Мужчина хмыкнул вслед ее мелкой хитрости. Надо же, недели не прошло, как он перебрался в новый офис, а бывшая жена уже явилась на разведку и демонстративно пытается "застолбить" территорию. Неужели и правда боится, что если он снова женится, то перестанет помогать дочери? Ему даже не верилось, что она настолько плохо его знает, но иначе ее поведение расценить было трудно.
Владимир отвернулся к окну и, потянув за шнурок, открыл вертикальные жалюзи, уставившись на серый городской пейзаж, размытый дождем и кажущийся второстепенным фоном для разноцветных пятен рекламы, цепочек фонарей и габаритных огней стоящих в вечной пробке машин. Начало мая, а зелени почти нет, только-только распустили листики тополя, и ни одной травинки - сплошной асфальт. Его невидящий взгляд скользил от шпиля высотки к башенке дома напротив и к вычурному портику у входа магазина на первом этаже, а мысли в очередной раз перебирали доводы бывшей жены. Больше десяти лет прошло с их развода, и он вполне научился справляться с ее истериками и требованиями. Научился держать себя в руках и с каменным лицом озвучивать собственные "незыблемые" решения, - мужчина горько ухмыльнулся, - как ему потом пригодилось это умение на работе. Все-таки в любом отрицательном опыте есть и положительные стороны... хотя он предпочел бы обойтись без такого опыта...
Не задумываясь, он проследил взглядом за ярко-алым зонтиком, выпорхнувшим вместе с владелицей из машины и скрывшимся в дверях ресторана. Цвет точно такой, как у коляски, которую он с таким удовольствием выбирал когда-то для Алечки, вместе с другим "приданным", которое нужно было купить до выписки жены из роддома. Вот о чем он никогда жалеть не будет, так это о своей дорогой девочке. Потому и сидел он сейчас задумавшись, что не был уверен в своей правоте. Да, он считал, что дочке лучше жить на родине хотя бы до восемнадцатилетия. Осталось недолго - меньше двух лет. Бывшую жену он продолжал обеспечивать "на нужды дочери", несмотря на ее нового мужа, прекрасно осознавая, что больше половины средств тратится вовсе не на дочь. Но, несмотря на настойчивость Виты, отправлять Аллу учиться за границу считал преждевременным. А женщина напротив стремилась уехать с ней сейчас, надеясь на продолжение "снабжения".
Сегодня она разыграла очередную сцену "заботы о ребенке", как он про себя называл эти встречи. Но, увы, жена, даже бывшая, действительно "не рукавичка" и заткнуть ее было сложно не только за пояс, вот и приходилось ему терпеть эти регулярные встречи... Он привычным жестом устало потер лоб. В этом месяце дочь заканчивает школу, и он предложил ей самой выбрать институт в России или за границей. И был почти уверен, что она не захочет уезжать. Во всяком случае - не сейчас, он сам ей это советовал. Владимир перевел взгляд на стол, где в рамке дорогого письменного набора стояла фотография дочери. Он оказался не таким уж и хорошим семьянином, как сам считал. После развода он больше не решался на серьезные отношения - слишком явно все его женщины видели в нем прежде всего средство собственного безбедного существования. Ладно - Вита, она выходила за просто успешного менеджера, который мог себе позволить содержать жену-домохозяйку, пусть и жили они не так чтобы на широкую ногу. Но почему также к нему относилась его первая жена, он до сих пор не понимал, ведь они оба были бедными студентами... о каких планах на покупку квартир можно говорить в девятнадцать лет? Его лучший друг, Юрка, часто ему говорил, что он балует женщин тем, что решает все за них, вот они и переходят в "амебообразное" состояние рядом с ним, предоставляя ему обеспечивать их деньгами, устраивать быт и развлекать. Действительно, непонятным для него образом после пары месяцев отношений он обнаруживал, что все его женщины не то, чтобы глупы, но... безынициативны, что ли... и уж точно ни одну из них нельзя было назвать сильной. Обе женушки, напротив, оказались вполне деловыми, правда только в отношении самих себя. И если Оля просто хотела получше устроиться, то Вита поступила намного хитрее, убедив его в том, что хочет семью и детей. Он посчитал, что ее привлекательности и желания "создавать уют" будет достаточно для хорошей семьи. Возможно, этого бы и хватило, если бы она действительно занималась семьей и домом. Но после рождения дочери она занималась только собой. Сперва он это относил на послеродовые проблемы, потом на уход за маленьким ребенком, но когда дочке исполнилось пять - понял, что его опять банально используют, не выдержал и развелся. Как Вита ни скандалила, как ни кричала, что дочери нужен отец, разъехались они быстро, все-таки он уже выбился в директора и мог себе позволить разменять старую квартиру. Он продолжал "быть отцом", ездить с дочкой в отпуска и видеться по выходным. Пожалуй, его отношения с Алей стали только лучше, ведь он стал отводить для общения с ней определенные дни, которые старался полностью посвятить ей...
