– Я из знатного рода! – вызывающе бросила она.

– Сколько времени вы с ней проведете? – спросил содержатель борделя.

Мэрии Ап-Оуэн швырнул ему тяжелую серебряную монету.

– Всю ночь, – сообщил он, – и не спорь со мной, ибо, бьюсь об заклад, я только сейчас дал вдвое больше того, чем ты за нее заплатил. Ты уже получил прибыль, Клауд.

– Собираетесь убить ее? – не выдержал Клауд. Мэрии Ап-Оуэн от души расхохотался:

– Только нашей добротой, Клауд. Только ласками. Теперь проваливай да пошли сюда вина.

– Разумеется, господин. Немедленно! – заверил Клауд и поковылял к выходу.

Мэрии Ап-Оуэн неторопливо оглядел Айлин:

– Говоришь, дочь барона? Побочная, конечно. Отродье крепостной?

– Ничего подобного! Я рождена в законном браке!

– Снимай камизу! – велел он.

– Ни за что!

Он молниеносно выбросил вперед руку и, вцепившись в вырез камизы, располосовал ее до подола.

– Эта моя единственная камиза! – взвыла Айлин.

– Если ты хотела, чтобы она осталась целой, нужно было слушаться, – спокойно возразил он. – Ее еще можно будет починить, только сейчас же разденься, иначе я и мои люди оставят от твоей камизы лишь жалкие клочья.

Голубые глаза Айлин потрясение распахнулись. Она отчего-то поняла, что он немедленно исполнит угрозу, и поэтому без дальнейших споров осторожно стащила камизу и отнесла в угол. Теперь она осталась совершенно обнаженной, ибо перед этим у нее отобрали всю остальную одежду.

– У нее сдобные большие титьки, господин, – восхищенно заметил один из его спутников.

– Уж это точно, – согласился Мэрин Ап-Оуэн, безжалостно стиснув грудь Айлин. – Но я невежлив, госпожа. Даже не представился. Я Мэрин Ап-Оуэн, господин всей округи. А это трое моих лучших людей. Бэдан, что по-английски значит «кабан», Гуир, то есть «чистый», и он действительно чистый дьявол, – верно, Гуир? И наконец, последний, но далеко не худший, как ты скоро обнаружишь, – Сайарл, «отважный». Все они сумели мне угодить, и я взял их поразвлечься с тобой, моя красивая сучка.

– Меня зовут Айлин де Варенн, – бесстрастно объяснила она. Голубые глаза впились в темно-синие. Сначала Айлин испугалась, но что-то подсказало ей, что они наслаждаются ее страхом. Нет, она не согнется! В конце концов, от нее не требуется ничего необычного, и, кроме того, она давно не девственница. Четверо мужчин за ночь. Она в жизни не представляла, что способна на такое, но почему бы нет?

– Если сдавишь мою грудь еще сильнее, боюсь, сосок отвалится. Отпусти меня, иначе наставишь синяков, – холодно бросила Айлин.

– Вот как? – хмыкнул мужчина, с интересом оглядывая ее. – Да ты бесстрашна! Это хорошо! В этом случае мы повеселимся по-настоящему!

В этот момент занавеска алькова приподнялась, и тощая, чем-то напуганная девчонка притащила мех с вином, который и повесила на вбитый в стену крюк И тут же улизнула.

– У меня никогда не было больше одного мужчины, – дерзко заявила Айлин.

– За один раз, хочешь сказать, – поправил Мэрин Ап-Оуэн. Кажется, она не лжет, утверждая, что рождена в знатной семье, но это не мешает ей быть прирожденной шлюхой. Вид у нее такой, словно готова раздвинуть ноги перед первым встречным.

Разжав руку, Мэрин Ап-Оуэн снял мех и освежил кислым зельем пересохшее горло.

– Кто хочет ее первым? – осведомился он, пустив мех по кругу. – Решим так или бросим жребий? – Он силой втащил Айлин в круг. – Ну же, сучонка, покажи моим людям все, что умеешь! Давайте, парни, она ваша.

Айлин, охваченная паникой, затравленно озиралась. По ее телу шарили грубые руки. Кто-то оттянул за волосы ее голову и бесцеремонно вторгся языком в ее рот. Чьи-то пальцы нырнули в глубину ее лона. Забыв обо всем, Айлин вздохнула от наслаждения и принялась извиваться, надавливая всем телом на дерзкую руку. Если она сумеет держать их в узде и не допустит, чтобы они ее покалечили, можно неплохо провести время. Широкие ладони накрыли ее груди, и Айлин, прижавшись округлым задом к паху смельчака, простонала:

– О-о-о, вот это «петушок». Настоящий великан. Хочешь запустить его в меня?

