— А вот это тебя совсем не касается. — Холодным тоном кратко проронила она, пригубливая вино.

Нисколько не смутившись ее тона, мужчина продолжал задумчиво смотреть на собеседницу.

— Ответ не нужен. Здесь и так всё ясно.

— Да неужели? — Нервно усмехнувшись, насторожено поинтересовалась собеседница.

Поразмысли ещё пару секунд, Джеймс, наконец, произнес:

— За тот короткий промежуток времени, что мы знакомы, без труда можно понять, что ты образцовая хозяйка в доме, привыкшая себя постоянно сдерживать и накапливать все в себе. Обычная человеческая радость для тебя подобна смертельному греху. Ты никогда не жила для себя, все время для кого-то. Из года в год ты старательно закаляла свое сердце лишь холодностью и безразличностью.

— Я вовсе не безразлична! — Резко перебила его девушка.

— Возможно, ты к кому-то и небезразлична. — Тут же согласно кивнул он. — Но все это относиться не столько к тебе самой, а скорее всего к кому-то из близких. Ты привыкла быть слишком сдержанной, слишком строгой… и слишком правильной. Ты и понятия не имеешь, кого прячешь в себе. Ты не знаешь, что та, вторая ты любит развлекаться, смеяться и по-настоящему любить жизнь. Ты живешь в своем коконе, боясь выпустить свое истинное "я" на свободу! И если сейчас перед собой я вижу холодную, сдержанную девушку, то внутри нее мне улыбается страстная, немного бесшабашная, манящая особа, которая не хочет ещё иметь детей, потому что она ещё желает пожить для себя. — Закончив свое повествование, он вдруг лукаво улыбнулся и потянулся за своим фужером. — Вот в этом-то мы и похожи, радость моя.

Виктория по-прежнему ошарашено смотрела на сидящего рядом с ней мужчину. Конечно во всем том, что он сейчас наговорил, она не видела и толики схожести с ее жизнью. Однако его слова не разозлили ее. Не заставили негодующе встать, запустить в него салфетку и убежать из ресторана, хотя шестым чувством она и понимала, что надо бы. Как нестранно, но легкая романтическая атмосфера вокруг, плотный ужин и изысканное вино — сделали свое дело. Молча глядя на Джеймса, Виктория слегка усмехнулась, отметив про себя, что отчего-то больше не чувствует к нему прежнего раздражения. Наоборот, она знает, на что он способен и что из себя представляет, и от этого ей даже стало немного легче общаться с ним.

— Какая жалость, что Вы всего лишь обычный бизнесмен, в Вас погибает великий психолог! — Насмешливо протянула она.

— Что поделать, я такой один.

Он улыбнулся, и она отчего-то почувствовала, как волна взбудораженных мурашек пробежала вдоль ее спины.

Может от принятого алкоголя, может от духоты этой ночи, собственный вопрос вдруг показался ей вполне уместным:

— Хочешь затащить меня в постель?

Его улыбка стала ещё шире.

— Безумно.

Его бесстыдная честность настолько рассмешила ее, что, не сумев подавить улыбку, она неодобрительно покачала головой.

— Я знаю, что ты не поверила ни одному моему слову, когда я говорил о тебе. — Вдруг вновь начал он. — Поэтому-то я и предлагаю тебе свою помощь.

— Помощь? — Насмешливо переспросила девушка.

— Я помогаю тебе раскрыться, познать твое второе "я", а ты… — Делая вид, будто призадумался, он слегка сузил глаза и медленным откровенным взглядом прошелся по ее соблазнительным формам. — … А ты мне расскажешь самые интересные истории и легенды связанные с этим островом.

Губы Виктории дрогнули в предательской улыбке.

— Ты не об этом подумал. — Уверенно возразила она.

Неторопливо протянув руку, Джеймс нежно дотронулся до ее теплой ладони, покоившейся на столе.

— Конечно, нет. — Признался он. — Но это отнюдь не влияет на мое предложение. Нам будет очень хорошо вдвоем. Давай проведем следующие несколько дней вместе и ты узнаешь, что значит по-настоящему уметь радоваться жизни.

Словно загипнотизированная, Виктория никак не могла оторвать взгляд от его большой ладони так нежно лежавшей поверх ее собственной. Облизнув пересохшие губы, она словно откуда-то издалека услышала новый вопрос:

— Как долго ты ещё пробудешь здесь?

