- Итак, начнем, - сказал Михаил Анатольевич и вышел из-за стола. – Совсем недавно банда налетчиков и вымогателей пропала с наших радаров. Нам так же пришлось в срочном порядке вытаскивать из их логова подставного человека, потому что в кругу бандитов начались подозрения. На сегодняшний день нам стало известно, что затишье группировка использовала для того, чтобы собрать сведения, которых им явно не хватало. И эти сведения были собраны. К сожалению, нам не удалось вычислить человека, который помогал им, но факт остается фактом. У них есть полные досье на каждого. А еще, как сегодня выяснилось, они опять вышли на брата Кирилла Сергеевича и теперь точно знают, что это совершенно разные люди. Не хотелось бы говорить, чем может грозить этот факт нам, но скажу. Боюсь, что бандиты сейчас предпримут массу попыток, чтобы выманить из вас деньги. Они им нужны для того, чтобы затеряться и скрыться, а нам необходимо на них выйти и поймать. Почему именно на вас? – словно прочитал мой немой вопрос начальник отдела, - да потому что как мы поняли, вы два самых состоятельных человека. Остальные слишком мелкие и несерьезные. Вы оперируете большой суммой денег, имеете личные накопления и собственный бизнес. В свою очередь другие пострадавшие едва сводят концы с концами и при всем своем желании не смогут удовлетворить потребности группировки.

В кабинете повисла долгая пауза, все обдумывали слова, сказанные мужчиной. Теперь за мной не только буду следить, но и попытаются как-то подобраться ближе. Возможно, станут шантажировать. И холодный пот потек по спине. Выманить меня можно только в одном случае – через Таню и Степана. И руки моментально похолодели и стали подрагивать так, что их пришлось сжать в кулаки. А ведь моя красавица сейчас дома совершенно одна. И я даже приехать быстро не смогу.

Телефонный звонок резко прервал мои мысли. Внутри все сжалось в тугой ком, который с каждой секундой тянул меня ниже и ниже. Я как в замедленной съемке видел хмурое лицо Михаила Анатольевича, его уверенное нажатие на кнопку телефона. Наблюдал, как брови сошлись на переносице, и молил бога, чтобы с Таней ничего не случилось. С кем угодно, но только не с ней.

- Плохие новости, господа. Евгений Сергеевич вошел в магазин и пропал. Слежка его потеряла, и найти пока не может, - мне кажется, я выдыхал целую вечность. Потому что до этого набрал полные легкие воздуха и не дышал. А сейчас они горели огнем, возвращая меня в реальность.

Напряжение в кабинете увеличивалось с каждой секундой, все как загипнотизированные смотрели на начальника отдела, и я был в их числе. Не потому, что ждал каких-то указаний, а потому, что меня могут пустить в дело. Точнее, меня итак пустят – это только вопрос времени. А я еще хотел бы до этого момента встретиться с Таней и успокоить её.

Но сегодня мне чертовски везет. Я не только еду с сопровождением домой, но даже получаю разрешение на отдых. Потому что дальше ждала операция по поиску моего брата.

В квартире было тихо. Осторожно разулся и прошел в гостиную. Танюша спала прямо на диване, свернувшись калачиком. Я осторожно присел рядом с ней и некоторое время просто любовался. Никогда не нравились девушки с искусственной внешностью и нарисованными бровями. Они вызывали отвращение и желание отмыть лицо губкой с мылом. А еще мне не нравились накаченный губы. Смотрелось хорошо, только если рассматривать в упор. А когда лицо поворачивается, то картина жутко портилась.

У Тани красота природная, своя. Чуть пухлые губы, в меру длинные ресницы, круглые щечки, за которые всегда хотелось укусить. Она была обыкновенной девушкой, пусть многие скажут, что слишком простой. Но в этом и заключалась её особенность.

- Танюша, - зову шепотом, но она все равно от неожиданности дергается и распахивает глаза. Успел отодвинуться, потому что маленькая резко села, и мы чуть не врезались лбами.

- Все хорошо? Ты бледный и уставший, кушать будешь? – она быстро говорит, а сама руками по лицу водит, в волосах моих путается, шею растирает.

- Завтра расскажу, устал очень. Пойдем спать? – Таня моментально подскакивает и тянет в комнату. Не говоря ни слова, укладывается рядом и прижимается к моему боку. А я вдыхаю её запах, прикрываю глаза и моментально отключаюсь.

Очень тяжелый день и вечер. Дальше будет только хуже. И я не знаю, когда это закончится. Еще беспокоюсь за брата. Каким бы он ни был, все равно родная кровь.

Татьяна.

Кирилл уснул мгновенно, только голова коснулась подушки, как дыхание стало ровным. Я осторожно повернулась так, чтобы можно было его рассматривать. Даже во сне его лоб остался нахмуренным, складочка залегла между бровей и никак не хотела разглаживаться. Я чувствовала, что-то произошло, но мужчина так сильно устал, что даже разговаривал с неохотой.

Почти до самого утра я так и пролежала рядом с ним, рассматривая и поглаживая руки и грудь. Иногда бегала к сыну, но вновь возвращалась. Меня тревожило то, в каком настроении вернулся Кирилл. Он словно погрузился в свои мысли, и они были не радостными.

Утро его настроя не поменяло. Он лишь теснее прижал меня к себе, выдохнул в волосы и поцеловал.

- Кирилл, что происходит? твое молчание меня пугает…

Все же не удержалась и спросила. Потому что невыносимо смотреть в его потерявшиеся глаза.

- Не хочу тебя расстраивать, но скорее всего мне придется поработать на отдел безопасности. И как долго это сотрудничество продлиться сказать не могу.

Но я вижу, что он меня обманывает. Вроде и говорит, да не всю правду. И я от обиды даже губы поджимаю, потому что впервой он так себя со мной ведет.

- Работай, - только и отвечаю, потому что волна разочарования затопила с ног до головы.

Неужели он не понимает, что я за него волнуюсь? Что места себе не нахожу? Я ведь всегда стараюсь реагировать адекватно, еще ни разу ни одной истерики не закатила. Всегда относилась с пониманием. А сейчас он недоговаривает, скрывает от меня свои мотивы. Ведет себя подозрительно.

- Ты на работу сегодня идешь? – задаю другой вопрос, лишь бы прекратить эту бессмысленную беседу.

- Да, а вы чем будете заниматься? – он порывается меня обнять, но отступаю.

- Сейчас гулять пойдем, погода сегодня хорошая с самого утра. Днем опять будет морить так, что дышать нечем, - ухожу в комнату за сыном.

Степан сегодня спал почти до семи часов утра и уже успел позавтракать. Осталось его только собрать, посадить в коляску и увезти. Я этим и занимаюсь, чтобы хоть немного отвлечься от обиды, что клокочет в груди и хочет вылиться через слезы. Но я упорно сдерживаю эмоции, улыбаюсь сыну и даже умудряюсь рассказывать короткие стихи.

Кирилл вызвался нас проводить, отказавшись от завтрака. Я лишь пожала плечами и вместе с сыном вышла на лестничную клетку. Если хочет помочь, пусть помогает. А блинчики, которые я с самого утра напекла, подождут его на столе.

Мужчина спускает коляску и даже придерживает мне дверь, когда я выхожу на улицу. Стоит рядом со мной и наблюдает, как я сына кладу и аккуратно накрываю. Но стоило мне выпрямиться, как резко притягивает к себе и обнимает.