Он с силой ударил по струнам, и они ответили ему тревожным, бьющим в самую душу, каким-то горько-насмешливым аккордом.

Я вздрогнула, невольно сделала шаг вперёд. Вене, её риани… Единое целое, разделённое на несколько тел. Как много он и Дельвар знают о случившемся в Лаэссе?

Уж побольше меня…

А песня, нет, не песня даже, а просто рождающийся прямо сейчас под его пальцами набор бредовых строчек и образов, совершенно, казалось бы, не связанных с настоящим городом, продолжал выплёскиваться в установившуюся вдруг тишину.

Не знаю, почему я не закричала. Л’Рис вдруг резко, на полуслове оборвал аккорд и, вскинув голову, посмотрел на меня. На короткое мгновение, вспышкой сен-образа, увидела себя его глазами: высокая размытая фигура, наполовину купающаяся в оранжевых отблесках очага, наполовину укрытая тьмой. Гордая, надломленная осанка, застывшие черты, выглянувшее мимолётным безумием многоцветье глаз. Золотые волосы, рассыпанные по плечам.

Остальные тоже стали оборачиваться, чтобы узнать, что же там такое привлекло внимание барда, но, прежде чем меня успел кто-нибудь заметить, проход был пуст. Я очнулась, лишь прижавшись спиной к стене своей комнаты, сотрясаясь неудержимой дрожью.

«…с холодными сердцами…»

Нет!

Тай, мальчик…

Ауте, что же Ты делаешь? Что Я делаю?

Стоп. Хватит. В данный момент я не делаю ничего полезного, а это значит, что пора заканчивать. Возвращаемся к теме. А тема у нас сегодня Круг Тринадцати и его поиски. Поскольку, ходя по улицам и ища на свою голову неприятности, с очень большой долей вероятности можно на эти самые неприятности напороться, придётся перейти к запасным вариантам. Оставим допрос свидетелей профессионалам, а сами займёмся чем-нибудь более соответствующим нашим способностям.

Встать на ноги, привести в порядок одежду. Ещё минута в вонючем коридоре, и я мягко постучала в дверь Нефрит.

— Заходите, Антея-эль.

— Вы меня ждали?

Миниатюрная женщина отвернулась от стола, у которого стояла, и не без раздражения отбросила за спину толстую косу. На узком лице из-под обычной невозмутимости проступала некая растерянность.

— Я надеялась, что вы зайдёте.

— Вот как?

— Сдаюсь. — Теперь уже отвращение. Да что случилось с мадам «У меня всегда всё под контролем»? — Всё представляющее хоть малейший интерес защищено. Это как туман: силой не пробьёшь. А времени распутывать все хитросплетения нет. Чувствую себя слепой! Отвратительно!

Я не могла не улыбнуться. Похоже, Нефрит Великолепная отнюдь не была в восторге от задания, которое на неё возложил Конклав Эйхаррона. Как там сказал Аррек: «Показная покорность и готовность выполнять чёрную работу». Ну-ну.

Нефрит попробовала было сердито нахмуриться, но, не выдержав, расхохоталась и без сил упала на стул.

— Ну хорошо. Признаю. Эти дикие меня обставили. Надо было более внимательно прислушиваться, когда Сергей говорил, что они не так уж просты. Я действительно привыкла быть «первой лягушкой в своём болоте».

Последние слова походили на цитату.

Странно, я никогда не видела Нефрит такой раскрепощённой, что ли. Кажется, хороший отдых, прогулка на свежем воздухе и, самое главное, значительная отдалённость от Эйхаррона и всего с ним связанного пошли Зеленоокой на пользу. Под обаянием её живой, искрящейся силой и упорством личности я и сама оттаяла. Что-то сжавшееся в груди в тот момент, когда в спину юного Мага Земли вошла отравленная стрела, наконец отпустило.

— А в чём именно проблема? Разве для Видящей Истину все эти защиты не должны быть чем-то совершенно несущественным? — Я уселась прямо на пол, скрестив ноги и склонив голову на плечо.

