Олеся почувствовала нестерпимое желание поплакаться в мужское плечо. К этому ее приучил Игорь Борисов, беря на себя все ее проблемы и заботы. И ей так было хорошо, комфортно. Другое дело, кому теперь плакаться?

– Есть причина, – сказала Олеся с грустью, и рассчитывая на понимание. Все-таки, Валентин – человек с понятием, это сразу видно. Стало быть, поймет и может быть посочувствует.

– Понимаешь, сестра у меня пропала. Так глупо все получилось. Долго объяснять, – махнула она рукой, ставя чайник на плиту. – Милиция ищет, но пока не нашли. И я не знаю, найдут ли. И как теперь об этом сообщить родителям, – Олеся села за стол и грустно посмотрела на букет, который Валентин поставил в вазу.

– Сестра? И давно пропала? – участливо поинтересовался Валентин.

– Полторы недели назад. Приехала сюда. Мечтала о карьере певицы. Наверное, глупо, но вот Ирка у меня такая.

Валентин понимающе кивнул.

– Сейчас многие хотят стать певицами. Но не всем это удается.

Олеся была полностью согласна с Валентином.

Внезапный звонок мобильника в раз оборвал в ней все трогательные чувства. Но Олеся не спешила доставать из сумочки трубку, пока Валентин ей не сказал:

– Кто-то вам звонит.

– Да, – кивнула девушка и вышла в коридор, где на прихожей висела ее сумочка.

Валентин высыпал в чашку три ложки песка, прислушиваясь к тому, о чем говорит Олеся. Увидел, что в кухню девушка вернулась недовольная.

– Что-то случилось? – спросил он.

Олеся села за стол. Вяло помешивая ложечкой в своей чашке, сказала:

– Ко мне едет подполковник Туманов. Хочет о чем-то со мной поговорить.

Валентин отодвинул от себя чашку с чаем.

– Наверное, он тебе хочет сказать что-то о сестре, – сказал он.

Олеся пожала плечами, не выказывая большого желания встречаться с подполковником Тумановым. И особенно сейчас. Общение с Валентином для нее было куда интересней, чем выслушивать заунывные наставления подполковника. И с чего это он вдруг решил вот так приехать к ней? Олеся задавалась этим вопросом.

А Валентин заспешил.

– Пойду я, – сказал он и встал.

Не понятно почему, но Олеся в его глазах прочитала сожаление, причину которого не знала. Если он сожалеет, что встреча не удалась, то они могут встретиться в другой раз. Об этом она и сказала Валентину.

Тот согласно кивнул.

– Да. Лучше в другой раз. И вот еще что, – очутившись на лестничной площадке, он обернулся. – Не говори этому подполковнику обо мне. Я ведь тут пока живу без прописки. А то еще начнет докапываться. Знаешь, как бывает? – сказал он, улыбнувшись и набравшись смелости, поцеловал Олесю в щеку.

Олеся кивнула. Как менты умеют докапываться, она знала. Приехав в Москву, довольно долго сама жила без прописки. И при каждом случаи, когда ее останавливали на улице, приходилось платить. А однажды двое патрульных потребовали от нее другой платы. Слишком уж понравилась она им. Тогда ей пришлось выбирать, или секс с двумя ублюдками в форме, либо «обезьянник». Олеся выбрала первое. Просто тогда было некуда деваться.

А теперь она злилась на Туманова, посчитав его обещание придти, не чем иным как посягательством на ее личную жизнь. Особенно сейчас, такое неподходящее время для общения. И чего так внезапно приспичило ему повидаться с ней. Олеся мучилась от этого вопроса. Расхаживая по комнате, она то и дело подходила к окну и поглядывала вниз. Увидела остановившуюся черную «Волгу», из которой вылез сам Туманов и с ним Ваняшин.

– А где же этот усатый цыган? – вспомнила она про Грека. – Вечно крутится под ногами подполковника, как хвост.

Дверь она отперла им заранее, и когда в нее позвонили, крикнула:

– Входите. Открыто.

Туманов с Ваняшиным вошли.

Олеся не хотела, чтобы оперативники зашли в кухню и увидели цветы и чашки с чаем. Наверное, чай следовало бы вылить, а чашки убрать в полку. Но Олеся сразу об этом не подумала. А сейчас было поздно.

