такая вода — это просто идеальная среда обитания. Понял мою идею, князь?

— Вы отравили воду?

— Мы нашли состав яда, который отлично переносят эти рыбки, и даже чешуя у них начинает расти гуще и ярче. Этот состав я подарил лично Каланийскому императору несколько лет назад. Мои инквизиторы долго искали нужные пропорции, пока не нашли почти идеальное совпадение с уже известным ядом из сушеных вишневых косточек. Этот дикий сорт вишни произрастает только в высокогорье Каланийского хребта, на вечных равнинах, спрятанных высоко в горах. Этот хребет, как и вишни, они тоже, разумеется, считают священным. Они там считают священным всё на свете. Жрут эту вишню, и каждый второй умирает, а каждый первый получает галлюцинации.

Король издает злобный смешок.

— Проклятые еретики. — Он отпивает вина и засовывает в рот жирный кусок мяса, обильно политый пряным маслом, так что запах этот бьет мне в нос, заставляя отвернуться. Вид отвратительного зрелища, как этот здоровяк жует, перемалывая огромными зубами мясо и заливает в свой безразмерный рот целый бокал вина, мне омерзителен. Но делать нечего, нужно сидеть тут и слушать короля. И слова эти мне нравятся еще меньше, чем то, что я слышал до этого.

— Надеюсь, девочки не слишком хотели пить, — продолжает он с набитым ртом, — боюсь, даже пара глотков этой жидкости может убить человека, а рыбам хоть бы что…

Он снова издает смешок и обращается к девушкам, которые прибыли не принеся этих треклятых рыб с собой.

— Что же, милые мои, вы не видели, отпил ли кто воды из сосуда?

Они испуганно смотрят на него, утирая слезы и переглядываются.

— Мы не дошли до конца, слишком страшно… Мне начали мерещиться черные люди там, внутри, в башне, они двигались как стремительные черные тени… Я побежала, а Делайла побежала вслед за мной, я не знаю, чего испугалась она.

— Так вы не пили? И не видели, что кто-то выпил?

— Я слышала, когда пыталась подняться по лестнице, что кто-то кричал, будто ужасно хочет выпить, и кажется, даже она сделала это, но что было дальше, я не помню, потому что убежала из того места сразу же. Там, на белоснежной лестнице были они, страшные люди в черной одежде, они чуть не схватили меня, я не знаю, как я смогла убежать.

— О чем она толкует? — спрашивает король, обращаясь ко мне.

Но я не слушаю его.

— Кто это был? Кто там был наверху, кто хотел выпить воды?

Я подхожу к девушке и трясу её за плечи, но она только больше рыдает.

— Оставь её в покое, князь, она явно перегрелась на солнце, вы тут так всех запугали своим покинутым городом, что люди сами внушают себе всякие небылицы.

— Небылицы? — спрашиваю я и подхожу обратно к королю. — Это не небылицы, в городе живёт что-то… что-то страшное. Если не верите мне, ваша светлость, я могу проводить вас туда лично, и вы вполне возможно почувствуете то, о чем говорит эта девушка.

— Расслабься, Ивар, и лучше выпей со мной вина. Что-то остальные девушки задерживаются.

И тут я вижу, как из ворот выходит Марианна в сопровождении еще трёх девчонок, одна из которых идет чуть поодаль, с пустыми руками. Марианна гордо несёт в руках сосуд с плавающей там пестрой рыбкой. Она торжественно подходит к столу и ставит его, чтобы все видели.

— Ваше величество! Я принесла символ жизни, чтобы показать, как сильно я люблю князя, — говорит она и кланяется королю, а потом мне.

— Умничка! Как тебя там? — король щелкает пальцами.

— Марианна, ваше величество.

— Точно, точно. А ты ничего, ты мне нравишься. Дай-ка стекляшку мне.

Марианна, не сводя обожающих глаз с короля, подходит и передает сосуд, а затем отступает на несколько шагов.

— Красиво, неправда ли, Ивар? Посмотри, какие цвета у этих рыб.

