— И что же я тогда могу поделать?

— Займись с ней любовью и покажи, что не собираешься обвинять ее, если что-то получается не так.

— Даже если она не испытывает удовольствия?

— Конечно. Ожидать этого от нее — тоже свое образное наказание, не так ли? Но не делай ничего, что ей не нравится.

Френсис снова беспокойно прошелся по комнате.

— Иногда я слишком желаю ее. И не могу быть таким внимательным, как хотелось бы.

— Френсис, ты что, избегаешь ее из-за этого?

Мужчина уловил в ее тоне шутливый упрек и по вернулся к ней.

— Но я ведь забочусь о ней.

Бланш подбоченилась.

— Боже всемилостивый! Такое самопожертвование точно прикончит вас обоих! И не думай, что это решит ваши проблемы, будет только хуже. Бери ее, если хочешь, штурмом, но не забудь приласкать после и доставить ей удовольствие.

— Говорю же тебе, я не могу.

— Я не сказала: доведи до исступления. Я сказала: доставь удовольствие. Обними ее, приласкай, можешь даже помассировать.

— Помассировать?

— Да, как я тебя массировала в Мелтоне.

Френсис был совершенно сбит с толку.

— По-ни-ма-ю. Ты думаешь, это поможет?

— Я уверена только в одном — воздержание не поможет абсолютно. Если тебя беспокоит сила твоего желания, есть способы получить облегчение. И я уверена, что ты хорошо их знаешь.

Проклятие, снова он покраснел, как невинная девица.

— Смогу ли я посмотреть тебе в глаза после этого разговора?

Бланш весело рассмеялась.

— Конечно, сможешь. Серена — твоя жена, Френсис, и я ни за что не поверю, что она считает тебя отталкивающим. Она будет счастлива доставить тебе радость в постели, но кроме того, ей будет и намного приятнее после. Со временем это разовьется в нечто большее, но только не сочти ее отклики обязательной целью. Мне кажется, ей на всю жизнь хватит того, что она пережила в первом браке, когда ей непрерывно приходилось добиваться поставленных мужем целей.

— Наверно, ты права. Но твой совет слишком подозрительно совпадает с моими собственными желаниями. Что-то не верится.

— Зря сомневаешься. Я всегда забочусь о счастье женщины в первую очередь.

Френсис ушел и просто побродил по улицам, избегая компании и размышляя над советами Бланш. И постепенно он начал проникаться уверенностью в ее правоте. Ему не следует игнорировать Серену.

А Френсис точно знал, что Серена несчастна. Он физически ощущал это. Брак с ним поставил ее в очень непростую ситуацию: неприязнь со стороны его матери, сомнения по поводу того, примет ли ее общество, а главное — их запутанные личные отношения. Вероятно, интимная близость помогла бы ей легче переносить возникшие сложности.

Первым его порывом было ринуться домой и немедленно потащить свою жену в спальню, но именно его безумная тяга к ней, неистовость Желания и остановили его. Пусть уж лучше все произойдет ночью.

Френсис еще не возвратился к тому времени, когда Серена начала одеваться для театра. Она приняла ванну, а затем служанка помогла ей надеть корсет и нижние юбки, уложила ей волосы. Служанка оказалась умелой и утверждала, что с волосами Серены можно сделать все, что пожелаешь. Как бы то ни было, она превратила густую рыжую гриву в искусно уложенные локоны и завитки, украсив прическу кремовыми кружевами и коричневатыми перьями.

Серена решила, что лучше ей не показываться в этом наряде Бренди.

Она внимательно рассмотрела себя в зеркале. У нее уже вошло в привычку стараться не подчеркивать свою внешность, а этот стиль был совершенно противоположным. Может быть, Серена снова олицетворяет вызов?

И тут она вспомнила слова Гарриэт Вильсон. «Взведенный курок, нацеленный в самое сердце мужчины». Было ли уместно оружие в данной ситуации?

Серена обратилась к служанке:

— Пожалуйста, взгляни, нет ли лорда Мидлторпа в его комнате. Я хочу поговорить с ним.

Удивленная служанка набросила на нее накидку и отправилась выполнять поручение. Френсис оказался дома. Он вошел, и служанка незаметно исчезла. Муж был без пиджака, воротник расстегнут, — видимо, собирался повязать галстук. Он остановился в дверях.

