— У нее сегодня тоже гости, — ответил Олли и почесал голову под париком. — По правде сказать, я боялся сюда ехать. Если Бесс узнает, что я развлекался без нее, она с меня шкуру сдерет.

Николас засмеялся и взял бокал с пуншем.

Олли продолжал переминаться с ноги на ногу, озабоченно поглядывая по сторонам. Наконец он сказал:

— Красивое представление ты устроил на Тайберне.

Олли прокашлялся и хотел еще что-то добавить, да, видно, передумал.

— Давай, Олли, выкладывай, — поторопил его Николас с едва сдерживаемой досадой. — Если ты сейчас же не выскажешься, то, боюсь, просто взорвешься.

— Хм… Правду ли люди говорят о тебе и мисс Фолконет?

Николас отпил пунша.

— Да, я действительно спас ее от толпы. Верно и то, что я привез ее к себе в дом и вызвал туда врача, чтобы тот полечил ее раны. Но нет, я не делал с ней ничего предосудительного: не соблазнял ее и не склонял к сожительству.

— Я и не думал, что ты на такое способен, — смущенно пробормотал Олли.

— Должен сознаться, что ты меня заинтриговал. Что именно говорят люди о том происшествии?

Олли изложил ему в подробностях ходившие по городу сплетни. Николас так разозлился, что готов был запустить бокалом в разряженную знать.

— Вырвать бы им их поганые языки! — с яростью произнес он.

Олли положил руку другу на плечо.

— Не волнуйся. Тебе эти слухи не принесли вреда.

— А как насчет мисс Фолконет?

Олли всплеснул руками.

— Не мне тебе объяснять, что женщинам такое не сходит с рук. Она была здесь сегодня, и мне ее было искренне жаль.

Николас часто наблюдал подобное раньше. Ему были хорошо знакомы эти подозрительные взгляды, этот шепоток и ледяное презрение, способное довести женщину до истерики и заставить ее с позором бежать из города.

— Выше нос, дружище! — сказал Олли. — Ты тут ни при чем.

— Именно я виноват, — мрачно ответил Николас. — И я намерен ответить за то, что сделал.

Простившись с Олли, лорд Силверблейд покинул бал.

Несколько дней Аврора никуда не выезжала.

И вот случилось то, чего она боялась больше всего. Перед завтраком Кэт, пожелав ей доброго утра, сообщила, что герцог посчитал за лучшее отправить ее в Овертон-Мэнор.

— Мне очень жаль, но я не могу идти против воли герцога, — добавила Кэт. — Я уверена, дорогая Аврора, что, как только все забудется, ты вернешься к нам. Я писала твоей сестре. Диана и лорд Овертон должны приехать сегодня.

Когда Кэтрин вышла из комнаты, Аврора не смогла сдержать горьких слез. К завтраку она не вышла. Никто не послал за ней. А часа через три к дому подъехал экипаж лорда Овер-тона.

В гостиной Диана бросилась обнимать сестру.

— Какое удовольствие снова видеть тебя! — воскликнула она. — Конечно, обидно, что все так вышло, но это не беда…

Аврора попыталась улыбнуться в ответ, но у нее ничего не получилось.

— Так, значит, герцогиня написала тебе… обо всем?

Диана кивнула.

— Не стоит расстраиваться, моя дорогая. Ведь ты снова будешь жить с нами.

— Да, нам было приятно узнать, что ты решила вернуться, — бодро произнес лорд Овертон. — Мы с радостью увезем тебя из этого мрачного города в наши зеленые сады. Там тебе будет гораздо лучше, чем здесь.

На лице Хэла сияла улыбка победителя.

— Да, милорд, — тихо произнесла Аврора.

Взгляд ее был отрешенным. Она не хотела или не могла ни о чем говорить. Но это и не потребовалось. Через минуту двери гостиной распахнулись. Чинно вошли герцог с герцогиней. За ними слуги несли на подносах всевозможные угощения — фрукты, восточные сладости, прохладительные напитки.

Хозяева и гости удобно расположились в мягких креслах и некоторое время вели светскую беседу — говорили о погоде, о лошадях, о нарядах…

Диану интересовало, чем живет лондонское общество, и герцогиня, правильно ее поняв, выдала ей самые свежие сплетни. Потом она оживленно принялась рассказывать о развлечениях, которыми было заполнено пребывание Авроры в столице. Сама Аврора почти не принимала участия в разговоре. Она лишь кивала, рассеянно улыбалась и иногда произносила несколько слов, подтверждая рассказ герцогини.