— До следующей среды. — Ее ответ вырвался помимо собственной воли.

— Значит, осталось ещё целых шесть дней. — Констатировал он. — Забудь на эти шесть дней кто ты такая, где живешь и кто твоя семья. Просто проведи их со мной.

"Забыть. Остаться. Радоваться с ним жизни, чтобы потом с легкостью расстаться и ни о чем не жалеть" — Предложение казалось очень заманчивым и она вдруг на собственной коже поняла как же легко достаются победы Джеймсу Холту. Но впервые она его не осуждала. Он был прав, сказав, что он всегда остается честен. Он всегда давал выбор своим спутницам — и этот факт не мог остаться незамеченным ею. Этот человек обладал столь сильным шармом и обаянием, что сказать ему "нет" было почти невозможным. Понимая, что готова вот-вот совершить самую большую глупость в своей жизни, Виктория мягко высвободила из-под его ладони свою руку, встала и, достав из кошелька несколько банкнот, бросила их на стол. Затем отвернувшись от него, направилась в дамскую комнату ресторана, чтобы хоть немного привести свои чувства в порядок, а после чего спокойно отправится в свое новое убежище. Она намеренно избегала острого взгляда Холта, боясь, что он поймет ее истинное желание. Едва девушка сделала шаг в сторону от их столика, как позади послышался его приглушенный свист.

— Боже мой, какие ножки!

Слегка покачав головой, Виктория усмехнулась и последовала дальше. Как говориться: "Горбатого — могила исправит". Но, похоже, Холту даже и это не поможет.

Покончив с естественными нуждами, блондинка осторожно выглянула из-за двери дамской комнаты, ища взглядом знакомый силуэт. Но напрасно. Их столик был пуст. Неосознанная грустная улыбка залегла в уголках ее рта. Задумчиво скрестив руки на груди, она прошла мимо многочисленных столиков и побрела к своей пляжной хижине.

В эту ночь она долго лежала без сна. Легкий ветерок за окном то и дело трепал полупрозрачную шторку. Шелест пальмовых листьев, казалось, был настолько силен, что мешал ей заснуть.

Поражаясь своей глупой затеи перебраться в этот соломенный домик, когда недалеко отсюда стояла фешенебельная вилла со всеми удобствами, Виктория тяжко вздохнула. И зачем она затеяла этот никчемный переезд?

Но ответ сам собой предстал перед глазами — она не хотела лицом к лицу встречаться с Джеймсом в доме ее брата. Она не хотела, чтобы Холт узнал кто она такая на самом деле. И чем больше она его знала, тем всё больше хотела скрыть свое истинное я.

Вспомнив о том, что сегодня говорил ей этот мужчина, девушка печально скривила губы.

"Осталось ещё целых шесть дней… Забудь кто ты такая…. Проведи их со мной… Шесть дней… Всего шесть дней…"

Отгоняя прочь недавние воспоминания, девушка с силой зажмурила глаза. В эту минуту она просто ненавидела себя за ту минутную слабость, ведь ей так хотелось наплевать на собственные правила и просто сказать ему "да". И он знал это. Знал, но почему-то все же ушёл из ресторана так и не дождавшись ее ответа. Заставив себя ни о чем не думать, она спрятала голову под мягкую подушку, пытаясь заглушись стоны ветра и, наконец, заснуть. Но долгожданный сон так и не принес ей облегчения.

В эту ночь ей приснился кошмар.

В дикой панике бегущая по больничному коридору, она, надрывая горло, громко кричала о том, что рожает. Ребенку в ее чреве всячески хотелось побыстрее выбраться на свет, но никто из встречающегося на пути больничного персонала не обращал на нее внимания. Она кричала, злилась, умоляла врачей помочь ей, но они, казалось, просто не видели ее. Не выдержав, она опустилась на пол, пытаясь совладать с ужасной болью частых схваток. Распухшие от слез глаза умоляюще смотрели на проходивших мимо нее смеющихся людей. Но наконец, ее молитвы были услышаны и на ее громкий плач подошла пожилая акушерка. Она уже было хотела попросить ее о помощи, но искривленное жуткой гримасой лицо женщины резко остановило ее. С силой поджав губы, акушерка раздраженно проговорила: