— Представила. Заткнись немедленно! Лохтач позорный, — Рата злобно сунула магу его долю белого крабьего мяса, уложенного на крупной створке мидии.

— Конечно, вряд ли что путное получится, — спокойно сказал старик. — Далеко от берега «Скакун». Да и покорного неупокоенного трудно заполучить. Но отчего не попробовать? Вот кончится шторм…

— Заткнись или я тебя заткну! — Рата в ярости бросила заточку и схватила свою любимую дубинку.

— Не сердись, — мирно попросил колдун. — Шторм не на один день разыгрался. О чем-то беседовать нужно. Я просто так предложил. Ты же все равно об этом думаешь.

— Не думаю! Я о крабах думаю. И о болванах разных, что спокойных слов не понимают.

Трайглетан сунул в рот кусочек мяса и, причмокивая от удовольствия, сказал:

— Я еще раз извиниться могу. Только рано или поздно ты о своем даре заговоришь. Великую силу тебе предки дали. И упрямство великое.

— Какая есть, такая есть. Не приставай, а?

Трайглетан приставать не стал, начал рассказывать о всяких блюдах, что из крабов да морских раков готовят. Рата неторопливо ела, изредка совала крошечные кусочки Витамину. Баклан сглатывал, потом долго сидел, задумчиво моргая — видимо, смаковал.

— Экий он чревоугодник, — усмехнулся маг.

— Не хуже тебя. Ты откуда столько о жратве знаешь? При кухне ошивался?

— Почему при кухне. За столом в хороших тавернах сиживал, все честь по чести. Если авторитет хочешь поддержать, обязательно нужно в яствах разбираться. Тут, правда, секрет небольшой — требуй все подавать, вымоченное в ширитти. И еще лучше с черносливом. Очень уважение вызывает. Хоть макрель, хоть крольчатину или скворца — главное, с черносливом. Тогда за гурмана сойдешь. Жаль, я чернослив не люблю.

— А я люблю. Сейчас бы мешок его сожрала. Или бы крольчатины заглотила, — Рата вздохнула. — Скворцов я не пробовала жрать. По-моему, они крошечные, как клопы. Одни перья, небось.

— Мне кажется, Рататоск, — осторожно сказал колдун, — ты напрасно из себя деревенщину корчишь. Ведь прекрасно знаешь, как нужно правильно говорить. Стихи иной раз сочиняешь. Зачем бродяжкой неграмотной себя представляешь? Ругаешься хуже пьянчужки. Некрасиво.

— А мне, значит, красивой надлежит быть? — пробормотала Рата. — Как Лорис, что ли? Как же, это очень в жизни помогает. Омары ко мне сами поползут. Мертвяк какой-нибудь новые штаны поднесет сугубо из почтения к красоте моей неописуемой. А я ему томно так отвечу, мол, безмерно благодарна за внимание, но не соблаговолит ли милорд покойник сии милые красные штанишки на зеленые поменять? Ибо красный цвет с моими патлами, торчком стоящими, не слишком гармонирует.

Трайглетан улыбнулся:

— Умеешь ты посмеяться. Смотри, в будущем женихов насмешками не распугай. Взрослая ты девушка, о себе подумать должна. О нарядах помечтать, о том, какое впечатление на мужчин будешь производить.

— Да я уже думала, — сказала Рата и непонятно почему удержалась от желания сплюнуть в костер. — Мне, милорд колдун, вряд ли имеет смысл на женихах и нарядах сейчас сосредотачиваться. Что-то ни тех, ни других в обозримом будущем не предвидится. И на рынок прогуляться, хвостом повертеть, не получится.

— Я о будущем говорю, — упорно гнул свое колдун. — Выберемся, будешь в городе жить. Приоденешься, будут к тебе заказчики ходить…

— Какие еще заказчики?! Я, если выберусь, на склад вернусь. А с заказчиками у нас хозяйка обычно разговаривает.

— Ладно, пусть не заказчики. Просто молодые люди. Хотя вряд ли ты теперь на складе останешься…

— Трайглетан, ты как думаешь — а много парней готовы в жены некромантку взять? — вкрадчиво поинтересовалась Рата. — Просыпаешься с молодой женой, а по углам спальни призраки шляются. Или под кроватью слуа копошится, костями гремит. Вот оно мужское счастье, да?

— В любом даре и свои неприятные стороны имеются, — неуверенно сказал маг. — Кроме того, всему научиться можно. Неупокоенных в стороне удерживать не так уж сложно.

