Присутствующий врач разместился на стуле, между ног своей «жертвы», которые были на уровне его головы. Он посмотрел через плечо и кивнул медсестре, которая тут же подкатила к нему стол с акушерскими и хирургическими инструментами, покрытыми стерильными полотенцами. Врач вопросительно взглянул на стоящего рядом с ним профессора и поспешил отчитаться: "С ней все в порядке, сэр. Роды довольно быстрые. Матка раскрыта полностью. Сейчас я приму ребенка. Он небольшой".

Сказав это, с помощью пары хирургических ножниц он сделал глубокий надрез длиной около дюйма в том же направлении, как если сделать надрез на часах от центра циферблата к цифре семь. Я повернулся и покинул родильную комнату вслед за своим спутником, который, казалось, угадал мои чувства и мысли при виде этого зрелища.

На следующий день после того, как было продемонстрировано вот такое доброе заключение в тюрьму, мне случилось увидеть в газете одну фотографию, вызвавшую шквал писем и откликов, в которых клеймили жестокость русских. Их обвиняли в том, что во имя науки они оскверняют жизнь. Это была фотография маленькой собачки, которую русские послали в космос на борту космического корабля. Передние и задние лапы собаки были привязаны ремнями, на морде застыло жертвенное выражение. Она была в оковах, но обеспечена запасом искусственного питания и кислородом. Я помню, как эту наводящую ужас фотографию подсунул мне под нос мой приятель-врач с выражением на лице, на котором читался вопрос: "Ну и как тебе это?"

Я, ко всему прочему, еще и любитель животных и, в частности, предпочитаю, чтобы наказывали непослушных подростков, а не животных. Но в тот момент, вместо того, чтобы закипеть в праведном гневе, я вдруг представил себе ту рожающую женщину, которую видел за день до этого. Ее руки также были закреплены ремнями, через ее лоб проходила лента, чтобы нельзя было пошевелить головой, ей ввели анестетики предотвратив всякую возможность отказаться от них. Я видел вокруг нее аппаратуру для подачи кислорода и приготовленные питательные вещества на случай, если понадобится поддержка организму. Она была беспомощной, готовой безропотно переносить на себе все научные приемы, проводящиеся под знаменем человечности. Она была просто объектом эксперимента в руках ученых. В любой момент ей могли отключить сознание – частично или полностью.

Обиднее всего, что я не мог ей помочь, хотя похожесть положения ее и собаки была очевидной. Я воспринимал увиденное как жестокость по отношению к женщине, как унижение ее. Ее насильственно лишали естественной радости, счастья, которое гарантировалось физиологическими законами. Ведь пережитые естественные роды, если они хорошо подготовлены и ими правильно руководят, оказывают положительное действие на жизнь не только матери, но и ее ребенка, ее мужа, а следовательно и на всю жизнь в целом.

Опять приходит в голову вопрос: а какова же конечная цель? Для чего мы размножаемся, плодим себе подобных? Зачем все это? Те из нас, кто имеет отношение к родам, должны понимать, что каждый новорожденный ребенок потенциально может стать лидером человечества. Но наша ответственность распространяется шире: мы должны воспитывать будущих матерей, чтобы сделать наше общество еще прогрессивнее, достойным называться обществом высокой культуры. Неужели мы допустим, что технический прогресс, в конце концов, опустит нас на уровень, значительно более низкий, чем был у дедов и отцов? Наша задача – воспитывать семью будущего.

К чему же склоняются Соединенные Штаты – к материализму или метафизике? Стремятся ли они к вечным истинам? Американцы сильно переживали, когда узнали, что русские первыми запустили в космос ракету. Их первая реакция была: "Почему не мы?" Но вот что пришло мне в голову: а почему же их тогда не волнует, что русские первыми поняли пользу естественных родов?

