Как может отец быть таким любящим и в то же время сожалеть, что она родилась?

– Я подумывал привлечь тебя к производству шерсти в качестве ученика, однако торговля шерстью сейчас пришла в упадок, – добавил лорд, – и потому тебе лучше освоить новое дело – торговлю пряностями. Уверяю тебя, дело это полностью законное. Его благословила сама королева.

– Я всегда мечтал стать владельцем собственного корабля, милорд!

Лорд Даннингтон радостно хмыкнул:

– Мечты могут сделать мужчину великим. Ты напоминаешь мне другого способного, честолюбивого юношу: твоего тезку, Фрэнсиса Дрейка.

От налетевшею ветра у Розалинды закружилась голова, в ушах у нее зазвенело. Эх, если бы она могла… Если бы только знала свое место в жизни! Она многое может сказать. Но кто же прислушается к девочке? Разве это интересно? Вот если бы она была мальчиком, тогда другое дело…

Вновь, словно сжалившись над ней, налетел порыв ветра и заглушил голос отца. Розалинда склонила голову и бессильно опустила руки. И тотчас, теряя опору, вздрогнула. Проклятие, она сейчас упадет! И как ей вообще пришло в голову забраться на такую высоту?

– Нет! – воскликнула она, потянувшись к раме, но, не сумев уцепиться, полетела вниз и, лязгнув зубами, плюхнулась на землю позади кустов.

Закусив губу, девочка мужественно подавила стон.

– Мне послышалось, что кто-то вскрикнул, – сказал лорд Даннингтон. – Наверное, одна из гончих Тедиеса.

– Соблаговолите отойти в сторону, милорд. Я сейчас посмотрю, – отозвался Дрейк.

Розалинда наконец села на ушибленную попку. Увидев дочь лорда, мальчик насмешливо улыбнулся.

– Маленький дьявол, – произнесла она одними губами.

– Паршивое отродье, – ответил он в той же манере.

– Ну что там, Мандрейк? – спросил лорд Даннингтон.

– Ничего, милорд. Абсолютно ничего.

– Хорошо, хорошо, мой мальчик, – откликнулся лорд приглушенным голосом, и Розалинда поняла, что он отошел от окна.

Вот, значит, как! Ее отец безоговорочно доверяет Дрейку. Ну разумеется, ведь он – мальчик! А вот девочку, да, девочку можно утопить в реке, словно котенка, и никто ее не хватится.

– Ну я вам покажу, – буркнула она сердито.

Спустя полчаса негодующая Розалинда, совершенно обессилев, достигла последнего пологого склона у пруда, где обычно ловил рыбу ее отец.

– Вот посмотрите, что может девочка! – выпалила она, подхватив юбки и устремившись вниз. Куманика и осот царапали ее нежные ступни, но она не чувствовала боли. – Вы еще увидите!

На высоком берегу пруда Розалинда остановилась и перевела дух. Она стала осторожно пробираться по шаткому причалу, раскрасневшись от злости: лорд Даннингтон разрешал забрасывать здесь удочку Дрейку, но запрещал своей дочери. И только потому, что она не умеет плавать! Это несправедливо, убеждала она себя, двигаясь по подгнившему дереву. Мальчишки рискуют, вот и она рискнет.

Услышав ласковый несмолкающий плеск воды, она вздрогнула. Нет, ей действительно следует научиться плавать! Она добралась до конца причала, медленно повернулась и, увидев возвышавшийся вдали дом, ахнула.

Какой он огромный! Отсюда Розалинда никогда еще Торнбери не видела. Неудивительно, что Дрейк простаивал здесь часами. Дом походил на дворец: над главным фасадом – громадой из золотистого камня с глубокими нишами – высились квадратные башни. Какое великолепие! Когда в оконных переплетах сверкнули бронзовые лучи заходящего солнца, девочке показалось, что камни перед ее глазами слились в величественную крепость, которая переживет удары судьбы и природы, политические дрязги и человеческое тщеславие, печаль и несчастья. Это был не просто дом, это была ее судьба.

«Моя судьба!» – снова поклялась себе Розалинда, сжав кулаки.

Да, она девочка и когда-нибудь станет обычной женщиной. Но все равно она – единственная наследница отца. И если тот не женится вновь и не обретет законного наследника, то тогда уже никто не усомнится в ее значимости.