— Да?! К тебе-то они сами собой не лезут. Ну что в этой некромантии хорошего? Что?! Ты сам здесь без штанов сидишь, такой же колдун великий. И все из-за этой проклятой некромантии.

Трайглетан посмотрел на свои узловатые ноги — мокрая одежда была развешена по другую сторону костра, и великий маг ограничил свой наряд наброшенным на бедра плащом. Почесав колено, колдун сказал:

— Это временные трудности. Некромантия наука сложная, люди нас сторонятся, зато когда припечет, деньги охотно несут. Вот, взять, например, мой последний заказ в Глоре. Умер хозяин дома, да так скоропостижно, что не успел сказать, куда выручку спрятал. А ведь только из торговой поездки вернулся, и выручка была немалая. Провел я две ночи на кладбище, и результат ведь был — нашлись деньги.

— А, так выходит, на некромантии разбогатеешь разом? И где твой дом с садом? Где наложницы и мешки с серебром? Или ты всю выручку в развитие торговли вкладывал?

— Говорю же, сторонятся нас люди, — пробормотал Трайглетан.

— Я бы вас вообще на месте убивала, — честно призналась Рата. — Брось ты про эти мертвецкие штуки врать. Рассказал бы про Краснохолмье.

Маг возражать не стал, принялся про свое детство вспоминать. Любила Рата про маленькое Краснохолмье слушать. Немного та жизнь на жизнь Редро была похожа, только полегче маленькому Трайглетану жилось. Может, потому, что земли вокруг побольше было, а может, потому, что великий маг родителей своих хорошо помнил.

В благодарность Рата продекламировала несколько куплетов известной саги о Токкэ-Корабеле со своими собственными добавлениями. Маг похихикал.

Костерок прогорел. Снаружи ревел и завывал шторм. Даже в пещеру долетало его дыхание. Рата легла, скрутилась клубочком под своим плащом. Глянула в сторону выхода — Страж пока не явился: или рано, или влажных сквозняков боится.

— Рататоск, не спишь еще? — зашептал со своего места колдун. — Иди ко мне. Теплее будет.

— Нет уж. Мне и так тепло. Ты лучше подумай, на каком кладбище тебе еще посидеть-поколдовать. Глядишь, пять-шесть кладбищ, и на ночь с приличной шлюхой меди накопишь.

Колдун хмыкнул. Не обиделся. Да и не рассчитывал всерьез, что Рата под бочок приползет. Просто подначивал, старый балбес.

Шторм не ослабевал четыре дня. Из пещеры и нос было высунуть страшно. Порой, захлестывало и внутрь. Рата с магом перетащили вещи в самый дальний угол пещеры, за колодец. Беспокоила судьба ялика. Трайглетан клялся, что закрепил надежнее некуда, но девушка боялась, что лодку может разбить и на камнях наверху. Судя по грохоту снаружи, там начался конец света. Витамин сидел нахохлившись, дремал. Раз никуда не собирался — значит, еще не скоро распогодится.

— Нужно будет стену возвести, — прикидывал Трайглетан, как ни в чем не бывало полеживая на подстилке и поглядывая на брызги, влетающие в пещеру. — Должна быть защита — зимой такие сильные шторма самое обычное дело.

— Ага, и дверь не забыть навесить, — Рата покосилась на лужи, натекшие с лестницы, что вела к резервуару. Видимо, и на «балкон» захлестывало. Или бассейн уже переполнился?

— Дверь будет еще лучше, — согласился колдун и вновь, уже в третий раз, начал перематывать самодельную ручку заточки.

Рата вздохнула и снова начала вышагивать по тупичку, заложив руки за спину.

— Ты гуляй, гуляй, — одобрил маг. — Молодая, сил много, девать некуда.

— Да знаю я, куда бы ты мои силы пристроил, — проворчала Рата. — Вам только дай, из любой девы все соки выжмете. Я уж лучше погуляю.

— Смотри, башмаки добьешь, — ухмыльнулся Трайглетан.

— А, значит, лучше ноги задрать? — догадалась девушка.

Маг фыркнул.

Вообще-то, со стариканом Рата чувствовала себя спокойно. Дразнили друг друга — так чего еще взаперти делать? Страшно подумать, что здесь одной бы пришлось сидеть. Вот только кушать очень хотелось. Уже пришлось перейти на сушеную рыбу. Сейчас она не казалась такой уж невкусной. И Витамин вполне исправно глотал. Рыбы еще оставалось больше половины, а вот дрова кончались. Костер теперь разжигали только для настроения — на огонек посмотреть.