На ее предложение пройти в комнату, Туманов отказался, сказав, что не стоит в обуви топтать посланный на полу ковер и прошел в кухню.

Олеся смутилась, особенно когда посмотрела на Ваняшина. Тот таращился на нее. Причем всякий раз когда видел ее, смотрел так, словно собирался раздеть ее. Олесе это не нравилось, а сам Ваняшин в ее глазах выглядел хамом.

Глянув на цветы, Туманов как бы между прочим заметил:

– Вижу, отбоя нет от поклонников?..

Олеся промолчала, делая вид, что сказанное ее не задевает. Хотя на самом деле слышать подобные замечания ей было неприятно. Да и какое этому Туманову дело до ее личных взаимоотношений.

– Да оно конечно все так, – вздохнул подполковник и сказал: – Только позвольте вам напомнить про убитого водителя такси. Так вот он был убит возле вашего подъезда.

Олеся едва сдержалась, чтобы не сказать Туманову какую-нибудь грубость. Напоминать ей ни о чем не надо. Она помнит и так. Теперь у местных сплетниц только и разговоров о том случаи. И всякий раз когда Олеся проходит мимо все они на нее таращатся, словно она виновата, что того парня убили. И шушукаются ей в спину.

– И что, по-вашему, мне теперь надо как монашенке закрыться в четырех стенах и в одиночестве ждать приближения старости? – язвительно спросила она.

– Поберечься вам надо, – посоветовал Туманов и посмотрел на чашку с чаем, которая предназначалась для Валентина.

– У вас кто-то был, – проговорил Туманов, не скрывая любопытства. По крайней мере, возражать бы он не стал, если бы Олеся кое-что порассказала им про гостя.

Только не такая она дура, чтобы разболтать им про Валентина. Может он послан ей судьбой. И чтобы она стала капать ментам на будущего мужа? Да никогда в жизни. Олеся сердито повела головой.

– Ну уж это слишком, – высказала она замечание. – Да и с чего вы взяли, что у меня кто-то был?

Туманов указал на чашку с чаем.

– Это я для вас налила, – ответила Олеся, стыдясь за свое вранье.

– Чтоб он заранее остыл? – издевательски произнес подполковник и сделав маленький глоточек, облизал губы: – О, да я вижу вы и сахара уже насыпали. Это у вас такая привычка встречать милиционеров сладким чаем?

Олеся покраснела. А Туманов подвинувшись ближе, сказал:

– Олеся, боюсь, вы не осознаете, что делаете.

Девушка выразительно посмотрела на подполковника, явно не понимая его замечания. Да Олеся и не стала этого скрывать.

– Что вы имеете в виду? – спросила она.

Но вместо ответа получила вопрос. Отставив чашку с чаем в сторонку, подполковник Туманов спросил:

– Постарайтесь вспомнить, кому вы говорили о том, что будете принимать участие в проведение операции?

– Какой операции? – Олеся заморгала глазками, делая вид, что не понимает сути вопроса. Но Туманов догадался, что на самом деле, это всего лишь притворство, и не более. Но из-за уважения к женскому полу разъяснил:

– Кому вы говорили о том, что будете ездить по вокзалам, чтобы привлечь на себя внимание преступника? И еще не менее важное. Помните, я вам сказал такую фразу, что преступник отсиживается в норе, поджав хвост…

Олеся кивнула.

– Да. Помню. Только я об этом никому не говорила… Хотя постойте. – Девушка замолчала, стыдливо отводя глаза в сторону, потом сказала: – Я говорила Александру…

– Рыжему боксеру Александру Карасеву? – уточнил Ваняшин.

Олеся опять кивнула.

– Да.

– А зачем вы ему дали номер телефона Федора Николаевича? – спросил Ваняшин.

Олеся посмотрела на Туманова, потом на Ваняшина.

– О чем вы? Никакого номера я ему не давала. Спросите у него, – предложила Олеся, испытывая на Ваняшина обиду за то, что тот позволил себе усмехнуться. – Чему вы усмехаетесь?

– Видите ли, спросить Карасева мы уже ни о чем не сможем, – за Ваняшина ответил подполковник Туманов.

Олеся с недоумением посмотрела на Туманова. Немного странно от него слышать такое.

– Почему? – тихо спросила она, пока еще не подозревая, что имел в виду подполковник говоря так.