Паренек просто светился от гордости и важности. Кстати, с Иостом они удивительно быстро поладили. Как мне с утра уже успели о них доложить – подрались, конечно, но быстро помирились. Значит, нашли общий язык…
– Оба со мной поедете. Собирайтесь, да не забудьте прихватить мои пистоли, аркебузу и арбалет. Постреляем в бухте. Да и сами вооружитесь как следует. И в доспех облачитесь. А то ходите как долбаные бюргеры… – заворчал я для порядка. – Да быстрее, а то прикажу выдрать на конюшне.
Иост и Клаус испарились как по мановению волшебной палочки. И правильно… я ведь не шучу. Вальяжное дефилирование не допускается. Только бегом… От хорошего пажа должно всегда пахнуть дерьмом и потом – так говорил мой командир курсантской роты майор Феофанов… Тьфу ты… то есть не от пажа, конечно, а от солдата, но сути это не меняет.
Боже, как же это давно было… и в совсем другой жизни.
Во дворе появилась Матильда. Ханна и Герда следовали за ней как привязанные. Девушки, нагрузившись подушками и перинами, тащили их на просушку.
Фламандка приметила себе жертву – одна девушка из обслуги замка стояла без дела и болтала с караульным стрелком, строя ему глазки. Но, направившись к ней для приведения оной к порядку, вдруг заметила меня и резко сменила маршрут.
– Господин барон… – Девушка, не доходя пары шагов, присела в легком реверансе.
– Госпожа Матильда… – Я слегка склонил голову.
И улыбнулся, залюбовавшись своей валькирией. Вот не устаю делать это каждый день.
Фламандка очень изменилась с того самого момента, как мы прибыли в замок. Еще более расцвела, что ли… Появились властность, уверенность в себе. Все эти черты и ранее в ней прослеживались, но сейчас стали заметнее.
Девушка зарделась от удовольствия и, подойдя вплотную, шепнула мне в ухо:
– Господин барон, вы не хотите со мной прогуляться в спальню? Я совершенно случайно вспомнила о своих новых подвязках и очень хочу их вам показать.
– Очень хочу, моя принцесса… – я слегка приобнял девушку и прижал к себе, – но не могу. Уже не рад, что заимел этот чертов замок. Дел по горло.
– Не чертыхайся, Жан!.. – строго шепнула Матильда. – И отпусти меня. Невместно нам показывать челяди свои чувства.
Вот как, значит… А раньше просто хохотнула бы и еще задком покрутила… А теперь, видите ли, ей невместно. Быстро она в роль госпожи вжилась… А собственно, чему я удивляюсь? Сам же этой метаморфозе изо всех сил и способствую… А вот хорошо это или плохо, сказать точно пока не могу. Скорее хорошо. Девка свое настоящее место отлично знает. А это… это не больше чем игра пока. Пусть играется… Хотя вполне и могу пожалеть очень скоро. Обычный мужской тупизм в действии. Сначала сознательно создаем себе массу проблем в отношениях с женщинами, а затем, плачась и горько стеная на несправедливость, пытаемся их преодолеть.
– Что ты желаешь к обеду, kotik? – продолжила разговор девушка.
– К ужину… Обедать в замке я скорей всего не буду.
– Значит, к ужину…
– Все что угодно, принцесса. Только побольше. Прикажи открыть бочку селедки на пробу. Она уже готова. А ты будешь на десерт…
Договорить не дали…
– Капитан, капитан… – К нам подбежал один из мосарабов.
Остановился, грюкнул кулаком по груди и доложил:
– Прибыл гонец из бухты. На рейде бросила якоря галера. Спускают шлюпки…
Вот так… И времени на «лямуры» не остается…
– Я тебя услышал. Два десятка арбалетчиков и десяток аркебузиров – на конь. Я сейчас буду. Верни в бухту гонца и прикажи дальше берега никого из прибывших не пускать. Построже там с ними, но без членовредительства и убийства. И бездельников этих с собой забери, при полном их параде… – Я показал рукой на герольда с компанией. – Отправляйся…
– Повинуюсь… – Аркебузир, не задавая лишних вопросов, выбежал из двора.
– Ну, иди… – Фламандка достала из поясной сумочки гребешок и ловко расчесала мне волосы. – Вот теперь хорошо, а то вечно ты забываешь. Иди…
Через двадцать минут я уже стоял на скале и рассматривал в подзорную трубу двенадцативесельный баркас, в котором поблескивали капеллины и кирасы алебардистов, и шлюпку поменьше, в которой кроме солдат угадывались какие-то гражданские особи.
