Она издала непонятное восклицание, немедленно сорвалась с места, стала собирать свои пожитки: сумочку, мобильный телефон, газету, в которую было что-то завернуто...

– А ну-ка постойте, – нахмурился Тверитинов. – Что это у вас там?

Преступница похолодела.

– Вы что, схватили мои «Экономические вести»? Я же их еще не просматривал! Это сегодняшняя газета, верните ее на место.

Сабина некоторое время бурно дышала, после чего заявила:

– Я случайно испортила всю первую полосу. Сейчас поеду в типографию и по дороге куплю вам другие «Экономические вести». Точно такие же, только целые.

Тверитинов некоторое время смотрел, как вздымается ее мятежная грудь, потом вернулся к столу и заглянул в нижний ящик, в самую глубину. Книжка «Сексуальные фантазии» с глянцевыми фотографиями, о которой он на самом деле только что вспомнил, лежала на месте. Хотя секунду назад он мог бы поклясться, что девица именно ее завернула в газетку и взяла полистать на досуге. Что еще в таком случае ей понадобилось от него прятать?

– Ладно, – наконец, сдался он. – Только не забудьте купить газету. – Сабина облегченно вздохнула. – Когда закажете книги, уже после типографии, подъезжайте в «Бумажную птицу», я буду ждать вас там, договорились?

Он развернулся и вышел из кабинета. Сабина услышала быстрые шаги, и новая мысль озарила ее. Сердце при этом ухнуло вниз. Вдруг не Аня Варламова спрятала свой дневник? А сам Тверитинов по какой-то неведомой причине завладел им и прилепил к дну шкафа? Он узнал его, как только вошел в кабинет. И сейчас поспешил к себе, чтобы проверить мелькнувшую догадку!

Сабина на цыпочках отправилась за ним. Он и в самом деле скрылся в собственной спальне. Она не раздумывая бросилась на пол, потому что внизу между дверью и полом оставался небольшой зазор, через который можно было увидеть, куда направятся его ботинки. Но не успела даже как следует умоститься на ковре, когда проклятая дверь распахнулась, и эти самые ботинки оказались прямо перед ее носом.

– Господи, вы что?! – спросил Тверитинов с невероятным изумлением. Сабина чувствовала, как ворс ковра щекочет ее живот в том месте, где задралась кофта. – С вами все в порядке?

– Опять закружилась голова, – ответила она сдавленным голосом и принялась, кряхтя, подниматься.

Нет уж, если именно так живут авантюристы, то она выходит из игры. Тверитинов схватил ее поперек туловища и рывком поставил на ноги. Вид у него был до невозможности сердитый.

– Где ваша сумка?

– В кабинете. – Сабина смотрела ему в галстук.

– Почему вы ее там оставили? Куда вы сейчас шли? Разве не в типографию?

– В туалет.

– Знаете, мне представили вас как блестящего работника. И что же я вижу? Вы с утра поели пирогов, полили герань и испортили свежую газету. К тому же у вас кружится голова. Не думаю, что мы сработаемся.

Сабина тотчас заняла круговую оборону:

– Я ведь должна адаптироваться на новом месте! А мои походы в туалет не регламентируются трудовым законодательством. И вообще. Думаю, к концу недели вы будете самого высокого мнения о моих профессиональных навыках.

– Ну-ну, – пробормотал он и сложил руки на груди.

Сабина развернулась и с гордо поднятой головой отправилась за своими вещичками. На самом деле ей хотелось бежать, как зайцу – петляя от стены к стене, чтобы скрыться от пристального взгляда, буравящего ее спину.

Чертова сумка! Она оказалась слишком маленькой для того, чтобы в ней поместился большой блокнот. Может, в записях вообще нет ничего особенного. Или там есть нечто такое, что только смутит ее. Вдруг Аня с Тверитиновым были любовниками? И он оставил ее дневник с описанием интимных свиданий себе на память? Но тогда зачем прилепил его к дну шкафа?

Все то время, что Сабина ездила по городу, любопытство грызло ее изнутри, как прожорливый червяк, нарвавшийся на хрустящий капустный лист. Невероятно, что встреча с Буримановым так на нее подействовала. Оказывается, он много для нее значит! Возможно, она даже любила его все эти годы. И поэтому так до сих пор и не вышла замуж. Уже семь лет прошло с момента их ссоры! Но стоило Диме сказать, какая женщина ему нужна, и Сабина тотчас же захотела стать ею. Наверное, чтобы следующий Буриманов, который встретится в ее жизни, не бросил ее в очередной раз.

