Спустя час пресс-конференция заканчивается, Картеры получают от меня для заучивания лист со словами припева "Две звезды" в английской транскрипции и отправляются отсыпаться в свой номер, а мы едем в студию. Встречают нас празднично наряженные "звездочки" выстрелами из хлопушек с конфетти и поцелуями. Позади девушек стоят улыбающиеся Роза Афанасьевна, Татьяна Геннадиевна, Львова и... Клаймич! Все дружно кричат "ПОЗДРАВЛЯЕМ!". Ребята-охранники и музыканты во главе с Завадским хватают меня с Лехой, начинают качать. Все что я успеваю сделать - прижать пластинки к груди. Не дай бог сломают.
- Леха, ты гад! - кричу я мамонту из под потолка - Мог бы хотя бы предупредить!
- Он соблюдал конспирацию - смеется Григорий Давыдович - У нас было так мало времени после его звонка
Приземлившись, я отдаю пластинки на растерзание музыкантам и Клаймичу, "звездочки" ведут меня в репетиционный зал. Тут накрыты столы, на которых выставлена домашняя еда, от вида которой рот наполняется слюной, шампанское... Девочки подводят меня к стене. На ней висит... стенгазета! Фотографии с наших концертов, рисунки, стихи Лады (она оказывается пишет стихи!), сердечки и еще раз огромные буквы "ПОЗДРАВЛЯЕМ". Молча развожу руками, возвращаю челюсть на место. И это они все успели за субботу? Крепко обнимаю каждую, на глазах наворачиваются слезы.
Иду умываться. Смываю помаду девушек с щек, причесываюсь. Из зеркала на меня глядит измученный парень с красными от недосыпа глазами. Недавно исполнился год, как я в прошлом. Что мне удалось сделать? Избавиться от могильщика СССР - Андропова? Пожалуй. Громыко шел приятным, но страшным бонусом. Повернуть рельсы экономики в сторону цивилизованного рынка? И это тоже. НЭП, реформы СЭВа... Все это затормозит экономическое отставание от Запада. Что еще? Афган? Тут больше вопросов, чем ответов. Штурм дворца Амина и ввод войск во многом был эмоциональным решением Брежнева, который плакал после убийства Тараки. Причем в советском истеблишменте была и оппозиция резолюции "малого" Политбюро (начальник Генштаба Огарков, Косыгин...). Теперь же нет "малого" Политбюро в лице Брежнева, Андропова, Громыко (остались лишь Суслов, Устинов да Черненко), а у власти - молодой Романов, который не допустит подобной глупости. Запасным вариантом оставался Веверс, который как глава ПГУ скорее всего продолжит готовить отравление Амина. И в отличии от Крючкова - доведет дело до конца. Я вспомнил ледяные глаза латыша и меня передернуло.
А что не получилось? Пока не получилось ускорить в Союзе научно-технический процесс. Как не спалившись внедрить производство компьютеров, процессоров и других достижений из будущего я не знал. Также большие сомнения меня гложут насчет предателей и серийных убийц. Способа проверить эффективность рассылки - нет. Хоть в разные регионы "рициновые" письма идут с разной скоростью - власти могут заинтересоваться массовыми отравлениями, после чего дело попадет в КГБ. Впрочем, у меня всегда есть в таком случае запасной аэродром - Италия, Анна, золото и бриллианты индийского храма. Да и за пластинки уже получены миллионы долларов. Нет, мы еще поборемся.
- Витя! - в дверь туалета постучала Вера - С тобой все нормально? Ты там так долго... Приехали твой дед, мама, Галина Леонидовна...
- Уже иду - я вытер полотенцем руки, нацепил на лицо парадную улыбку. Пора снова в бой!
Сонные американцы, как муравьи неровной цепочкой выползают из дверей "России" и тянутся к интуристовскому автобусу. А кто говорил, что будет легко?! Никто им такого не обещал! Это СССР, ребята. Тут все серьезно! Сегодня, господа, настала очередь вкусить экзотики, ибо нас ждет жемчужина русской архитектуры - древний город Суздаль. Ехать туда далековато, так что вы вполне успеете досмотреть свои американские сны. А нехрена было вчера зависать в ресторане до самого закрытия и дегустировать водку, а то ишь ты, расслабились! Кажется, из всего автобуса бодры только Моника и мои "звездочки". Девчонки радостно обнимаются, щебечут на английском о чем-то своем девичьем. Я пытаюсь прислушаться, но потом словно начинаю проваливаться в черную яму - три с лишним часа на сон - это сейчас для меня сродни щедрому подарку. Каждый день - словно изматывающий марафон. И даже вечеринки - утомительная работа. Вчера пришлось уговаривать Клаймича отправиться в санаторий, моментально менять темы разговора с Верой, а потом с Альдоной ("нам надо серьезно поговорить", ага ЩАЗ), обсуждать новые фасоны платьев с Львовой, гасить порывы Галины Леонидовны звонить на "Мелодию" (как же, американцы выпустили пластинку раньше нас - позор!), встречать, обхаживать новых гостей - Щелокова и Чурбанова... Адский труд.