Неожиданно появился дворецкий и объявил о прибытии маркиза Силверблейда.

Николас стремительно вошел в гостиную. Авроре показалось, что с его появлением просторная комната стала тесной. Он, как положено, выразил свое почтение хозяевам дома, поприветствовал всех. Когда его взгляд остановился на Авроре, ее сердце забилось, как у испуганного зайчонка.

— Ваша светлость, — обратился Николас к герцогу, — я хотел бы поговорить с мисс Дианой Фолконет.

— Извольте, маркиз, — ответил герцог. — Если моя гостья не возражает против этого.

Все замерли, уставившись на лорда Силверблейда.

Николас поклонился герцогу, потом Диане. Ее молчание он воспринял как знак согласия вести разговор;

— Достопочтенная госпожа Фолконет, — начал он торжественным тоном, — я, Николас Девениш, маркиз Силверблейд, намерен предложить вашей сестре Авроре руку и сердце. Я прошу вашего благословения.

— Но я не хочу быть женой лорда Силверблейда! — неожиданно воскликнула Аврера.

Все уставились на нее как на сумасшедшую. Только Хэл довольно улыбался. Николас остался спокойным.

— Мне необходимо поговорить с мисс Авророй Фолконет наедине, — громко произнес он.

— Конечно, — сказал герцог и первым направился к дверям. За ним последовали остальные.

Николас и Аврора долго молчали. Аврора чувствовала, как в ней закипает злость.

— Нет предела вашей самонадеянности, милорд, — наконец сказала она.

— Я прошу вашей руки, Аврора. Почему это вас так разозлило?

— Почему? Вы же не любите меня!

— Откуда вам это знать? — улыбнулся Николас.

— Знаю! — кивнула Аврора. — Возможно, вы жалеете меня, но и только.

— Конечно, жалею.

— Тогда можете проявлять свою жалость, общаясь с вашими многочисленными подругами! — запальчиво воскликнула Аврора.

— Вы станете утверждать, что и это знаете точно? — спокойно спросил Николас.

— Ну уж с одной-то вашей подругой я имела удовольствие познакомиться, — язвительно произнесла она.

— Разумеется, вы говорите о Памеле, — усмехнулся он.

— Угадали. Как же быть с ней? Разве она позволила вам жениться?

— Ах, как вы мне нравитесь, Аврора! — широко улыбаясь, произнес он. — Мы поженимся, я уверен. И все у нас пойдет как нельзя лучше.

— Но зачем вам жениться на мне?

Николас сел на кушетку и вытянул вперед свои длинные ноги.

— Давно пора мне жениться. И хозяйкой Силверблейда я хочу сделать вас. Не спорьте. Надо побыстрее чем-то занять вас, пока вы не натворили новых бед.

После такого бурного разговора они снова надолго замолчали.

Аврора встала и подошла к окну. Глядя на зеленые кроны деревьев, она вдруг представила себя птицей. Ей так хотелось летать. Ей хотелось быть счастливой. Но как поверить человеку, сидевшему у нее за спиной? Она прижалась лбом к оконному стеклу и тихо заплакала.

Аврора слышала, как лорд Силверблейд встал и подошел к ней. Он был так близко, что она могла бы прислониться к его плечу.

— У вас нет выбора, Аврора, — сказал лорд. Голос его звучал нежно и был полон сочувствия. — Ваш дом в Ирландии потерян для вас навсегда. Килкенни отказали вам от дома из-за скандала. Вы знаете не хуже меня, что вас ждет в Овертон-Мэнор. Что еще вам делать? Куда вы пойдете?

Его слова ранили Аврору. Она круто обернулась, чтобы взглянуть ему в лицо. Как это жестоко! Как несправедлива к ней судьба! Ей было больно, обидно, что она не может бороться с несправедливостью, не может постоять за себя и что-то изменить к лучшему в своей жизни.

— И вы полагаете, брак с вами более предпочтителен для меня, чем перспектива стать любовницей лорда Овертона?

— А разве не так?

Аврора не хотела сдаваться. Хотя она чувствовала себя униженной, побежденной. Что можно было сказать в ответ лорду Силверблейду, этому богатому, самодовольному красавцу?..