Диана смогла услышать неуверенность в голосе Блейн и не понимала - почему. Ее снова наполнило чувство ужаса. 

- Блейн? Ты в порядке? 

Блейн закрыла глаза. 

- Ты всегда можешь поговорить со мной, ты же знаешь это. Ты не должна быть все время сильной, - тихо сказала Диана. Глаза Блейн остались закрытыми. 

- Я не могу... 

- Ладно.

- Диана… это не так… - Блейн пыталась что-то сказать, а потом просто замолчала. 

- Поговорим, когда ты будешь готова. 

- Спасибо. 

- Итак? До встречи в Лондоне? - с надеждой в голосе спросила Диана. 

- Да, - улыбнулась Блейн. - Увидимся в Лондоне. 

Габриэлла сочла разговор со своей двоюродной сестрой невероятно изнуряющим. Вивиан, очевидно, была совершенно удивлена. Они договорились снова встретиться на следующий день. Было почти облегчением для них обеих, когда Вивиан вспомнила, что у нее запланирован обед с подругой. 

Габриэлла зашла в студию и открыла скульптуру, с которой начала работать еще перед отъездом. Она намочила глину и стала лепить, не замечая, как летело время. Все ее мысли были полностью сосредоточены на скульптуре перед ней. Каждым движением она вкладывала в материал часть себя, и сама удивилась, когда наконец заметила, чем стало то, что начали творить ее руки, казалось, целую вечность назад. Глина ожила и теперь, глядя на нее, Габриэлла ощущала неодолимое желание. 

- Кто она? - произнес мужской голос из-за спины. Габриэлла ахнула и обернулась.

- Боже, ты напугал меня! - сказала она мужу, глубоко дышала. 

- Прости. Кто она? - снова спросил он. Габриэлла повернулась лицом к изображению, которое даже в таком виде притягивало ее. 

- Никто, ты знаешь... - она накрыла работу тканью, лежащей рядом с ней, и снова повернулась к нему. - Почему ты дома так рано? - поинтересовалась она, посмотрев на настенные часы. 

- Я подумал, что мы с тобой должны поговорить, - сказал он, подвигая себе стул. 

- Поговорить? 

- Ну, тебя не было дома целую неделю. После возвращения ты сама не своя. Я хочу знать, что происходит. 

- Я не могу. Дети… - сказала Габриэлла, вставая. 

- Я позвонил твоей матери. Она заберет их вместо тебя. Я сказал ей, что увезу их позже, - настаивал он.

- Ты всегда обо всем позаботишься, - Габриэлла не могла сдержать обиды в голосе. 

- Я люблю, чтобы все было учтено. Да. Наш ужин оказался полной катастрофой. Все было так, как если бы тебя там совсем не было. Что происходит? 

Она подошла к мойке и начала мыть руки над раковиной. 

- Я отправилась в Массачусетс, чтобы встретиться со своим отцом, - она повернулась и села в нескольких футах от него. - Все сложно. 

- Это очевидно. Я думаю, ты должна объяснить мне, не так ли? 

Она встала, начала расхаживать и резко остановилась. Повернувшись, Габриэлла посмотрела в сторону мужа. Ее глаза разглядывали его, пытаясь найти что-то. А затем она с грустью отвела взгляд. “И почему этим не смог стать ты?” - подумала она, закрывая глаза. 

- Я дочь Артура Астон-Карлайла, - грустно сказала она и еще раз посмотрела в его сторону. “Скажи хоть что-нибудь, утешь меня… Обними и скажи мне, что все будет хорошо, - подумала она про себя и ждала. - Возьми меня в свои руки и займись со мной любовью. Заставь меня забыть ее”.

- Ты шутишь, - недоуменно сказал Джозеф. - Судоходная кампания Артур Астон-Карлайл? 

Габриэлла кивнула. 

- Вау! - восторженно сказал он, встал и прошел мимо нее. Увидев то, что он сделал, Габриэлла закрыла глаза. 

“Блейн!” - кричала ее душа. 

Блейн после разговора с Дианой повесила трубку и села за письменный стол. “Габриэлла... - подумала она, отклонив голову назад и закрыв глаза. - Предательница! Как ты могла оставить меня в таком виде? Будь ты проклята! Будь ты проклята!” Блейн почувствовала невероятную боль в груди и глубоко вдохнула. Она почти смогла услышать, как Габриэлла звала ее по имени. 

- Я не хочу этого! Я не хочу этого! - она быстро встала и, взяв портфель, вышла из кабинета. 

- Я не понимаю. Как? Я имею в виду... 

- Моя мать познакомилась с ним еще на Кубе, - ответила Габриэлла, опустив взгляд. Она чувствовала себя уставшей и не очень-то хотела прямо сейчас вдаваться во все подробности, а еще она знала, что выбора у нее не было. Джозеф не уймется до тех пор, пока не узнает все. 

- Почему ты мне не рассказала об этом? 

- Все произошло так быстро. Ты был в отъезде. Я.... Я до сих пор еще ни в чем не уверена, Джозеф, - она замолчала. 

- Так ты его дочь или нет? 

- Господи! Да оставь ты меня в покое! - Габриэлла принялась расхаживать. - Я так запуталась, я просто не знаю, за что браться - голова идет кругом. Остановись! Просто перестань, ладно?

- Габриэлла, успокойся, - сказал он, подойдя к ней ближе. - Давай не будем торопиться. 

- Почему ты не слушаешь? - печально спросила она. Джозефа, казалось, смутили ее слова, и она продолжила. - Почему ты не можешь понять, что мне действительно нужно? Почему ты не видишь, что со мной происходит? - слезы катились по ее лицу. Он был совершенно захвачен врасплох ее эмоциональной вспышкой. 

- Я... Я не понимаю. Конечно, я понимаю тебя. Послушай, мы можем не говорить о этом прямо сейчас, если ты не хочешь. 

Он подошел к ней, и она с таким отчаянием вошла в его объятия, что это напугало его. В поисках того единения, в котором она так отчаянно нуждалась, Габриэлла уткнулась лицом в его грудь. 

- Обними меня, Джозеф… пожалуйста, обними меня! Я так потеряна. Пожалуйста… Обними меня! 

Его руки обхватили ее и сжали покрепче. Ее лицо наклонилось, а губы искали его рот. Она жадно встретились с его губами, открыто предлагая свою страсть, и, когда те не дали ей того, в чем она так отчаянно нуждалась, она оттолкнула его от себя. 

- А что, черт возьми, теперь-то? - он пытался дотянуться до нее, но она начала плакать еще сильнее. - Что происходит, Габриэлла? 

- Оставь меня в покое, Джозеф, пожалуйста! Просто оставь меня в покое! - умоляла она, повернувшись к нему спиной. 

- Это не может так продолжаться! - рассердился он. - Ты сама пришла ко мне, а затем сама же пытаешься оттолкнуть меня. Мы почти никогда не занимаемся сексом. Я все еще хочу тебя, Габриэлла! - сказал он то, чего давно не говорил ей. 

- Прости, - тихо произнесла она.