Тим не реагирует никак. Ощущение, что мои слова — мусор, который я бросаю в воздух от скуки. Не уверена даже, что он меня слышит в принципе. Неспешно ведет машину, полностью погружен в себя.

На следующем круге я вношу кое-какие пометки карандашом, потому что план явно составляли зимой, а сейчас конец лета, и повороты чувствуются иначе.

На новом круге сразу даю команду.

Воздух вокруг становится тяжелее, насыщеннее. Тим поворачивается ко мне, и в его глазах заметна насмешка.

— Э-эй, штурман. — Он растягивает слова так, что легкий подтекст очевиден.

Я хмурюсь, полностью сосредоточившись на записях.

— За дорогой следи! — отвечаю ровно, игнорируя провокацию, и даю новую команду.

Тим жмет газ, стрелка поворотов взлетает, и машина оживает с ревом. Сердечный ритм ускоряется, но не от страха или волнения, а от близости Тима и его шутливого тона.

— Эй, а где предупреждение про поворот? — возмущается он, резко выкрутив руль.

Меня швыряет в пот. Я запуталась и не успела.

— Блин! Прости, сейчас.

Тим смеется. Говорит как-то спокойно-ободряюще:

— Попробуем еще раз. Давай, Насть. Ты же шустрая девочка.

Я наполняюсь решимостью. Откатав еще несколько кругов, мы сходим с трассы, уступив место другим желающим. А через час, в течение которого к нам не подходит никто из репортеров, снова усаживаемся в боевую тачку и выезжаем на старт.

В нас и правда никто не верит. Не поддерживает. Не хлопает и не свистит. Мы — самовыдвиженцы. Мы… не конкуренты в борьбе за кубок.

— Знаешь ли, я могу и пропустить поворот, — кивает Тим на записную книжку в моих руках. — Давай-ка не спи.

В интонации сквозит уверенность, и я оживаю.

— Не буду. А ты не отвлекайся на меня, — парирую тут же.

Легко сказать, я хочу тебя постоянно.

Тим!

— Не бойся, это не мешает. Я предельно сосредоточен. — Его голос становится более серьезным, но улыбка не исчезает.

Через минуту все шутки и подколы отходят на второй план, и мы оба сосредотачиваемся на предстоящем заезде. Тим крепко сжимает руль, глаза устремлены вперед. Я, хоть и поглядываю на него постоянно, занята своими записями. Хаотично их пересматриваю.

Тишина наполняет кабину, мы готовимся к чему-то важному. После квалификационного заезда будет известно не только каким по счету Тим стартанет в главной гонке. Станет очевидно, кто претендует на призовую тройку.

— Три… два… один… Поехали!

Шутки в сторону. Стрелка оборотов прыгает вверх, и наша машина срывается с места. Меня вдавливает в сиденье, и я благодарна отцу за свое спортивное прошлое. Перегрузка сильная, но каким-то образом у меня получается сосредоточиться.

Трасса мелькает перед глазами, мой голос раздается в одном ритме со свистом ветра за окном.

— Правый три, через пятьдесят метров! — четко диктую команды, и машина, словно живая, реагирует на слова.

Безумное чувство! Как будто я и есть автомобиль. Нет, я продолжение Тима, мы крепко сцеплены, связаны в этой тройке. Сердце бьется в такт с его сердцем, и есть четкое осознание, как важен каждый миг, каждое мое слово.

— Левый четыре, длинный! — Я чувствую, как уверенно его руки ведут автомобиль, и ощущаю крылья за спиной.

Внезапно Тим выдает:

— Уверена, что это левый?

Сердце падает в пятки. От ужаса меня бросает в жар, чуть не сбиваюсь с ритма, но вовремя беру себя в руки.

— Левый! — кричу как потерпевшая. — Еще раз так сделаешь, я тебя покусаю! Придурок!

Он хохочет, я слышу это даже через рев двигателя. Тим просто наслаждается моментом. И хотя его шутки раздражают, мне вдруг становится легко, оттого что легко ему.

— Впереди правый шесть, через двадцать метров, не промахнись! — кричу я.

— Как скажешь, штурман, — отвечает Тим совершенно серьезно.

Руль вправо, меня качает в сторону, но отмечаю это лишь мимолетно, потому что полностью сосредоточена.

