Яна

Мне важно сейчас взять контроль на себя. И дело даже не в том, что я хочу доминировать в постели, нет, не хочу. Дело в том, что мне психологически важно понимать, что контролирую ситуацию и в любой момент могу остановиться. Понимаю, это ненормально, но внутри все нормальное поломано Тарасом. Не могу я пока полностью доверяться мужчине. Не могу, даже если захочу. И я очень благодарна, что Леван сейчас доверился мне. Это даже будоражит. Понимать, что хищник отдал инициативу, наступая на горло своей природе брать самому. Нет, я не возбуждаюсь мгновенно, но и не противно. Мне важно испытать свои пределы и преодолеть страхи.

Чувствую сильное мужское тело каждой клеточкой.

— А можно мне хотя бы снять вот эту прелесть? — указывает глазами на бюстгальтер.

— Я сама, твои руки пока не участвуют, — шепчу ему.

— Окей, — усмехается, расслабляется, отпускает мои бедра, но глаза горят. Хищники не отдают инициативу до конца, они могут лишь поиграть, создавая иллюзию.

Завожу руки за спину, снимаю бюстгальтер, откидывая его на диван.

— Ммм, — тянет Леван, осматривая мою грудь. — Боже, дай мне силы сдержаться. Руками трогать нельзя, губами можно? — поднимает на меня глаза. Играет бровями, облизывая губы. Только сейчас замечаю, какие у него по-мужски красивые губы. Я полагала, что больше никогда не позволю к себе прикоснуться мужчинам. Нет, я клялась самой себе. Но сейчас, как ни странно, уже не напряжена на коленях у мужчины и не зажимаюсь только от взглядов.

— Пока нельзя, — игриво произношу я. В конце концов, наша близость не первая. Леван груб и порывист в сексе, но, надо признать, ни разу не унизил и не причинил боли. Леван глубоко втягивает воздух.

— Жадная ты женщина, — ухмыляется, откидывает голову на спинку кресла и прикрывает глаза. Да, мне проще, когда он не смотрит на меня голодным взглядом. Запускаю ладони под его рубашку, провожу по горячей коже, по татуировке черного дракона. Изучаю мужское тело, обрисовывая пальцами рисунок. Профессиональная работа – дракон реалистичный, двигается и дышит вместе с Леваном.

— Почему именно дракон? — шёпотом спрашиваю, замечая, как разбегаются мурашки по сильному телу.

— Черный дракон дает возможность выхода за грани возможного, символизирует силу и… — не договаривает, сжимая губы.

— И? — наклоняюсь, глубоко вдыхаю мужской запах парфюма и табака.

— И власти, — выдыхает, когда я прикасаюсь губами к его скулам.

— Власть разрушает, — шепчу в его кожу, ощущая, как соски трутся об его грудь, наливаясь, становясь чувствительными.

— Нет, если она направлена в нужное русло, — уже хрипло отвечает мне. Спускаюсь губами к его шее, ласкаюсь, целую, ощущая, как между ног упирается его уже давно твердый и на все готовый член.

— Очень нетерпеливый дракон, — шепчу в его кожу. — Потерпи немного ради меня.

Покрываю его шею поцелуями, ловя себя на мысли, что мне нравится запах, его тело и в общем эта близость.

— Ради тебя я терплю очень давно, — шёпотом отзывается Леван.

— Это подкупает, — усмехаюсь, намеренно потираясь промежностью о член.

— Будешь дразнить – терпение быстро закончится.

Поднимаю голову, ловлю его губы, вожу по ним своими, ласкаю кончиком языка, ощущая, как учащается его дыхание. Леван не выдерживает, вторгается в мой рот горячим языком, сам целует глубоко, страстно, нетерпеливо, напористо, голова кругом, дыхание сбивается.

— Ты увлекся, — усмехаюсь, отстраняясь от него.

— Без рук, как ты и хотела, — прикусывает свои порочные губы.

— Мне кажется, тебе жарко, — стягиваю с его плеч рубашку.

— Очень жарко, — помогает избавиться от рубашки, отшвыривая ее в сторону. Массирую его плечи.

— Ты слишком напряжён.

— Ты садистка, — выдыхает. — С тобой расслабишься. Мне кажется, и брюки лишние, — подмигивает мне.

— Мерзавец, — у самой проседает голос. Ловлю какие-то новые ощущения приятного жара и томления. И мне нравится. Значит, все получается. Это не страшно. Это будоражит, возбуждает. Будет в кайф отдавать долги. Сползаю с его колен, Леван пытается меня поймать и затормозить. Игриво бью по его ладоням. — Руки!

