Немного перекусив и осмотрев охраняемую территорию через стекла, я убедился, что все в порядке. На снегу виднелись только отпечатки моих ботинок и лап вездесущих синичек. Кинул им остатки хлеба. Радостная стайка накинулась скопом, только крошки летели по сторонам.

Так, анализируем дальше. Базирог. По его словам, проделал он все чисто. А за избавление города от порубленной шайки головорезов ему вообще обязаны чуть ли не медаль повесить (опять же по его словам). Поверим пока. Тем более в отношении него уже предприняты попытки маскировки. От перекрашивания волос и расплетения кос на бороде до увеличения роста (с помощью мужских ботинок на максимально высокой платформе). Естественно, в его интересах тоже не высовываться.

Теперь Цветаниэль. Эльфийка удивительно походит на Светку. Даже слишком. Это, с одной стороны, плюс: можно выдавать ее за сестру. А с другой – минус: именно представляя девушку как родственницу, можно привлечь излишнее внимание. А вдруг мама с папой все-таки заметят подмену. Что тогда? Ладно, будем надеяться на лучшее, но готовиться к худшему. Понятно, что ей также лучше лишний раз на глаза не показываться.

Последняя Теона. Нет, для меня она стала как раз первой. И единственной. И самой желанной. И любимой. И дорогой. Так уж вышло, что темную придется прятать вообще ото всех. Во-первых, как ни маскируй – синюю кожу не забелишь. Можно попробовать загримировать под обожаемую ею шоколадку (то бишь мулатку). Однако в нашей стране это совсем не лучший вариант раствориться в толпе. Понятно, что эльфийские уши легко заправить под шапку или прикрыть распущенными волосами. Как предновогодний вариант, можно приобрести какую-нибудь маску или маскарадный костюм и в период новогодних гуляний ходить в образе зайки, белочки или кошечки.

Снова щелкнула мышеловка, как бы намекая, что в мастерских действительно неплохо было бы завести упомянутое мной животное. Вновь покормил сойку.

Так, на чем я там остановился? Ах да, на моей кошечке. Первый раз со мной такое происходит: знаю девушку только третьи сутки (причем половину этого времени либо дрых, либо находился без сознания), а такое впечатление, что знаком с ней целую вечность. Как я раньше без нее жил?

Вдруг захотелось сделать милой какой-нибудь милый сюрприз. Как-то порадовать и приятно удивить. Вытащил из ящика стола несколько чистых листов, заточил простой карандаш и принялся лихорадочно строчить. Сочинялось легко, только постоянно приходилось возвращаться и что-нибудь зачеркивать, исправлять, дополнять, заменять, совершенствовать.

Время пролетело незаметно. За окном уже стемнело, когда, переписав последний вариант на чистовик, я еще раз прочел то, что у меня получилось:

Найденова Липа

Кажется, придумала, как поступить. Незадолго до ужина, не привлекая излишнего внимания, я посетила хижину местного знахаря.

– Здравствуйте, дядюшка Йурэн, – отвесила я приветственный поклон хозяину.

– И тебе не хворать, дочка, – проскрипел в ответ старик и закатился таким кашлем, что меня одолели сомнения: а стоило ли приходить?

После нескольких глотков отвара, поднесенных мной в ковшике, знахарь вновь заговорил:

– Не сомневайся, Олика, чем могу – помогу. Кашель этот вызван не хворью, а приобретенной в молодости дурной привычкой курить трубку. Сейчас с годами пришло осознание того, насколько сильно привязался к этой «соске». Считай это единственным недугом, с которым я не в силах справиться.

Действительно, табаком разило еще на подходе к избе.

– Бросить курить довольно легко – я уже двенадцать раз бросала, – пошутила я.

Старик сначала не понял, а потом расхохотался. Боясь, что смех снова перейдет в захлебывающийся кашель, перешла к делу:

– Дядя Йурэн, мне необходима помощь в одном весьма деликатном деле. Честно говоря, стыдно даже говорить о нем.

– Не стесняйся, дочка. Обещаю, никто ничего не узнает, – сразу стал серьезным лекарь.

– Просто у меня, как бы потактичнее выразиться, переваренная еда застряла где-то на полпути к выходу. Живот болит, сил нет терпеть. Найдется у вас травка какая, способствующая скорейшему выздоровлению?

– Не надо так мудрено говорить, Олика. Я все понял – у тебя запор, – поставил диагноз Йурэн, я покраснела и закивала, – наверное, объелась всухомятку чего-нибудь. Сейчас заварю поносянку – и делов-то.

Услышав название лекарственного растения, я прыснула от смеха.

– Можно сама дома заварю? А то боюсь не добегу – травка ведь сильная?

– Еще какая! Половину ложки на котелок – и действительно не успеешь… Гхм, в общем, держи, – сунул мне засушенный пучок знахарь, – остальное прибери, может, потом когда пригодится.

– Благодарю, дядюшка Йурэн, – вновь поклонилась я и помчалась домой.

Так, какая там доза? Три ложки, надеюсь, хватит. Засранкой в прямом смысле слова я становиться не собиралась, а вот в переносном – именно таковой себя и чувствовала. Потому как задумала дружков моих несмышленых чайком «с сюрпризом» перед дорогой угостить. Чтобы забить вкус, быстро сунула в корзинку наготовленные заранее булочки с корицей и изюмом. Отцу сказала (договорились родителям врать одинаково), что пройдусь с парнями за грибами.

Естественно, первым учуял запах печеного Мидо:

– Чем это так вкусно пахнет, Олика?

– Ах да, совсем забыла. Угощайтесь, ребята, – протянула я корзинку. – За несколько минут эльфы далеко не уйдут, зато мне не тащить тяжесть. В кувшине чай мятный, тоже пейте.