Владимира вернул в реальность телефонный звонок.
- Владимир Кириллович, я Вам еще нужна сегодня? - он посмотрел на часы: пятнадцать минут седьмого.
- Нет, Настя, занесите мне план встреч до конца недели и можете идти.
- Вот, - девушка выложила перед ним планинг и планшет с перечнем приготовленных на завтрашние встречи документов, - на пятницу я пока документы не делала, а на четверг планировалось совещание директоров, Вы еще не говорили, что нужно сделать.
- Спасибо, я посмотрю, и утром скажу, если чего-то не хватает. До завтра! - он кивком отпустил девушку.
- До свидания, Владимир Кириллович.
Он посмотрел вслед девушке. Ни одна из его жен и более-менее долговременных любовниц по "деловым качествам" не дотягивала даже до уровня этой Насти. Ни на одну из них нельзя было положиться даже в мелочах. В чем же дело? Почему на работе ему встречаются вполне дееспособные женщины, а в личной жизни - практически нет? Он хмыкнул - самое лучшее взаимопонимание у него сложилось с главным бухгалтером на старой фирме. Женщина была стара, умна и прямолинейна как танк, при случае выражалась матом, но всегда по делу. Никакого "вежливого обхождения" не терпела, дареным на Восьмое марта букетом можно было и в морду схлопотать, - дарить, мол, надо нужные и полезные вещи.
Почему же не на работе ему такие женщины не встречаются? Потому что в офис их подбирают профессионалы? Вряд ли... в любом случае до брачных агентств он никогда не опустится, да и не верит он "показательным" анкетам. За всю жизнь у него было едва ли пять-шесть любовниц, которые ничего у него не требовали и не интересовались ни его семейным, ни финансовым положением. Трое из них - просто курортные знакомые и еще две или три...пожалуй, три - вообще девушками на одну ночь, но нескольких он помнил до сих пор. Не лица и даже не фигуры - отношение. Свободное и ничем друг другу не обязанное. Для него - большая редкость. Даже если женщина ничего не просила, он почему-то считал себя обязанным спросить, не нужно ли ей что-то. Правда, оставлял за собой возможность не исполнять кажущиеся ему неадекватными требования.
М-да... неадекватные требования... везет ему на таких женщин... и почти двадцатилетней давности разговор с первой женой он видит как вчерашний...
- Так зачем же ты за меня выходила, если не уверена, что я подходящий муж? - Владимир до сих пор отлично помнил этот вопрос, который неожиданно сорвался с его языка, хотя он уже привык пропускать бубнеж женушки мимо ушей.
- Каждая уважающая себя девушка должна побывать замужем. Ты - вполне хороший вариант. Но пока не тянешь.
- И как я должен тянуть? - внутри все свернулось в тугой узел.
- Хотя бы зарабатывать, чтобы мне не работать.
- Бросить учебу? - он хмыкнул про себя. И с этой стервой он прожил больше года? Как поздно иногда открываются глаза...
- Зачем же? Работать можно по вечерам или по выходным. Толик предлагал ночным продавцом в ларек. Или младшекурсникам рефераты писать. Или репетиторством позаниматься. Да хоть вагоны разгружать или сторожем работать, как на первых курсах.
