Я не могу! Не должен! Моим долгом станет отмщение! Если я смогу, если выживу и не умру от голода… Я отомщу им! За всё отомщу!..» — он с силой дёрнул рукой. Раз, ещё один и застонал, кусая губы до крови.

-Чертёнок, оставим его на потом!

-Чувствую, придется попотеть…

-Необходимо найти самый острый кол или лучше взять что-то у Святого отца? — слышалось со всех сторон.

Взять самый острый кол!

«Они имеют ввиду меня, значит, смерть будет не скорой. Они разорвут на части, а после вытащат по кусочкам… — с отвращением думал мальчишка, представляя то, что случится в ближайшее время, — Сколько я имею? Час, пару минут?»

Зал редел, стоны постепенно смолкали. За его спиной больше не слышалось назойливого голоса — всё потонуло во тьме. Тьма нависла и над людьми. Внезапно видимость ухудшилась, солнечный свет, назойливо просачивающийся через щели на пол, исчез, ему на смену повеяло холодом, и дрожь пробежала по телу. Лай редко ощущал его, но теперь понимал, как это ужасно и нестерпимо!

-Ты только взгляни, солнце садится!

-А что ты думал?

-Но недавно было ещё утро!.. — разговоры палачей внушили ему некую уверенность.

«Люди считают, что это плохо. Да, конечно! Это так ужасно! Думают, что чем-то провинились перед своими богами, а как иначе можно назвать всё то, что здесь произошло? Как они могли себе позволить распоряжаться судьбами других? Пусть же эта тьма спасёт меня от мучений! Пусть длится долго, пусть хлынет ураган и дождь! Люди боялся молний, я знаю, так пусть появятся и они!..»

-Смотри, кажется все!

-Хорошо поработали сегодня… Стольких упырей перерезали!

-И не говори…

-Пусть кто-нибудь уберёт здесь. Иначе меня скоро стошнит… — мужчина скривился и даже отошёл в сторону. «Ничего удивительного, — подумал Лай, — вампирья кровь была совсем не такая, как у людей, а, может, это нам лишь так казалось, просто люди не испытывали к ней радужных чувств и высказывались совсем по-иному!»

-Погоди! — палач замер и принюхался, — Да стой ты!

Мужик послушался.

-Ты слышишь?

-Точно какой-то шум…

-Похоже на дыхание.

-Но ведь мы всех перебили… — палач двинулся вперёд, глядя на окровавленные тела, и лишь пожал плечами, после остановился, — Как мы могли забыть?! — он позвал к себе остальных, и вместе они двинулись в сторону Лая.

«Ну, всё, попался! — беспомощно понял он, морща лицо и прикрывая глаза, — Теперь убьют! Тьма не сумела спрятать меня!..» — не прошло и секунды, как в сенях вспыхнул огонь. Появилась вспышка, все отпрянули, а после прогремел гром.

-Святые небеса, да что тут происходит?!

-Это всё из-за него! — мужчина с колом в руках снова двинулся к Лаю.

-Живей к колодцу!

-Не надо… Пусть сгорят все! — закричала какая-то женщина.

-Оставить ли его?

-Лучше сперва убей!

Лай оскалился. Тут же вспыхнула ещё одна молния.

-Это дитя Сатаны! Вы должны немедля уничтожить его! Ведь иначе…

Мужчина замешкался. Пожар отскочил от каменных плит и отгородил его от других жителей.

«Сейчас или никогда! Нет… Пожалуйста!» — Лай был готов орать по весь голос, как вдруг одна верёвка поддалась. Рука высвободилась, человек не заметил этого. Через пару мгновений он уже стоял над ним и, свирепея, запрокинул голову вверх, замер на несколько мгновений, а после с силой ударил вниз.

Время замерло. Крик смешался с огнём. Вдали вспыхнуло ещё несколько молний. Люди разбежались. Остался только этот. Лай внезапно открыл глаза. Он смотрел в упор на искаженное страхом лицо человека, гримаса которого с каждым мгновением приобретала всё больше неясных оттенков.

Он ощутил боль, адскую и жгучую, но не в груди, а несколько выше. Мгновенно понял, что произошло, и силой дёрнул другой рукой. Разрубленная колом верёвка хрустнула, кровь вскружила голову, на мгновение он снова потерял какие-либо чувства и перестал ощущать боль.