Сабина довольно быстро отыскала офис «Бумажной птицы» и порадовалась, что рядом есть большая стоянка, куда можно воткнуть машину. Она сделала ловкий поворот и уже начала заруливать на свободное место, как вдруг ехавший позади нее грязный «Опель» совершил странный маневр, вильнул и едва не врезался ей в задний бампер. Из «Опеля» выскочил здоровый мужик в спортивной куртке и выпятил грудь.

– Эй, ты чего, ослепла? – заорал он, наскакивая на выбравшуюся из-за руля Сабину. – Очки надень, гусеница безмозглая! Тварь!

– Почему вы обзываетесь? – возмутилась та, отступая. – Это вы сами виноваты!

У мужика были совершенно бешеные глаза навыкате, а челка стояла дыбом.

– Угрожать мне будешь?! – еще громче закричал он, выхватил из салона машины кусок металлической трубы, подскочил, крякнул и, не раздумывая, шарахнул Сабину по ноге. Та подпрыгнула, и удар пришелся по лодыжке. Сабина ахнула от боли и уже собралась было звать на помощь, когда рядом с ней возник молодой мужчина с портфелем в руке.

– Эй ты, спортсмен! – крикнул он, заслоняя Сабину своим телом. – Совсем сдурел?

Он был высоким и широкоплечим, короткий плащ блестел на солнце, словно рыцарские доспехи. Оказавшись за его спиной, жертва даже испытала желание прильнуть к ней в порыве благодарности.

– А тебе чего надо? – Тип из «Опеля» шагнул вперед и раздул ноздри, как разъяренная обезьяна.

Тогда мужчина переложил портфель из правой руки в левую, коротко размахнулся и очень технично врезал ему по морде. Тот отлетел к своему «Опелю» вместе с куском трубы. Сабина решила, что сейчас начнется большая драка, но псих, встретив отпор, мгновенно пошел на попятный, прыгнул в свою таратайку и, ругаясь на чем свет стоит, с ревом отъехал.

Как только опасность миновала, Сабина со слезами на глазах принялась ощупывать пострадавшую ногу.

– Больно? – сочувственно спросил ее спаситель и присел на корточки, чтобы своими глазами посмотреть на причиненные повреждения.

Перед ней возникла светлая макушка – волосы были мягкими и легкими, как у ребенка, которому моют голову ромашковым шампунем.

– Ужасно больно, – призналась она. – Но наступать можно.

– Хорошо, что он не вмазал изо всех сил. – Мужчина поднялся на ноги и очутился с ней лицом к лицу. – Бывают же такие идиоты... Надо бы его в ментовку сдать, да времени нет. Кстати, меня зовут Максим.

Он оказался не только сильным, но и симпатичным. Порядочность въелась в его скуластое лицо, на котором главенствовали широко расставленные глаза – светло-зеленые, как бутылочное стекло, когда через него смотришь на солнце.

– А меня Сабина. – Она снова согнулась пополам, трогая ушиб.

Невероятно, какие психи катаются по городу в автомобилях. Бить женщину железякой по ногам!

– Вы приехали или уезжаете? – спросил Максим. У него была тонкая кожа, налитая сочным румянцем. Румянец захватывал не только лицо, но шею и даже уши. Возможно, они горели от ветра. Или же на него произвела сильное впечатление собственная храбрость.

– Приехала. Вообще-то я на службе. Дохромать бы до нее.

– Давайте я провожу вас до офиса, – предложил он и без раздумий подставил локоть. – Куда вести?

Сабина приняла помощь, и теперь, сцепив руки кренделем, они стали похожи на парочку, которая собралась выйти на середину круга и исполнить кадриль. Ее новый знакомый излучал энергию, и даже через плащ ощущалось исходившее от него тепло.

– Вон туда, видите? «Бумажная птица».

Вывеску было трудно не заметить – массивные буквы громоздились на фасаде ближайшего здания, подмяв под себя названия более мелких контор.

– Здорово! – по-мальчишески обрадовался Максим, тряхнув портфелем. – Я же там работаю!