— Теоретически. — Широкий, туманный жест рукой должен был означать всё, что очень воспитанная женщина думает о теоретиках, но по причине излишней рафинированности не может произнести вслух. — На практике, однако, отнюдь не всегда приходится иметь дело с абсолютными идиотами. Я обычно совершенно точно знаю, что именно я вижу, как бы ни маскировали суть. Но что делать, если не видно ничего?

Кажется, я начинала понимать, в чём дело.

— Гм… Согласно моему опыту, основная проблема у вас, людей, в том, что вы мыслите шаблонно. Составив раз и навсегда представление о каком-то явлении, с огромным трудом выходите за его пределы. Это, наверно, не так уж и плохо. В смысле, я была бы не против, будь мой мир чуть более постоянным и устойчивым, но когда дело доходит до поиска решений… Если вы не можете увидеть что-то, почему не попробовать другие органы чувств?

— Уже.

— Тогда почему не попробовать добраться до изображения каким-то другим путём?

Пауза.

— Например?

— Ну, попытка не пытка. Я без танца вряд ли смогу отыскать что-то важное, но восприятие эль-ин отличается от аналогичного процесса у людей. А чувствительность вене вообще практически безгранична. Если немного поэкспериментировать, наверняка наткнусь на частоту, о которой люди просто не знают. Переведу это в привычные образы. И спроецирую сюда. Это поможет?

Арр-леди некоторое время рассматривала меня тем же самым странноватым взглядом Видящего Истину, который временами так бесил меня в Арреке.

— Можно попробовать. — Она демонстративно сложила руки на коленях, показывая, что передаёт всю инициативу мне.

Что же, напролом, пожалуй, идти не стоит. Если уж я ничем не могу помочь Таю, то остаётся хотя бы извлечь урок из его гибели. Значит, действуем так, чтобы не заметили. Лучше не напрямую, а используя какого-нибудь посредника, хотя бы для фокусировки. Воздух отметается сразу, хотя он был бы очень удобен: но это действительно их горы, их ветер. Земля у меня всегда вызывала в основном отвращение. Огонь? Заманчиво, но слишком незнакомая стихия. Чужие глаза? Не-е, нарвусь ещё на кого-нибудь слишком… энергичного. Вода? Ну… Ладно. Учитывая здешнюю отвратительную влажность. Океан у них тут под боком, что ли? Муссоны всякие туда-сюда летают. А, какая разница! Теперь посмотрим. Вроде пытался меня папа научить подходящему заклинанию…

Я встала, с удовольствием потянувшись, и легко прошла к столу. Взяла бокал, наполненный водой: доверять местным полуалкогольным напиткам Нефрит, даже будучи неуязвимой для ядов, не желала. Задумчиво поболтала жидкость.

— Пентограммку бы сейчас…

— Глупость какая! Вы же не можете действительно думать, что эти первобытные бредни могут быть более эффективны, чем техники концентрации!

— Ритуалы и есть техники концентрации. В своём роде. Вы должны знать кое-что о подсознании, так что и сами это понимаете. А мне бы совсем не помешало чуть стандартизировать собственное мышление, даже таким экстравагантным способом.

Она хотела было бросить что-то высокомерно-небрежное, но вдруг остановилась, задумалась и решила посмотреть, что будет дальше.

Я подняла бокал, резко выдохнула, шепча что-то и очерчивая в воздухе резкий, предельно чёткий сен-образ. А затем красивым ритуальным движением выплеснула воду.

Жидкость и не думала проливаться на пол. Вращаясь всё быстрее и быстрее с каждой секундой, она растеклась по воздуху тонким, чуть туманным зеркалом и повисла перед нами, точно переливающееся бликами окно в чужую реальность. Красивое и обманчивое, как сама смерть.

— А нельзя было просто спроецировать изображение мне на сетчатку? Или использовать эти ваши сен-образы?

Нельзя. Как же ей объяснить? Как сказать, что вот это дрожащее тончайшее водное зеркало и является сейчас мной, моим отражением, моей бледной тенью? Что лишь призрак воли удерживает моё тело от того, чтобы не разбиться, не рухнуть на пол фонтаном сверкающих брызг? Что каждая молекула, каждая капля воды в Халиссе — это я? И я знаю всё, что знают они?