Мужчины больше не было рядом. Крича что-то нараспев, он пулей выбежал из зала, оставив его одного. Кричал, что встретился с Демоном, потому-то и промахнулся. Кол пробил плечо и приковал мальчишку к камню. Кажется, его спасла молния, человек отвлёкся, а потому… А ещё он слишком много вертелся. Как бы там ни было, Лай был жив. Ему удалось избежать смерти мгновенной, но, кажется, от этого стало только хуже. Перспектива быть убитым, как все, на миг даже обрадовала его, а после ужаснула.

Как люди и говорили, они взяли какой-то необычный кол, не большой, но очень острый, больше напоминавший нож. Теперь вторая рука была свободна, ноги тоже — веревка плетью упала вниз. Он потянул за ручку, заорал, но с места та не сдвинулась. Кровь быстро капала вниз, силы постепенно слабели. Он снова схватился за рукоять — окровавленная ладонь была слабой, а ещё его пугал вид открывшейся кости. Она заставляла усомниться в том, что спасение может прийти и заставляло вспомнить о покойниках, сплошь состоящих из таких же самых белоснежных костей.

Но он был сильный, сила боли и стремление жить заставляло Лая бороться. Он снова и снова дёргал за рукоять, и та, наконец, поддалась. Он долго не верил в своё счастье, что теперь по-настоящему свободен и может уже бежать. Боль притупилась, наступил шок. Мальчишка старался не смотреть вниз, лишь оторвал край своей рубашки и наспех прижал его к открывшейся ране.

Огонь как-то неожиданно угас. В помещении пахло горелым сеном и землёй, — видимо, на улице всё-таки полился дождь. Он встал и медленно, держась здоровой рукой о каменную плиту, пошёл вдоль неё в направлении света. Зрение было каким-то размытым, во рту — неистовый железный вкус. Он то и дело стрелял в голову, заставляя забыть обо всём. Лоскуток ткани промок почти сразу, но это сберегло Лая от того ужаса, недавно открывшегося глазам.

Он выскочил в приоткрытые ворота. Не было сил смотреть назад!

Дверь оказалась не заперта, и солнечный свет тут же бросился в лицо мальчишки. Он на мгновение заставил его вернуться в тот мир, каким был город ещё пару часов назад. Серая улица, грязные домики, большие белые камни. Кое-где на окнах виднелись цветы — они оплетали деревянные балки и ползли вверх по стенам. Розовые бутоны уже были закрыты — они открывались и дарили свой аромат лишь в первой половине дня.

Он был ещё слишком испуган, озирался по сторонам, делал неаккуратные шаги, постоянно смотрел вдаль, боясь, что люди настигнут его и попытаются снова убить. И был прав, через несколько минут на горизонте появилась женщина. Сначала она просто шла к дому, была очень улыбчивой, напевала что-то себе под нос, а после остановилась, как вкопанная, и заорала на всю улицу. Небольшой кувшин, который она несла в руках, выскользнул, полетел наземь и разбился. Лай в изумлении смотрел на неё, а она на него — маленькую фигурку, бледнолицую и сплошь залитую кровью. Вероятно, женщина была наслышана о вампирах и знала о них побольше самих нечистых.

Слов было не разобрать, скорее какой-то писк, язык незнакомый. Лай не смог понять ни слова. Сердце бешено колотилось, и было очень больно, трудно дышать и думать. Она звала на помощь — это очевидно. Через пару минут на прежде пустынной дороге появилось несколько человек. Все, как один, в длинных помятых одеждах, плащах и с вилами или ножами в руках.

-Хватайте его!

-Да это же сама Смерть! Она пришла к нам через это дитя. Город обречён! Мы все погибнем!

-Надо немедленно уходить!.. — слышалось от разъярённой толпы.

Они были сильными и взрослыми, а он так беззащитен и слаб. «Вот бы сейчас Силы снова спасли меня! Я отдал бы им всё… Пожалуйста!» — слетали с губ слова, по сути равные проклятию.

-Он убегает! Мы должны опередить его!

Впереди был поворот. Лай прыгнул туда и затаился за тенью небольшого домика.«Здесь не найдут!» — дрожащий, он пересилил себя и взглянул на окровавленное плечо. Чувствительности не было, боль путала сознание. Шок по-прежнему был силён, дыхание сбивалось и становилось всё тяжелее.

Он огляделся. Вдали — пустота. Люди скрылись за поворотом. Не слышно их голосов. В голове всё шло кругом. Боль застилала глаза пеленой. Серый горизонт и низенькие обшарпанные жилища, лохмотья местных жителей, грязь и мелочные разговоры, — это всё, что удалось запомнить Лаю о здешних краях. На мгновение где-то вдали вновь стали различимыми скверные голоса людей. Их было много, злые и жестокие, они несли смерть и обещали наградить нею каждого.