— Да, моя королева, — опускает руки на подлокотники, сжимая их. Беру подушку, кидаю ему под ноги, опускаюсь на колени между его расставленных ног. — Бл*ть! — ругается сквозь зубы. — Яна, ты понимаешь, что творишь?

— Конечно, понимаю, когда я инициатор.

— А можно рассказать тебе о всех моих фантазиях, а ты их инициируешь?

— Можно, но позже, — хватаю его ремень.

— Стой, трусики свои сначала сними! — в голосе уже приказ, но мне не страшно. Это не агрессия, это возбуждение. В сотый раз убеждаю себя, что мужчины разные. И Леван совсем не похож на Тараса.

Поднимаюсь, цепляю резинку трусиков, под его горячим черным взглядом стягиваю трусики, переступаю и кидаю их в Левана.

— А ты горячая штучка, — усмехается. Ловит черное кружево, крутит в руках, рассматривая. Снова сажусь на колени между его ног, хватаю ремень, расстегивая, затем ширинку, оттягиваю резинку боксеров, освобождая большой, горячий налитый член.

— Красивый мальчик.

— Спасибо, он тоже рад тебя видеть, — возбужденно смеётся, но тут же втягивает воздух, когда я обхватываю член, слегка сжимаю и размазываю большим пальцем каплю влаги по головке.

Наклоняюсь, провожу пальцами по пульсирующим венам. Очень возбужденный зверь. Опасный. Провожу языком по всей длине, всасываю головку, прикрывая глаза и прислушиваясь к ощущениям. Не противно, возбуждает, грудь наливается, низ живота приятно тянет, жарко.

— Пи*дец! — хрипит Леван сквозь зубы.

Вбираю член глубже, всасываю. Неожиданно задыхаюсь, когда мужчина резко поддается бедрами и входит почти на всю длину, упираясь мне в горло.

— Прости, моя королева. Я держался как мог, — тянет меня за плечи, вынуждая подняться. — Все потом. Наиграешься еще. Я обещаю отдать тебе все. Но не сейчас. Ничего не бойся, если больно, просто говори, — хватает воздух, встает с кресла. Разворачивает меня спиной. — Коленями на кресло! — почти рычит. Делаю все, что он говорит. Встаю коленями на кресло, обхватываю спинку. — Голову на спинку, прогнись, — тянет мои бедра на себя. Накрывает рукой мою промежность, скользит пальцами внутрь. — Ммм, кого-то очень заводит доминирование. Плохая девочка, — слегка шлепает меня по попе. Это не больно, это обжигает и посылает очередную волну возбуждения. Чувствую, как горячий член упирается в складочки, мужские ладони стискивают мою талию, толчок…

— Ааа! — вскрикиваю от резкого вторжения, закусывая обивку кресла. Он слишком большой, слишком резкий. Все слишком. Мне больно, но это иная боль. Хорошо. По телу волнами разливается кайф, и хочется большего. Впервые мне хочется от мужчины большего. Леван замирает, наклоняется ко мне, целует плечи, шею.

— Больно? Мне притормозить?

— Нет… — выстанываю, когда его наглая рука находит клитор, начиная его растирать.

— Да, вот так стони, громко, покажи мне, как тебе хорошо, — выпрямляется, начиная двигаться, набирает темп с каждым новым толчком. И мне хорошо, я отпускаю себя и начинаю наслаждаться процессом, принимая этого мужчину, позволяя ему сойти с ума и иметь меня, как хочется. Грубо, сильно, быстро, до характерных шлепков, разносящихся по комнате. До моих криков и его хриплых стонов. Внизу живота зарождается горячая, обжигающая спираль, которая разрывается на мелкие осколки, принося судорожный оргазм. Ноги дрожат, воздуха не хватает, но мне дико хорошо. Настолько, что хочется плакать. Сдерживаюсь, кусая губы, ощущая, как Леван совершает еще несколько сокрушительных толчков, выходит из меня и кончает на бедра.

Падает на меня, утыкаясь лицом в волосы. Дышит тяжело, пытаясь прийти в себя. А я кусаю губы до боли и быстро моргаю, чтобы не зарыдать. Эмоции рвутся наружу. Ну не могу я сейчас показать ему свою слабость и разрыдаться. Он же неправильно поймет. Как объяснить, что это не от боли? Да и лишнее все. Не хочу обнажать чувства перед мужчиной. Не хочу. Нельзя настолько раскрываться. Это только губит.