Много… солдатиков много. Неужели почтенные купцы надеются на силу? М-да… об их умственных способностях я был гораздо лучшего мнения. Неужели тот купец, которого я отпустил, неправильно передал все мои титулы и должность? Вряд ли… А тогда что?
– Энвер… – обратился я к мосарабу. – Будьте готовы сделать залп по моей команде. Всех гражданских брать живыми. Но запомни: стрелять строго по моей команде.
Отдав распоряжение, я сошел на пристань. Проверил порох на затравках пистолетов и стал ждать. Сейчас все станет ясно.
Шлюпка первой подошла к пирсу и сразу же, не выходя из нее, высокий и сутулый мужик в черной одежде заорал пронзительным, высоким голосом:
– Я – Юпп Риббек, прево округа Зееланд провинции Брабант!..
Египетская сила!.. Да это же тот самый прево, с которым мутил делишки мой бывший эконом. Ты смотри, сам приехал; а я планировал поездку в Антверпен – установить полную справедливость… Ну и, возможно, ущерб попробовать взыскать… Так какого хрена он приперся? Неужели напрочь страх потерял?.. Или нюх?.. Или мозги?
Волна стукнула баркас о причал, и прево, ойкнув, потерял равновесие и чуть не шлепнулся в воду.
Второй чиновник, помоложе и одетый поплоше – очевидно, секретарь, потянулся поднять своего начальника, но тот оттолкнул его руки и заорал, брызгая слюной:
– Как вы смеете!.. Приказываю немедленно выдать зачинщиков и освободить честного купца Рафаэля Цимлера, иначе все будете арестованы и предстанете перед судом!.. Это что?.. Зачем?.. Да как вы смеете?..
Чиновник наконец рассмотрел выстроившихся в шеренгу аркебузиров, взявших свои аркебузы на полусписы и целившихся прямо в него и сопровождение. Очень знаете ли, впечатляющая картина. Я бы точно впечатлился.
Ну и, конечно, меня рассмотрел. Вернее, мою насмешливую и наглую рожу.
Ага… начало наконец доходить, что он не то творит и его никто не собирается бояться. Ну не идиот ли?
– Я – кавалер ордена Дракона, кондюкто лейб-гвардии герцога Фландрии, Брабанта и Бургундии Карла Смелого, барон ван Гуттен! – едва сдерживая хохот, сообщил я совсем смешавшемуся чиновнику. – Причаливайте, причаливайте. И предупредите своих солдат – если кто-то из них дернется, сразу умрет. Вместе с вами.
– Но… как? Мне же сказали… – Чиновник совсем растерялся и недоуменно оглянулся на скромно сидевших в баркасе двух пожилых мужчин в гражданской одежде, один из которых показался мне странно знакомым. Гражданские в ответ на взгляд бальи сделали непроницаемые лица, а потом и вовсе отвернулись.
– На берег выходи, дерьмо зеленое! – рявкнул я и, уже разозлившись не на шутку, скомандовал: – Аркебузиры, товсь!
– Я подчиняюсь, подчиняюсь… – Риббек поднял руки и, спотыкаясь, выбрался на причал. – Это досадное недоразумение. Меня просто неправильно проинформировали… Мне сказали… сообщили, что в баронии хозяйничают какие-то самозванцы…
Я обратился к бригадиру алебардщиков из охраны чиновника. Он и его подчиненные сидели, угрюмо рассматривая наведенные на них аркебузы, и желания заступаться за прево не выказывали, но и особого страха тоже не проявляли.
– Доложите свое имя, бригадир.
– Клаус Вестергрооде, господин кондюкто. Насколько я понимаю, вы собираетесь арестовать прево? – Сержант слегка ухмыльнулся в густые усы и сбил свою капеллину чуть на затылок.
– Вы правильно все понимаете, бригадир. Он нарушил законы Бургундии, будет за это наказан и предстанет перед судом его светлости Карла Бургундского в Дижоне. Надеюсь, в моих полномочиях вы не сомневаетесь?
Бригадир поклонился:
– Не сомневаюсь, господин кондюкто.
Еще бы он сомневался… Нацеленные аркебузы как-то сами по себе исключают какое-либо сомнение.
А за моей спиной еще маячит команда герольда в накинутых наспех гербовых ливреях, четко указывающих на мою принадлежность к бургундской знати. Я их и взял с собой на такой вот случай.