Я смотрю, как в сосуде отражаются блики солнца от стеклянных граней сверху, и как ярко светится чешуя рыбы, покрытая красными, синими и зелеными прожилками.

— Где Адриана? — спрашиваю я Марианну.

Она морщится от досады и бросает взгляд на двух остальных девушек, которые передают инквизитору свои сосуды с рыбками, чтобы он мог засвидетельствовать их прохождение в следующий этап.

— Боюсь, Адриана не выдержала испытания, — отвечает Марианна, с трудом скрывая ликование в голосе.

Все внутри меня холодеет. Я так и знал, что надо остановить это безумие, так и знал, что нужно что-то предпринять.

Чувствую, как руки начинают трястись от злобы и досады.

— Красивые рыбы, — говорю я сквозь зубы, следя за тем, как король, улыбаясь, разглядывает игру цветов в сосуде.

— Значит, Адриана не прошла? — задумчиво говорит он, не отрывая глаз от сосуда. Затем переводит взгляд на меня. — Ну что же, бывает… Думаю, если она выжила, я найду ей место в столице. Уж больно хороша. А может, и на мой отбор она пройдет, а? Как думаешь, князь?

Снова бросаю взгляд на нож и беру его в руки. Надрезаю жареное мясо и кладу его в рот. Жую, не чувствуя вкуса.

Один резкий удар, молниеносный, неожиданный, мерзавец замешкается, моих сил хватит, чтобы проткнуть его кожу, усиленную драконьей магией, а дальше я разорву его на куски на глазах у всех присутствующих, даже если это будет стоить мне жизни. Он смеется надо мной, дразнит специально. И зря он это делает.

— Расскажи нам, как все у вас там прошло, — говорит король, обращаясь к Марианне.

И пока она говорит, я вижу только его горло и играющий кадык, когда он в очередной раз отпивает вина.

А в следующий момент он встает и подходит к Марианне, чтобы лично вернуть ей сосуд. Момент упущен.

Подумать только, Ивар Стормс едва не заколол самого короля Маркуса. Вот была бы новость. Хотя, скорее всего, при моем нынешнем состоянии он одержал бы верх, учитывая, что я болен, а он, кажется, на пике своей силы.

— Значит, крошка Адриана разбила свой сосуд, и ей не досталось рыбки? Досадно… Я думал, что эта девочка пройдет дальше, уж очень она мне понравилась. Думаю, вы бы отлично дополнили друг друга на остальных этапах отбора…

Марианна только разводит руками, как будто ей жаль, но я-то знаю, что она ликует. Несмотря на то, что я просил её помочь Адриане, она явно ослушалась моего приказа. И что же она теперь думает, я приму все это как есть?

Она плохо знает Ивара Стормса.

— Так она не пила воды? — осторожно спрашиваю я, когда Марианна доходит до того момента, как Адриана споткнулась на лестнице и выронила свою склянку.

— Думаю, что нет… — задумчиво говорит она. — Но была девушка, которая очень хотела пить и не удержалась.

Лицо Марианны бледнеет, и она почти шепчет:

— Она так и лежит там, на лестнице, бездыханная, кажется мертвая… А что не так с водой?

— Вода отравлена, — мрачно говорю я. — Пара глотков, и ты на том свете.

Еще одна девушка, на этот раз с пустыми руками, возвращается обратно. Кажется, её зовут Аманита. Желтое платье, целеустремленный взгляд. Была бы красивой, если бы не была такой сосредоточенной на себе. Она, кажется, общалась с Адрианой больше, чем остальные.

Я встаю и отвожу её в сторону, чтобы не слышали другие.

— Где она? — спрашиваю я. — Она жива?

— Адриана?

— Ну кто же ещё? — закатываю я глаза, уже готовый рвануться в проклятый город, искать её самостоятельно.

— Так вон же она, — говорит Аманита, улыбаясь странной улыбкой.

Марианна продолжает что-то рассказывать королю, живо жестикулируя, но на неё постепенно все перестают обращать внимание.