Мы заканчиваем квалификационный заезд с отличным временем. Машина резко останавливается на финише, и на мгновение в кабине становится тихо. Вроде бы нужно что-то сказать, но у меня слов нет, а Тим, как обычно в любые торжественные моменты, проглатывает язык.

Я закрываю книжку и позволяю себе улыбнуться.

Надеюсь только, он не в курсе, что я вся мокрая. Что пот прямо сейчас катится между лопатками, по груди и бокам. Что я дрожу, как пожелтевший лист на осеннем ветру. Что я… счастлива.

— Неплохо, — выдает Тим, наконец.

— Я справилась, — хвалю себя вместо него.

Он хмыкает. Да, для Тима это был всего лишь еще один квалификационный заезд по знакомой трассе.

Мы выходим из машины, и, проходя мимо, он незаметно касается моего плеча.

Я тут же вспыхиваю! Киваю, чувствуя, как внутри все заполняется теплом.

К Тиму все-таки подбегают ведущий и оператор, я же спешу к Грише, который провожает меня до нашего дома на колесах, где можно снять шлем, отдышаться и принять душ.

Адреналин в моих венах служит лучшим лекарством. Я забываю страхи, печали и одиночество. Вместо этого прокручиваю в голове заезд. А как только Гриша скидывает запись на айпад, я пересматриваю ее снова и снова, пытаясь понять, что можно улучшить.

Тим возвращается через пару часов с бумажными пакетами. Комнату тут же наполняет аппетитный запах запеченной курицы. Вот только от возбуждения у меня кусок в горло не лезет. Я болтаю без умолку, Тим мало что комментирует, но и не перебивает. И не уходит.

А на следующее утро будит со словами:

— Просыпайся, Насть, потренируемся.

— Что случилось? — сонно бормочу я.

— Мой друг не смог приехать. Готова быть штурманом?

Пульс стучит в висках. Отбойным молотком да по нервным клеткам!

Мы тренировались все утро, и вот наступило время заезда.

Двигатели тачек рычат, выбрасывая в воздух клубы выхлопных газов. Зрителей не очень много, все они кучкуются за ограждением и активно обсуждают происходящее. На табло выведены лучшие результаты. У ведущего не закрывается рот.

Я слушаю его вполуха, замерла. Каждой клеткой чувствую обжигающую мощь нашей боевой тачки и холодящую уверенность ее пилота. Бросаю взгляд на Тима. Он тоже то и дело поглядывает на меня.

Во время тренировок действовать приходилось не думая, потому что собственные мысли я попросту не слышала. Сейчас их много, но еще чуть-чуть, и они снова исчезнут, потонут в скорости.

Время летит стремительно.

Мы с Тимом вдвоем в плотном коконе. Он и я. Отделены от внешнего мира толстым слоем бронированного стекла и металла. При этом меня не оставляет абсолютно четкое ощущение, что эта тесная кабина — самое безопасное место на свете.

Тим газует на месте, он как будто психует. Грохот мотора и вибрация передаются в каждую мою косточку, тело максимально напряжено в ожидании скоростного рывка. Испарина. Я сжимаю в руках записную книжку, испещренную вчерашними стрелками и метками.

Как пилоты проходят через это снова и снова? Как выдерживают такое напряжение?

Пальцы едва заметно дрожат, но не от страха, а от осознания важности момента. Это не просто благотворительная гонка, на которой Тим заявит о себе. Это наша гонка. Гонка, где я — неотъемлемая часть его успеха, где мой голос — проводник между ним и дорогой. Тим слушает меня. Он никогда никого так не слушал, как все утро — меня. Каждое слово, каждый шепот, каждый вдох.

И это невероятно. Незабываемо. Я возбуждена, нахожусь на грани нервного срыва и одновременно в полной боевой готовности. Пока к машине не подбегает Семен и не ударяет по капоту.

Дальше все как в тумане. Я не сразу понимаю, что происходит, но Тим приоткрывает дверь.

Семен говорит ему:

— Сергей здесь. Успел.

Сквозь пелену доходит смысл слов. Приговор. Истерика подступает к горлу. Еще один вздох, и я буду просто реветь, что совершенно не свойственно спортсмену. Но ничего не могу с этим поделать.