Во многих роддомах, которые я посещал, буквально шокировало то, с какой страстью многие акушеры пытаются вмешаться в естественный ход событий – в нормально проходящие роды. Снова и снова я слышал, что некоторые роддома славятся такой статистикой: эпизиотомия – 100 %, наложение щипцов – от 50 до 75 %, наркоз по договоренности – 70 %. Когда я услышал о таком высоком проценте случаев с наложением щипцов, я был в шоке. Ведь во многих европейских странах процент случаев применения щипцов снижен до 5–8 %. Причина столь частого вмешательства – это результат научных исследований. Вскоре я узнал, что существует даже целая научная школа, имеющая большое число последователей в Соединенных Штатах, которая верит, что единственно безопасный метод родов это наложение щипцов. А наложение щипцов, в свою очередь, требовало местной или общей анестезии и эпизиотомий. Рождение ребенка сопровождалось спектаклем хирурга.

Я просмотрел статистику, в которой приводились данные по использованию щипцов в нескольких роддомах, причем сопоставлялись государственные и частные клиники.

У меня возникли сразу два вопроса. Первый: почему процент использования щипцов в госклиниках намного ниже, хотя плата в частных выше? Мне кажется, анатомически посетительницы частных клиник не сильно отличаются от пациенток госучреждений. По-моему, дело тут в «образованности» тех женщин, которые прибегают к услугам частных клиник. Именно она не позволяет им принять естественные законы жизни, потому они и требуют непременного медицинского вмешательства. Вероятно, и практикующие врачи как-то повлияли на эту статистику. Я пытался дознаться как, но не смог.

Эпизиотомия – вот еще один пример частого медицинского вмешательства без убедительных клинических показаний, без всякой попытки предотвратить ее. Чаще всего в роддомах это считается обычной, дежурной операцией. Более того, даже студентов учат в институте, что рожать без разрезов на выходе родового канала женщине опасно.

Как и многие другие явления, возникающие при родах, непрохождение ребенка через выходное отверстие родового канала никогда тщательно не изучалось и не анализировалось. Нам говорили: отверстие маленькое, ребенок большой. Ну а уж в случае неправильного предлежания и говорить нечего. А когда я спрашивал: "И все-таки почему?" Ответ был: "Потому что это так, а не иначе". Вот и все, что говорилось о причинах явления, которое определенно можно назвать ненормальным, патологическим.

Конечно, иногда возникают условия, при которых без этой операции действительно обойтись невозможно. В Англии мы обычно считаем, что существуют восемь признаков, при проявлении которых эпизиотомия необходима. Я не буду сейчас вдаваться в подробности, эти признаки легко определяемы и диагностируемы. Если кто-то из акушеров недостаточно опытен, чтобы самому определиться, делать или не делать разрез, ему следует ознакомиться с этим списком признаков. И все же, это должны быть случаи экстраординарные.

Во многих современных учебниках я читал, что эпизиотомия – это профилактическая операция, предупреждающая выпадение матки, недержание мочи, последствия церебрального кровоизлияния у младенца, рождения мертвого ребенка.

Я очень сомневаюсь, что эпизиотомия предотвращает возникновение этих осложнений. Ведь все перечисленные осложнения уже предопределены до того, как голова ребенка достигает промежности. Я считаю, что в 90 % случаев разрезы на промежности были излишни.

Когда я говорил об этом на одной из лекций, в зале поднялся пожилой акушер и негромко сказал: "Скажите, а не кажется ли вам, что вы упускаете многое, что должно приниматься в расчет? К примеру, эпизиотомия укорачивает время родов, что несомненно хорошо и для матери, и для ребенка. Она предотвращает разрывы и дает чистый разрез, который впоследствии зашить намного легче, чем грубые неровные разрывы. Мы также обнаружили, что при этом наблюдается меньшее давление на голову ребенка. Вы думаете, что ребенку полезно, когда на него давят, как на таран – на время останавливаются, а потом давят вновь?" В зале многие согласно закивали.