После того, как это было сделано один раз, отечественному «Минобразу» требовалось с некоторой периодичностью (хотя бы раз в 3 года) повторять процедуру выявления лучших учителей-предметников по школам России и поддерживать их материально: это было бы стимулом к профессиональному росту остальных учителей и повышало бы качество образования во всей системе всеобщего образования.

Но вместо этого бюрократия сочла за благо ввести ЕГЭ в форме тестов — достаточно идиотских по своему содержанию, и не способных дать проявиться творческим способностям выпускников (в отличие от контрольных работ по математике и сочинения по литературе и русскому языку, которые были в советские времена): «мировая закулиса» обязала бюрократию Россиионии втащить страну в «болонский процесс» — надо выполнять… За это чиновникам и платят большие деньги, чтобы в чиновничество пришли самые безстыжие, готовые за деньги сделать всё, что закажут; а выявлять и поддерживать лучших учителей — (а Дж.Сорос показал, что это можно делать) — значит подрывать «болонский процесс» и создавать интеллектуальный потенциал страны для будущего развития.

[22] Текст см. на официальном сайте премьер-министра РФ: http://www.premier.gov.ru/events/2490.html.

[23] «Можно, конечно, всех разогнать — можно и Правительство разогнать, и Думу разогнать. Но вот сказано же было: царь снял с себя ответственность, советское руководство сняло с себя ответственность — страна дважды развалилась. Правильно? Не вы, не мы, исполнительная власть, не имеем права снимать с себя ответственность в трудные времена. Каждый должен пройти свою часть пути».

[24] Приведём и прокомментируем два фрагмента из выступления В.В.Путина.

ПЕРВЫЙ: «… могла ли Россия остаться в стороне от кризиса или полностью избежать его негативных последствий? Конечно, нет. Это просто невозможно. Это иллюзия. Проблемы возникли не у нас и не по нашей вине. Это очевидно, с этим никто не спорит, но затронули практически всех, в том числе и Россию».

Нам очевидно другое: если бы государственная власть в РФ строила экономическую систему творчески, ориентируя её на удовлетворение потребностей народов России в ходе общественного развития, а не тупо-подра­жательно, вследствие чего она оказалась ориентированной на удовлетворение потребностей некоего «мирового сообщества», — то никакого кризиса в России не было бы; и более того — в условиях зарубежного кризиса Россия могла бы даже ускорить своё общественно-экономическое развитие и вовлечь в систему своего хозяйства изрядную долю зарубежных производственных мощностей.

В основе этого мнения лежат достаточно общая теория управления и теория подобия многоотраслевых производственно-потребительских систем (см. работы ВП СССР “Мёртвая вода”, “Краткий курс…”, “«Грыжу» экономики следует «вырезать»”, “К пониманию макроэкономики государства и мира”). И потому утверждение В.В.Путина о том, что с названными им причинами кризиса никто не спорит, является выражением его некомпетентности (не знает воззрений различных научных школ на проблематику экономической жизни общества) или лицемерия и цинизма (не желает публично обсуждать те мнения, которые противоречат заявлениям режима о безальтернативности проводимого им политического и экономического курса).

ВТОРОЙ, вынесенный в эпиграф публикации выступления премьера на его официальном сайте: «Качеству наших рыночных и социальных институтов можно и нужно предъявлять справедливые претензии. Но что, несомненно, показал кризис — это то, что они, эти институты, всё-таки работают, проявляют устойчивость и способность противостоять разрушительным тенденциям. Именно это обстоятельство, наряду с уверенностью в своих силах, позволяет нам рассчитывать на успех, причём даже в большей степени, чем накопленные финансовые ресурсы».

Эта оценка — следствие непонимания того, о чём говорил Дж.Сорос: «банки-зомби» сосут кровь из реального сектора. Но вопросы об экономических теориях, альтернативных господствующим, и об организации банковской деятельности в интересах общественного развития В.В.Путин обсуждать не желает и, если он действительно искренне благонамерен, — тем самым рвёт обратные связи на уровне третьего приоритета обобщённых средств управления:

«Прошу вас, уважаемые коллеги, когда будете обсуждать бюджет, не очень-то нападать на банкиров. Их можно, конечно, называть, как угодно, оскорблять: «жирные коты» и т.д. Важный сектор российской экономики. И перед ними стоят серьезные задачи, особенно во второй половине года. Много неплатежей, невозврата. И мы с вами очень внимательно должны к этому подойти — ответственно, по-серьёзному, без лозунгов, исходя из имеющейся информации и анализа.

Банковская система должна быть очищена от проблемных кредитных учреждений. Необходимая правовая база для слияния банков и их санации создана, и реальная работа в принципе уже началась.

Часто звучит предложение удешевить кредит за счёт снижения ставки рефинансирования Центрального банка. Действительно, она является одним из ключевых ориентиров при определении стоимости кредита, но далеко не единственным. До 90 % ресурсов банки привлекают на рынки. Они обходятся им также недешево. Естественно, серьезное влияние оказывает и высокий уровень инфляции.

Кроме того, банки не только кредитуют экономику, но и обеспечивают сохранность сбережений граждан России. И об этом также нельзя забывать, призывая банки действовать более рискованно».

Это явное непонимание причинно-следственных связей: первая изрядная доля неплатежей и невозвратов — следствие генерации банковским ссудным процентом заведомо неоплатного долга, некоторым образом распределившегося среди пользователей кредитно-финансовой системы; вторая часть неплатежей и невозвратов — следствие проблем предприятий, чьи поставщики и заказчики опущены заведомо неоплатным долгом, вследствие чего их собственные бизнеспланы оказались сорванными по не зависящим от их руководства причинам; и только третья — ничтожная доля — неплатежей и невозвратов результат недобросовестности заёмщиков, но и она описывается поговоркой «вор у вора дубинку украл». Так, что в неплатежах и невозвратах никто кроме самих же банкиров-ростовщиков не виноват. Банковское ростовщичество, будучи одним из системообразующих факторов, создало кризис.

О каком «обеспечении сохранности сбережений граждан» идёт речь? И какова доля населения, имеющая сбережения? И какие могут быть сбережения у миллионов людей, живущих на 2 000 рублей в месяц, как упоминавшаяся женщина из деревни под Валдаем? — Страшно далеки они от народа… Хотя, конечно, если речь идёт о сбережениях 10 ― 12 % населения, претендентов образовать так называемый «средний класс», на который правительство сделало ставку, как на субъект развития будущего Русской цивилизации, тогда — другое дело… но тема субъектности исторической общности ― это уже другая тема, о которой пойдёт речь в разделе 3 настоящей записки. Однако ставка на претендентов в «средний класс» — ошибочна по причине их творческого безплодия и паразитических наклонностей.

Ростовщичество — это одно, а счетоводство макро-уровня и кредитование — это другое. И это обязаны понимать чиновники в ранге премьера и президента, а так же и все прочие.

·   Если банкиры этого не понимают, то госчиновникам надо работать с банкирами — заниматься их воспитанием так, чтобы до банкиров дошло, что быть ростовщиками — плохо и опасно для жизни, чему примером старуха-процентщица из “Преступления и наказания” Ф.М.Достоевского, столь почитаемого нашей полит-“элитой”. Если этого не делается, то потому, что государственность «лежит» под ростовщической корпорацией.