Влекомая переполнявшими ее чувствами, Талия какое-то время простояла в нерешительности, потом присела рядом.

Сорвав травинку, девушка теребила ее в руках, ощущая на себе взгляд Йена.

– Ты так упряма, что ничего не хочешь понимать, – произнес он. – Ведь ты – чужая в этой стране, и я предлагаю тебе руку дружбы. Но ты ведешь себя так, будто с большим удовольствием отрубила бы эту руку! Почему, Талия? Я желаю тебе только добра!

– Мне жаль, – пробормотала девушка, действительно чувствуя жалость в глубине души. Но она не посмела сказать ему больше о том, что она к нему испытывает. Она должна быстро сменить тему разговора. Если бы он смог читать ее мысли, он бы понял, как фальшива вся эта злость.

А сколько опасностей таилось в этом!

– Расскажи мне что-нибудь о себе, – она медленно подняла взгляд на Йена. – Что-нибудь. Ну, хоть о твоих родителях. Мне, честно, очень хочется узнать.

Брови Йена медленно поднялись. Он ожидал, что девушка убежит от него при первой же возможности, а вместо этого она садится рядом с ним, как будто действительно хочет побыть в его компании.

И просит рассказать о родителях?

– Моих родителях? – Йен в смущении потер лоб.

– Да, пожалуйста, расскажи мне о них, – подталкивала Талия, желая установить с Йеном своего рода мирный союз, хотя, в то же время, она должна быть осторожна и не допускать более близких, чем эти, отношений. – Я никогда не забуду, что ты спас мне жизнь! И искренне предлагаю тебе свою дружбу. Но, пожалуйста, пойми, я не свободна, чтобы предложить тебе больше! Мой муж…

– Да, я знаю, – вздохнул Йен. – Ты замужем. Ты думаешь, что я мог забыть об этом, если ты мне постоянно напоминаешь.

– Если тебе недостаточно просто дружбы, тогда мне лучше уйти, – пробормотала Талия, опустив глаза. Ей стало так тепло, когда она почувствовала тяжесть его ладони на своей руке. Потом девушка медленно подняла взгляд.

– Нет, не уходи, – хрипло сказал Йен и посмотрел на небо. – Но тебе нельзя оставаться слишком долго. Скоро стемнеет.

– Да, я знаю, – сердце Талии сжалось от страха при мысли об опасностях, подстерегающих ее в темноте в буше, и о Поле Хэтуэе, когда он обнаружит ее отсутствие. – Я уже очень скоро должна буду уйти.

Какая-то возня на берегу реки в нескольких ярдах от того места, где сидели Йен и Талия, привлекла ее внимание. Вытянув шею, она увидела, как из норы показался плоский широкий клюв. Вслед за ним появилось мохнатое тело. Существо вперевалочку направилось к воде и, покружив, нырнуло в воду.

– А это что еще такое? – спросила Талия.

– Утконос, – Йен тоже наблюдал за действиями зверька. – Утконосы всегда кормятся в сумерках. Нора, из которой он появился, это вход в тоннель, ведущий к его гнезду. Он ныряет на самое дно реки и там находит себе пищу, раскапывая носом ил, – объяснял дальше Йен.

– Какой забавный зверек! – восхитилась Талия. – Формой клюва он напоминает утку, но мех – как у бобра.

– Да, это одно из необычных творений Австралии, – усмехнулся Йен. – Утконос – млекопитающее. Он вылупляется из яйца, но питается молоком матери до тех пор, пока не станет достаточно взрослым, чтобы есть червяков и насекомых.

Талия взглянула на Йена.

– Ты так много знаешь об Австралии, хотя родом из Америки! – восхищенно сказала Талия. – Ты собирался рассказать мне о себе. Пожалуйста, расскажи!

– Если ты так хочешь, – сказал Йен. Его можно было отнести больше к скрытным людям. Но поделиться своими мыслями с Талией ему так же естественно, как и дышать. – Я родился в Америке, в Сиэтле. Мой отец умер, когда мне было восемь лет. Когда исполнилось пятнадцать, моя мать вышла замуж за австралийца, который приехал в Америку лечить сердце. Она поехала с ним в Австралию. А я остался дома. Я жил с теткой и мог продолжить свое обучение. Сюда приехал несколько лет назад, когда муж матери умер от сердечного приступа. Ей захотелось остаться в Австралии.