– Еще бы, – проворчал валлиец. – Давайте, парни, кинем кости, пока я не взорвался. Сука, видать, в течке!

На грязном полу появились кости и чашечка, и мужчины, встав на колени, принялись за игру. Айлин, улыбаясь, взглянула на Мэрина Ап-Оуэна. Тот едва заметно кивнул. На губах играла легкая улыбка. Айлин улыбнулась в ответ, маняще проводя розовым язычком по губам. Мэрии Ап-Оуэн рассмеялся.

– Я выиграл! – раздался вопль, и Сайарл вскочил на ноги, но его немедленно оттащили.

– Сначала узнаем, кто будет вторым и третьим, – заявил Бэдан. – Я просто изнемог от похоти.

Кости снова загремели по дну чашечки. Наконец решение было принято. Первым станет Сайарл, вторым – Бэдан и третьим – Гуир.

Мужчины встали и принялись раздеваться. Айлин легла на тюфяк и широко развела бедра.

– Ну же, давай, храбрец, посмотрим, чего ты стоишь.

– Это ты скоро узнаешь, – пробурчал Сайарл, падая на колени между ее расставленными ногами и вытаскивая из шоссов свое орудие.

– Неплохо, – оценила Айлин скучающим тоном, – но самое главное, каков ты в деле. Теперь наполни меня и заставь вопить от восторга! – грубо велела она.

Сайарл упал на Айлин, вонзаясь в нее до основания снова и снова. Остальные трое наблюдали. Мэрин Ап-Оуэн бесстрастно, Гуир и Бэдан с возрастающим возбуждением. Господин поймал взгляды слуг.

– Она может принять двоих, – сказал он. – Ты второй, Бэдан? Вперед!

Бэдан не нуждался в дальнейшем поощрении. Опустившись у самой головы Айлин, он потер своим орудием ее губы. Та, окинув его затуманенным взором, открыла рот, приняла его и начала сосать, одновременно встречая каждый толчок Сайарла. Мужчины потели и стонали, охваченные безумным сладострастием, и почти одновременно излились в нее. Их место занял Гуир. Щупленький, невысокого роста, он, однако, обладал поистине неистощимой мужской силой, и уже через несколько мгновений Айлин выла от удовольствия. Наконец поднялся и он.

– Давно уже я не скакал на столь резвой кобылке, господин. Желаю вам такой же радости.

– Дайте мне вина, вы, свиньи, – пробормотала Айлин, и кто-то протянул ей мех. В конце концов, ночь только начинается, и впереди немало забав.

Айлин жадно глотнула кисло-горький напиток и, к изумлению окружающих, вставила рыльце меха в свое лоно и смыла их семя. Мужчины вытаращили глаза.

– Ну, что пялитесь? – одернула их она. – Я не желаю подцепить от вас болезнь или, не дай Бог, затяжелеть! – Переведя взор на Мэрина Ап-Оуэна, осведомилась:

– Ты готов? Что-то больно медлишь!

Валлиец угрюмо кивнул.

– Нагнись, – скомандовал он. – А вы держите ее.

– Что ты делаешь? – вскрикнула Айлин, пытаясь скрыть нахлынувший ужас. С трудом повернув голову, она увидела в руке Мэрина кожаный кнут.

– Ноги пошире, – скомандовал он.

Айлин мгновенно подчинилась, опасаясь раздражать его. Кто знает, какие пытки он способен придумать для нее?

«Вот это мужчина!»– восхищенно подумала она, уже почти влюбленная в него. Но тут кнут опустился на ее ягодицы, и Айлин взвизгнула. Мэрин Ап-Оуэн презрительно фыркнул.

– Ну же, моя прелестная сучонка, никогда не поверю, что ты способна скиснуть от одного удара. Я всего лишь погладил тебя по упругому округлому крупу. Тебя наверняка и раньше пороли.

– Никогда, – поклялась Айлин. – Никогда!

– Ни отец, ни муж, ни любовники? – недоверчиво бросил он. – Ничего, все когда-нибудь бывает в первый раз. Я не собираюсь наказывать тебя или сломить, просто хочу показать, как получать наслаждение через боль.

Он снова поднял и опустил руку. Айлин стиснула зубы, заглушая крик. Вовсе не так больно, скорее обжигает.

Вскоре ягодицы загорелись огнем, и по телу разлилось тепло, принося с собой неудержимое желание. Айлин, уже во власти похоти, громко застонала. Мэрин Ап-Оуэн удовлетворенно улыбнулся.

– Отпустите ее. Вставай на четвереньки, Айлин, – приказал он и, когда она повиновалась, опустился на колени за ее спиной. Увлажнил слюной мощное мужское орудие и толкнулся в розовое отверстие между ее ягодицами.