Возможно, она повторит судьбу Елизаветы. Ведь всем известно, как велико было разочарование короля Генриха VIII, когда у него родилась дочь. И тем не менее, несмотря на все политические интриги и беды, Елизавета выстояла и унаследовала корону отца. Розалинда решила в будущем править Торнбери-Хаусом так же, как королева правит страной. Глубоко вздохнув, она наконец успокоилась. Подхвативший ее вздох ветерок, казалось, был дыханием самого дома. А может, у дома есть душа?

– Что, черт возьми, ты здесь делаешь, малышка?

– Господи! – в ужасе воскликнула Розалинда.

Она обернулась и увидела стоявшего на берегу и наблюдавшего за ней Дрейка. Проклятие, откуда он взялся?

Но она не успела задать ему этот вопрос, потому что снова оступилась, уже не первый раз в его присутствии.

– О Господи! – воскликнула она, взмахнув руками, и через мгновение с громким всплеском упала в воду.

– Малютка! – бросился к ней Дрейк, выкрикнув ненавистное ей прозвище.

Она увидела, как он бежит по причалу, судя по всему, искренне встревожившись. Потом намокшее платье потянуло ее в темные глубины пруда, и она уже ничего не видела, кроме зеленой воды повсюду.

Но ей вовсе не хочется умирать! Она наконец нашла цель существования, то, ради чего стоит бороться. Отчаянно барахтаясь, Розалинда каким-то образом сумела вытолкнуть себя на поверхность. Кашляя и отплевываясь, она наткнулась взглядом на Дрейка, бредущего по воде рядом с ней. И он улыбался ей! Просто улыбался!

В душе у нее все похолодело: он не собирается ее спасать! Да и зачем? Ведь с ее смертью ничто не помешает ему заполучить то, о чем он мечтает.

– Помоги! – закричала она. – Помоги мне, Дрейк. Пожалуйста!

Розалинда снова погрузилась в воду. И тут он вытащил ее на поверхность и, прижав к себе, поволок через высокую болотную траву. Они вместе рухнули на глинистый берег.

Какое-то мгновение девочка лежала неподвижно, не смея шевельнуться. Наконец, проморгавшись, она увидела профиль Дрейка, рухнувшего прямо на нее. В это мгновение он повернул голову и их взгляды встретились.

Как ни странно, моргнули они одновременно. Потом Дрейк, оттолкнувшись, сел на корточки.

– Ты что, даже спасибо мне не скажешь? – спросил он, и его симпатичные щеки украсились очаровательными ямочками.

Она скривилась и вскочила на ноги.

– Мне скорее следует отругать тебя, ведь я едва не утонула. Почему ты так медлил? Хотел насладиться выражением предсмертного ужаса на моем лице?

– Ты бы не умерла. Здесь неглубоко, мне всего по плечи. Она растерянно посмотрела на пруд. Так мелко?! Еще минуту назад пруд казался ей океаном.

– Я хотел преподать тебе урок, – сказал он, легко поднявшись на ноги.

– Что за урок?

– Тебе надо научиться плавать.

– Придется и тебе кое-что усвоить, – заявила она, откидывая мокрые волосы с лица. – Ты никогда не будешь хозяином дома. Ведь ты этого хочешь, так?

Он нервно сглотнул, втянув щеки. Казалось, его накрыла тень судьбы.

– Признайся! Или ты солжешь и мне?

Выражение его лица изменилось: он взглянул на нее так тепло и трепетно, что в душе у нее все всколыхнулось.

– Нет, малютка, я никогда тебе не солгу. – На лице его отразилась холодная решимость. – Да, я мечтаю стать владельцем дома. И он будет моим.

– Нет! – закричала она внезапно охрипшим голосом – Никогда!

Ее глаза наполнились слезами. Но он их не увидит! Розалинда шмыгнула носом и отвернулась, успев, однако, заметить его торжествующую улыбку.

– Прежде ты будешь гореть в аду! – С этими словами она устремилась прочь, причем бежала так, словно ей грозила смертельная опасность.

И всю дорогу домой перед ее мысленным взором стояла его дерзкая улыбка.

А чего она ожидала? Таких, как Дрейк Ротвелл, адом не испугаешь. Ведь он сам – дьявол.