Сквозь сон я слышу, как девчонки просят Монику не трогать меня, объясняют ей, что после возвращения из США я живу как на вулкане. Ладка так и говорит ей - на вулкане... А что, очень хорошее сравнение. Потом в автобусе появляется экскурсовод - милая женщина лет 30, которая будет сопровождать нас в Суздаль. Мы, наконец, трогаемся в путь. Монотонная речь гида действует на меня лучше любого снотворного... Спать...
...Когда Вера ласково тормошит меня за плечо, за окном уже светит яркое солнце, и наш автобус подруливает к суздальской интуристовской гостинице. Хорошо я так поспал, душевно... Наша программа на сегодня продумана и просчитана до мелочей, а график довольно жесткий. И сейчас у нас по этому графику завтрак. Еда приличная, кофе отличный - что еще нужно, чтобы окончательно проснуться? Глаза у американского народца наконец-то распахиваются, и в них появляется осмысленное выражение. Журналисты тянутся за своей техникой - процесс пошел... Дальше мы только успеваем вертеть головой: посмотрите налево, посмотрите направо... Красота, конечно, неописуемая - мы словно в зимнюю сказку попали. Все вокруг укрыто белым чистым снегом, а крыши и окна домов, украшенные деревянной резьбой, все в сосульках. Осмотрели пару монастырей, заглянули в Кремль. Американцам русская экзотика явно нравится - снимают все подряд. А теперь, господа, у нас по плану главное веселье - мы едем на центральную площадь города отмечать начало русской Масленицы. Сегодня же у нас как раз первый день масленичной недели. У Торговых рядов настоящее столпотворение: ярко одетые ряженые, скоморохи, чучело зимы, словом, народное гуляние во всей его красе. Вас, господа американцы, пугали медведями на улице? Так вот же они! Пляшут, наряженные в короткие, красные юбки, под веселую балалайку. Мои операторы успевают заснять и медведей, и ошарашенные лица американцев.
Гостей угощают блинами и пирогами, щедрой рекой течет медовуха. Сразу предупреждаю американцев, что штука эта весьма обманчивая - пьется-то легко, а ноги потом не слушаются. Кивают, но пробуют с интересом... Большинство берет с нас пример и покупает в качестве сувениров фирменные пузатые бутылки с древним русским напитком. Уж не знаю, довезут ли они их до дома. Моника носится от одной группы артистов к другой, ее красный помпон мелькают в толпе то там, то здесь. Вот они с Ладой влились в хоровод, вот наша шустрая подружка штурмует вместе с другими детьми снежную крепость, а вот уже пьет горячий чай с Верой и Альдоной. Что для меня удивительно - нас здесь никто не узнает. Косятся, правда, пытаясь понять, почему наши лица кажутся им такими знакомыми, но до полного узнавания дело так ни разу и не дошло. Глубинка, сэр... И песни мои вон из динамиков звучат, "Три белых коня" так вообще уже в третий раз крутят, а вот с исполнителями этих песен нас явно не ассоциируют. Может, просто не ожидали увидеть здесь, в толпе народа, а может виной тому теплые шарфы, в которые мы прячем свои замерзшие носы.
Ко мне проталкивается гид, говорит, что тройки с санями готовы. Все, как заказывали: с бубенцами и яркими лентами, вплетенными в гриву. Лично первый секретарь Горкома расстарался. Тройки - это хорошо...! Созываю народ, рассаживаю всех по трем саням. Мстительно замечаю, что вредный репортер в очках снова замешкался, и места ему не хватило. А вот так! Не нужно клювом щелкать. Тройки срываются с места и начинают свой разбег по заснеженным улицам Суздаля. Моника визжит от восторга, у Пончо - квадратные глаза. Так же как и у горожан на улицах, которые наблюдают негра на тройке. Камеры работают без остановки, снимая наш лихой заезд. "Ямщики" заразившись весельем, устраивают целое представление с погоней, обгонами. Пончо, азартно понукая лошадей, свистит так, что у нас аж уши закладывает. Вера подарила Монике красивый павлопосадский платок, который та завязала прямо поверх шапки. Выглядит это до того забавно, особенно в сочетании с ее темной кожей, что мои девчонки то и дело прыскают в кулачки, я и сам не могу удержаться от улыбки. Пока Моника водила хороводы и трескала блины, я тоже успел накупить ей кучу сувениров, но вручу их ей уже в Москве, а то она всю обратную дорогу будет скакать по автобусу.