— Ты нездорова? — спросил муж со сдержанной озабоченностью, но в его взгляде читалось желание.

Серена встала.

— Нет.

Она с беспокойством ощутила, что смущена его видом. Полуодетый, Френсис показался ей безумно привлекательным. Пожалуй, Шалопай — самое подходящее слово.

— Ты хотела спросить о чем-то? — нахмурясь, напомнил он.

Серена сосредоточилась.

— Я просто хотела узнать, как выгляжу. Это чудесное платье от Бет. Но с этой прической… не вы гляжу ли я слишком… вызывающе?

Френсис улыбнулся.

— Нет, дорогая, ты выглядишь настоящей краса вицей. И я сомневаюсь, что у Бет есть хоть одно платье в гардеробе, которое не подошло бы для выхода в свет.

Серене вдруг страстно захотелось упасть в его объятия, но он был на другом конце комнаты и, по всей видимости, не собирался подойти ближе.

— Я хочу выглядеть так, чтобы нравилось тебе, — серьезно сказала женщина. — Я знаю, как важен этот вечер.

— Надеюсь, и для тебя тоже. Ты же хочешь, чтобы тебя приняли в обществе.

Серена сжала накидку дрожащими пальцами.

— Я прожила без общества столько лет, Френсис, что смогла бы прекрасно обойтись без него и дальше, спокойно живя в деревне.

— Очаровательная идея, моя дорогая, но я почему-то сомневаюсь. Да и мне это не понравилось бы. Я привык к определенному комфорту.

— Я была счастлива в Саммер Сент-Мартине.

— Извини, что уволок тебя оттуда.

Приготовясь объясниться, она сделала несколько шагов к нему.

— Серена, — хриплым голосом произнес он, — если ты подойдешь хоть немного ближе, я скорее всего наброшусь на тебя и изнасилую. А это, конечно же, испортит твою прическу, и мы опоздаем на ужин.

Она молча смотрела на него, не зная, что ей предпринять после такого заявления.

— Пожалуйста, — сказала женщина наконец. Френсис только покачал головой и вымученно улыбнулся.

— Я просто пошутил, дорогая. Ты выглядишь так соблазнительно. А теперь заканчивай одеваться, иначе мы опоздаем.

И он исчез.

Серена, совершенно потрясенная, вернулась к туалетному столику. Так шутил Френсис или нет? Она знала уйму способов отдаться и не испортить прически… И это не заняло бы много времени. Так почему же он все-таки отказался?

Серена с яростью посмотрела в зеркало и безошибочно поняла, что в ее никак не налаживающемся браке с Френсисом отчасти повинна ее красота, которая всегда приносила ей только неприятности.

Но это был, однако, и взведенный курок. И если ей не удастся воспользоваться им с умом, то пусть хотя бы он обеспечит ей успешный штурм высшего света.

Серена даже затаила дыхание от вихря нахлынувших эмоций. Не сошла ли она с ума? Неужели она задалась недостижимой целью?

А что еще ей делать, если она любит его?

Ее мысли беспомощно заметались, словно слепой, изучающий неизвестный предмет. Да, это любовь. Именно такой она и бывает. Забота, нежность, жажда борьбы за счастье другого человека — все это любовь…

В дверь негромко постучали, и появилась служанка с платьем.

— Подол лишь слегка схвачен на живую нитку, миледи, — сказала она, — так что постарайтесь ни за что не зацепиться.

Служанка помогла хозяйке одеться и застегнула пуговички и крючки на спине.

— Но длина как раз впору. Боже, какая же вы в нем красавица!

Серена взглянула в зеркало и убедилась, что это так и есть. Великолепное желтое платье изумительно шло ей. Оно волшебно подчеркивало нежную кожу, а волосы стали выглядеть просто роскошно. Вырез горловины был широким, но в отличие от всех ее платьев, заказанных Мэтью, совершенно приличным.

Служанка быстро перебросила ей бронзового цвета шаль через плечо, завязав узлом на высокой талии, так, чтобы концы свисали пониже. Серена надела топазовые сережки и ожерелье, золотой браслет с филигранью и еще пару украшений из слоновой кости, присланных Бет. Это были резной браслет и огромная булавка для шали.