Немецкий исследователь К. Рейнгардт в книге «Поворот под Москвой. Крах гитлеровской стратегии зимой 1941/42 года» утверждает, что, несмотря на все меры, принимаемые Гитлером и группой армий «Центр», использовать свои преимущества они не могли, поскольку огромную роль в этом играли партизаны.

О размахе и значении действий партизан в тылу этой группы армий ярко свидетельствует признание командующего Клюге. В докладе начальнику генштаба сухопутных войск он пишет: «… я вынужден со всей серьезностью указать на всю опасность сложившейся обстановки. Если до сих пор партизаны ограничивались действиями против тыловых коммуникаций и нападением на отдельные машины и казармы, то в настоящее время все яснее становится тенденция к созданию сплоченных соединений, которые под энергичным командованием русских офицеров, хорошо вооруженные и организованные, пытаются поставить под контроль определенные области и проводить оттуда операции более крупного значения. В связи с этим инициатива во многих местах переходит к противнику, и там, где он чувствует себя достаточно сильным, он контролирует большие области, ликвидировав в них германскую администрацию и препятствуя их хозяйственному использованию» (к. 33).

Партизанский отряд в лесу

В это же время. После окружения вражеской группировки в районе Демянска перед Северо-Западным фронтом продолжает стоять задача как можно быстрее ликвидировать ее, а затем оказать помощь Ленинградскому и Волховскому фронтам в прорыве блокады Ленинграда. Первостепенное значение приобретает фактор времени. Следовало немедленно начать разгром окруженного противника, чтобы не дать ему возможности оправиться от понесенных потерь и создать прочную круговую оборону.

Научный сотрудник Эрмитажа Н. Никулин, воевавший на Ленинградском фронте, пережитое описал в своей потрясающей по трагизму правде книге:

«Много убитых видел я на войне, но такого зрелища, как на Погостье (в пригороде Ленинграда) зимой 1942 г., видеть больше не довелось… Штабеля трупов у железной дороги выглядели зимой как заснеженные холмы, и были видны лишь тела, лежащие сверху. У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании, в гимнастерках и ботинках. Это были жертвы зимних боев 1942 г. На них рядами лежали морские пехотинцы в бушлатах и широких брюках «клеш». Еще выше – сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку в январе 1942 г. Потом – политбойцы в ватниках и тряпичных шапках (такие шапки выдавали в блокадном Ленинграде). Здесь смешались трупы солдат многих дивизий, штурмовавших железнодорожное полотно… Всю жизнь меня преследует один сон: горы трупов у железнодорожной насыпи. Самое страшное, что этот сон продолжается и становится явью. Говорят, что война не закончена, пока не будет похоронен последний павший на ней солдат» (к. 47).

Воинкое захоронение в дер. Погостье

В этот же период. Ужас голода охватывает жителей Ленинграда. Академик Дмитрий Лихачев вспоминал: «Люди ели дуранду – фуражный корм для скота. Ели столярный клей. В клей клали сухие коренья и ели с уксусом и горчицей. Тогда можно было как-то проглотить. В институте в то время я ел дрожжевой суп. Делался он так: заставляли бродить массу воды с опилками. Получалась вонючая жидкость, но в ней были белки, спасительные для людей.

Однако даже такой суррогат пищи можно было получить только по карточкам. Многие сотрудники карточек не получали и приходили… лизать тарелки. Лизал тарелки и милый старик, переводчик с французского и на французский Яков Максимович Каплан.

Многие научные сотрудники бессмысленно погибли в Кировской добровольной дивизии, необученной и безоружной. Еще больше погибло от бессмысленных увольнений. На уволенных карточек не давали. Вымерли все этнографы. Сильно пострадали библиотекари, умерло много математиков – молодых и талантливых.

Но зоологи сохранились: многие умели охотиться… На Лахтинской улице было раньше много голубей. Мы видели, как их ловили. Павловские собаки в Физиологическом институте тоже были все съедены.

Появились специфические движения пальцев, по которому ленинградцы узнавали друг друга в эвакуации: хлебные крошки на столе придавливали пальцами, чтобы они прилипли к ним, и отправляли эти частицы пищи в рот. Просто немыслимо было оставлять хлебные крошки. Тарелки вылизывались, хотя «суп», который в них ели, был совершенно жидким, без жира: боялись, что останется жиринка («жиринка» – это ленинградское слово тех лет, как и «довесочек»). Тогда-то у нас на подоконнике и умерла от истощения мышь…».

Дмитрий Сергеевич Лихачев

Военные действия на других театрах Второй мировой войны

В портах Северной Норвегии находятся линейный корабль «Тирпиц», 3 тяжелых и 1 легкий крейсера, 16–20 эскадренных миноносцев, 18–20 подводных лодок, более 30 сторожевых кораблей и тральщиков. Эти силы совместно с 5-м немецким воздушным флотом нарушают движение на внешних и внутренних коммуникациях ведущих в наши северные порты (к. 1).

Линейный корабль «Тирпиц»

Из архивных документов и материалов текущего дня

ПРИКАЗАНИЕ НАЧАЛЬНИКА ШТАБА УПРАВЛЕНИЯ НАЧАЛЬНИКА АРТИЛЛЕРИИ ЗАПАДНОГО ФРОНТА НАЧАЛЬНИКАМ АРТИЛЛЕРИИ 5, 10, 16, 20, 33, 43, 49, 50 и 61-Й АРМИЙ и 1-ГО ГВАРДЕЙСКОГО КАВАЛЕРИЙСКОГО КОРПУСА О НЕВЫПОЛНЕНИИ ТРЕБОВАНИЙ ДИРЕКТИВНОГО ПИСЬМА СТАВКИ ВГК № 03 от 10 ЯНВАРЯ 1942 г.

№ 0954 24 февраля 1942 г.

В директиве Ставки Главного Командования от 10.1.42 № 03 указывалось об организации артиллерийского наступления как новом методе арт. обеспечения наступления пехоты, однако имеют место ряд случаев, когда некоторые командиры частей и соединений продолжают практиковать методы артподготовки, непроизводительно расходуя большое количество снарядов.

Так, командир 11 гв. сд 10 февраля 1942 г. приказал провести 45 мин. артподготовку, в результате израсходовал 1050 снарядов и 507 РС, не добившись положительных результатов.

Начарт 352 сд (20-й армии) майор Романов 26.1 провел артподготовку и израсходовал 605 снарядов, не подавив огневой системы противника.

21 и 22 января арт. 133 сд вела огонь по площади без всякого наблюдения, в результате выпустила большое количество снарядов, а начарт 5 гв. сд майор Садовничий 1 гв. арт. полком открыл огонь по предполагаемым дзотам на выс. 170, 6 в районе д. Гребнево, на самом же деле наличие дзот на этой высоте не подтвердилось.

Директивное письмо Ставки частям 20 армии доведено с большим опозданием, а некоторые соединения не имеют даже этого документа в своих штабах.

Начальник артиллерии фронта приказал:

1) Проверить наличие в артиллерийских частях директивы Главной Ставки за № 03 от 10.1.42 и знание ее командным составом.