«Русскому стилю» Алексей Алексеевич Кадочников учился после войны в одном из спецучилищ, где готовили диверсантов.

Именно там после революции и «хранилось» боевое искусство русских воинов.

Во время войны навыками русского боя владели обыкновенные солдаты, но после искусство русского рукопашного боя постепенно стало отходить на второй план и забываться. На некогда общевойсковую подготовку был наложен гриф «Совершенно секретно». Таким образом, русское боевое искусство оказалось под угрозой исчезновения.

Когда к нам хлынул поток заморских видов единоборств, мало кто задумывался, что восточные боевые искусства ориентированы на определенную психологию и физиологию. Русскому человеку, к примеру, сидеть в распространенной на Востоке позе «лотоса» будет просто-напросто неудобно. То же самое можно сказать и о выполнении различных «заморских» ударов.

Иной смысл русский стиль вкладывает и в понятие «оружие».

Кадочников любит повторять, что рукопашный бой является невидимым оружием, которое нельзя обнаружить, пока его не применили, и нельзя отобрать, пока человек жив. Но сам он на своих занятиях часто достает рисунки мечей, алебард, сабель, шпаг и рассказывает, откуда взялась та или иная форма оружия. К примеру, у сабли полукруглая форма, сабля использовалась в тесной рубке. Огромные мечи имели рыцари, сражавшиеся в одиночку, а не в строю…

Все это, считает Кадочников, необходимо знать по двум причинам. Во-первых, знание старого оружия помогает понять механику рукопашного боя, приспособить для самообороны любой предмет. Во-вторых, воин должен быть носителем своей культуры, своего наследия, иначе боевое искусство теряет смысл.

Нельзя забывать, что рукопашный бой лишь часть системы выживания человека в экстремальных условиях. И порой разрешить конфликтную ситуацию можно и без физического контакта.

Оценка ситуации: учет местности, времени суток, времени года — необходимы в русском стиле. В этом отчасти заключается основное отличие рукопашного боя от разных видов спорта, которые практически потеряли связь с настоящим боевым искусством.

Эксперименты показали, что если человек сожмет руку в кулак (даже вполсилы), то через 74 секунды иссякнет вся его энергия. Какой же после этого он боец? В русском стиле сила используется всего на четверть. Владея русским стилем, даже обессиленные раненые могут побеждать противника. В школе А. А. Кадочникова старики «заваливают» здоровых молодцов, используя энергию нападающих, а свою экономя.

Все приемы Кадочникова основаны, в первую очередь, на законах механики (знании систем рычагов, устойчивости стержней и т. д.). Любимый афоризм его учеников: «Против лома нет приема — против лома есть рычаг». В ходе тренировок ученики постигают, как с помощью легкого движения обратить себе на пользу усилия соперника.

Все, что было сказано, касается лишь подготовки к рукопашной схватке. Про подготовку к бою и говорить нечего: когда Кадочников объясняет, как плотность воздуха влияет на траекторию полета пули, морские течения и температура воды — на то время, которое человек может продержаться на воде, а цвет листвы и травы — на способы маскировки, то становится ясно, что русским стилем нельзя заниматься на досуге — это образ жизни и образ мышления.

* * *

В 1998 году 30 октября у меня состоялась первая встреча и знакомство с А. А. Кадочниковым в стенах Управления федеральной службы налоговой полиции России по Новосибирской области. Можно считать эту встречу случайной. В этот день вся наша служба отбыла в командировку, а меня оставили в Управлении.

Узнал я о том, что приедет А. А. Кадочников, буквально за 10 минут до его визита. Помню, мне был задан вопрос, хочу ли я познакомиться с патриархом русского стиля рукопашного боя, человеком-легендой, на что я, конечно, не нашел ответа, а через несколько минут… Когда я поднялся в кабинет к начальнику службы физической защиты, меня, встав с дивана, доброжелательно приветствовал А. А. Кадочников. Мы обменялись рукопожатиями, некоторое время он крепко держал мою руку, я запомнил его улыбку и глаза, взгляд сильный и приковывающий. Помню, я тогда сказал, что для меня встреча с ним — это исторический и важный момент.