– Йен, где ты живешь? – спросила Талия, немного успокоившись от мысли, что у него все-таки есть дом, куда можно пойти – дом его матери. Если бы Талии удалось избежать зависимости от Пола, может быть, они смогли бы неплохо жить с Йеном.

Йен сжал зубы.

– У меня нет постоянного дома, – сказал он, настороженно глядя на Талию. – Я большей частью в пути. Конечно, я поддерживаю отношения с матерью.

Надежда Талии рухнула. Он только что объяснил ей, какой он независимый и свободный! Наверное, ни одна женщина в мире не сможет до конца пробить эту стену, которую возвел вокруг себя Йен.

Не желая больше говорить о себе, Йен перевел разговор на Талию. Он взял ее руку.

– Я никогда не забуду о той акуле, которая кружила вокруг тебя в воде, – сказал он. – Если бы меня там не оказалось…

Страсть вспыхнула в девушке от прикосновения Йена, когда он властно взял ее в руку.

– Но ты оказался там и спас меня от ее ужасной пасти, – пробормотала она. Глаза Йена заворожили девушку. Она подвинулась ближе. – Спасибо тебе, Йен. От всего сердца! Что мне сделать, чтобы отблагодарить тебя?

В глазах Йена Талия увидела странный свет. Юноша, казалось, смотрит ей прямо в сердце.

Йен обвил вокруг Талии руки и прижал ее ближе к себе.

– Боюсь, что если я попрошу у тебя поцелуй в награду, ты сочтешь меня мошенником, особенно теперь, когда ты замужняя женщина.

Не в силах остановить нараставшие между ними чувства, ощущая невероятное головокружение, Талия, прищурив глаза, посмотрела на Йена. Казалось, она потеряла контроль над собой.

– Йен, – шепнула Талия, – ты уже делал это, и мое обручальное кольцо не остановило тебя.

– Не обручальное кольцо создает семью, – сказал Йен, проводя пальцами по ее мягким огненным волосам. – Любовь между мужчиной и женщиной и их взаимная привязанность друг другу – вот, что делает семью настоящей… в противном случае, это просто притворство.

Щеки Талии медленно залились румянцем, она удивленно думала, неужели Йен понял, что она ему все время лжет.

– Милая, я никогда не забуду наш с тобой первый поцелуй, – хриплым голосом сказал Йен, – твои губы… их непередаваемый сладкий вкус. В полуобморочном состоянии, словно находясь в каком-то магическом экстазе, Талия закрыла глаза, когда Йен прижался губами к ее рту. В его жарких объятиях Талия ощутила, как все тело изнывает от желания. Она видела сны – она мечтала об этой секунде. Больше сдерживать себя она не могла!

Всем своим существом она затрепетала от вырывающегося наружу желания, когда Йен опустил ее на землю. Казалось, еще мгновение, и Талия растает, испарится в его руках, скользящих вверх по ее юбке, причиняя ей сладкую боль, которую она никогда не испытывала.

Но неожиданно появился страх, когда его руки коснулись холмика внизу живота и начали поглаживать его через шелковое белье, мягко, нежно, целуя ее своими теплыми губами.

Талия испугалась переполнявшей ее неистовой жажды – это ощущение опалило ее, точно жаркие языки пламени. Нельзя позволять такому случиться. О чем она думает? Как могла она забыть об угрозах Пола?

Вырвавшись из объятий Йена и ударив его в грудь, отчего он быстро подскочил на ноги, Талия поднялась с земли, всхлипывая.

– Пожалуйста, забудь навсегда то, что сейчас случилось, – сквозь слезы произнесла она, поправляя юбку. – Я не должна позволять этого! Не должна была!

Заливаясь слезами так сильно, что казалось, сердце не выдержит и разорвется на части, Талия бросилась прочь от Йена. Она почувствовала, как его глаза притягивают ее, но влечение к этому мужчине заставляло ее устыдиться, чувствовать себя – безнравственной. Ее чувства к Йену стали причиной непоправимой ошибки, которую она чуть было не совершила – из-за человека, за которого она никогда не сможет выйти замуж. Она могла совершить ошибку, которая повлияла бы на всю ее жизнь и жизнь ее сестры!

Ослепленная слезами, Талия перебралась через ограду, пробежала по огромному двору, но у дома прислуги остановилась и спряталась, чтобы перевести дыхание. Выглядывая из-за угла, она нервно крутила на пальце кольцо. Талия увидела, как по направлению к дому оттуда, откуда она только что прибежала, скачет Пол. Талия побледнела. Что будет, если Пол когда-нибудь узнает, что она была так близка с Йеном?