Он попросил меня рассказать о развитии русского рукопашного боя в стенах налоговой полиции и выразил готовность ответить на мои вопросы. Можете представить мое состояние, какие вопросы могли возникнуть в тот момент? Для меня это был просто как сон.

Конечно, не обошлось без рукопашной работы. Несколько раз Кадочников бросал меня, освобождаясь от очередного захвата за руки. Ощущения были необыкновенные. Один раз я попытался сделать усилие на сопротивление, но тут же получил загрузочный удар по носу, а далее следовало мгновенное завершение начатой работы. Потом вновь были разговоры и шампанское.

Я вручил А. А. Кадочникову два экземпляра книги, которую наскоро написал к полицейским сборам 1997 года (по черновым записям 1993 года). Один экземпляр — для просмотра и правок, а второй он попросил подписать ему на память. Скажу честно, для меня это было необычно и как-то странно — по всем правилам должно быть все наоборот.

А. А. Кадочников рассказал о готовящейся к выпуску своей книге, а затем, когда гости собрались уходить, уже в коридоре демонстрировал свою работу, очень четко выводя из равновесия и буквально «размазывая» меня по стенам. Также он показал некоторые приемы телоохраны — по выведению из равновесия охраняемого. В кабине лифта сама собой возникла работа в ограниченном пространстве — в очередной раз мне пришлось несладко. Сопротивляться или достать его мне не представлялось возможным: я был плотно скручен и придавлен сначала к стенке лифта, а потом и к полу, по ходу зависая на рычагах рук и загружаемый точными и четкими ударами. Я, как говорят, на себе ощутил руку мастера, действительную работу Алексея Алексеевича. Теперь мои представления сложились в единое целое: то, что я видел снаружи, и то, что действительно происходит с человеком при четкой правильной работе.

Я также подарил А. А. Кадочникову одну из кассет наших семинаров. Пожав на прощание руку, он пообещал просмотреть и внести предложения, после чего, улыбнувшись, сел в машину…

Так прошла моя первая встреча с А. А. Кадочниковым.

Вторая встреча была уже весной, в конце марта 1999 года.

Подробности я опущу, скажу только, что все происходило за городом, на учебной базе. Конечно, мне было интересно узнать мнение А. А. Кадочникова о моей книге и рукопашной работе на видео.

О книге он сказал, что в ней недостаточно освещена тема рычагов. Упоминание есть, а как рычаги работают конкретно — фактически не объяснено. Но в целом все так. Самой высокой похвалой для меня стало его предположение, что, наверное, мне кто-то помогал работать над этой книгой. Он повторил это несколько раз!

Алексей Алексеевич посоветовал мне, как нужно собирать информацию и работать над отдельно взятыми темами. Конкретно о моей работе он сказал буквально следующее: «Процесс тренировочный поставлен правильно. Все нормально, работай, что еще добавить».

В этот раз мы общались гораздо больше, чем в прошлый. Кадочников делился с нами интересными наработками, касающимися способов выживания.

Оглядываясь назад, отмечу, что на самом деле я так и представлял себе первые встречи с Кадочниковым. Другие встречи с Алексеем Алексеевичем мне кажутся менее продуктивными, хотя некоторые мои знакомые присутствовали на них и думают иначе.

Мне интереснее всего было общаться с А. А. Кадочниковым не на языке типа «покажите, как делается то-то и то-то», а услышать его мнение, увидеть его систему в целом, с ее формообразующими связями, а рукопашный бой — как одно из проявлений этой системы. Поскольку только так, постигая общие законы, можно проще и яснее составить представление о рукопашном бое.

Я не утверждаю, что учился у Кадочникова, хотя мне известны многие люди, которые, побывав на паре его занятий, уверены, что если они и не его ученики, то рукопашный бой, которому они пытаются обучить, — это стиль Кадочникова. Хорошо это или плохо — не знаю, пусть это останется на их совести.