Самообман навсегда останется для людей самым вожделенным и сладким из видов лжи.

– Я рассказала тебе то, что могла рассказать на тот момент, – Анетт поджала колени и обняла их, превратившись в комок одиночества. – Как ты уже понял – я не дочь Иблима, Прокладывающего Путь.

– Ты его племянница.

Девушка кивнула.

– Эта история началась еще до моего рождения, – Анетт отвернулась к костру. – Она началась с обряда Посвящения моей мамы. Когда она пришла на Гору Стихий, то увидела не свою тьму, а тьму своего спутника – её возлюбленного. Она увидела его предательство. Много предательства… и, в порыве гнева, не смогла себя сдержать.

Хаджар не спрашивал, да и не хотел знать, о каком именно предательстве говорила Анетт.

– Женщины, убивающая своего спутника жизни – это один из тяжелейших поступков. За такое бывает только одно наказание – изгнание.

Хаджар представил одинокую женщину один на один со всеми опасностями джунглей Карнака. Да уж – это все равно, что подписать человеку смертный приговор.

– Мою мать выгнал из племени её собственный брат – Прокладываюищй Путь Иблим. Она скиталась несколько недель, пока не встретила раненного Туганс, – на данном моменте Хаджар обратился в слух. – Она рассказывала, что он мало чем отличался от нас. Только разве что у него были волосы цвета ясного неба… Сперва она хотела его добить, но потом что-то ей шепнуло, чтобы она его выходила. И она это сделала. А вскоре, когда они прожили вместе достаточно долго, то между ними вспыхнули чувства. И так на свет появилась я. А потом…

– Потом пришли Тулеп’Харус, – понял Хаджар.

– Не они – я к ним пришла. Мне еще не было и семи танцев солнца, – Хаджар перевел это как “семи лет”. – но я хотела узнать, что есть за пределами нашей пещеры. И я сбежала. И нашла племя Тулеп’Харус.

Их Говорящий сразу понял, кто я такая и отправил воинов по моему следу. Они убили мою мать и отца. А я сбежала. Потом нашла гробницу Хозяина Небес, забралась внутрь, а там был высокий белый мужчина.

Это объясняло, почему Анетт не испугалась, когда увидела Хаджара. Она ведь уже встречала людей, подобных ему.

– Он сказал, что чувствует во мне кровь своего соплеменника и предложил взяться за предмет, который похож на тот, которым ты охотишься, – Анетт кивнула на Черный Клинок, который Хаджар, предусмотрительно, держал рядом с собой. Просто на всякий случай… – Я не смогла его вытащить и тогда он дал мне знание о Слове, которое взывает к тем, кто отправился к Вечным Источникам.

– Магия мертвых.

– Да, он её так называл, – кивнула девушка. – потом я заснула, а когда проснулась, то оказалась на пороге дома моего…моего… на пороге Иблима. Он меня сразу узнал. Сказал, что я копия своей матери. Он привел меня к своему костру и накормил. Так я стала его дочерью.

Слезы бесшумно катились по щекам Анетт. Она даже не всхлипывала. Лишь молча плакала, вглядываясь в огонь костра.

Потерять семью однажды – жуткий шрам на душе, но дважды… Такого и злейшему врагу не пожелаешь.

– Анетт, – Хаджар впервые обратился к девушке напрямую. – Что произойдет, если соединить магию мертвых с Древом Жизни.

– Откуда ты знаешь об этом ритуале? – голос Анетт едва не срывался.

– Тот человек, который, как и ты, получил знание о Слове Мертвых, хочет его провести. И мне, чтобы его остановить, нужно знать о ритуале все, что теперь знает и он сам.

– Провести ритуал Сломанного Порога? – Анетт схватила Хаджара так резко, что члены отряда подняли оружие.

Хаджар, тайком, помахал ладонью, демонстрируя, что все в порядке и он держит ситуацию под контролем.

– Только безумец… нет, только настоящий Туганс – враг людей, захочет провести этот ритуал!

– Насколько я понимаю – Дерек сейчас вполне подходит под это описание, –Хаджар вспомнил ту лишенную разума ненависть, которой пылали глаза Дерека.

– Этот ритуал, он… он… – девушке явно было не легко “доставать” эти воспоминания из своего разума. – Если произнести Слово Мертвых над тем, что является его полной противоположностью, то пелена, отделяющая мертвых, от живых, даст трещину.

Сломанный порог… Хаджар теперь понимал, откуда такое название и что, скорее всего, он взялся вовсе не из религии Talesh с их Вечными Истоками.

А из верований Семи Империй, ибо “порог” в данном контексте определенно относился к порогу дома праотцов.

– Все мертвые, над территорией, где пронесут оскверненный символ жизни, поднимутся к свету с одной лишь целью – уничтожить живых. И те живые, что умрут, встанут в их ряды и пойдут дальше – пока не будет разрушен оскверненный символ. И я воздаю хвалу Изначальнорожденным, что сложнее, чем найти водопад вечной жизни – отыскать Древо Жизни.

Анетт выдохнула и посмотрела на Хаджара. Какое-то время они играли в гляделки, а затем девушка поднесла ладони ко рту.

– Тот, кого ты назвал Дереком, знает где найти Древо.

– Именно, – не стал отрицать Хаджар. – и, видимо, с его помощью, он собирается устроить на моей родине локальный зомбиапокалипсис. И это еще меня он после этого трусом будет называть… больной ублюдок

– Зомбиап… Зомбиапок…. Нет, я ведь сказала, ритуал Сломанного Порога! –Анетт вскочила на ноги. – Его надо срочно остановить! Мы должны забрать его жизнь, Северный Ветер.

– О, не беспокойся, это все равно входило в мои планы.

– Нет, ты не понимаешь, – ошарашила Анетт. – получив знания о Слове Мертвых, я старалась никогда к ним не прибегать, но… Теперь я понимаю, почему Хранитель Прошлого отправил меня с вами.

– Хранитель Прошлого? Тот старик, который не спас твое племя?

Взгляд Анетт посуровел.

– Хранитель Прошлого стоит над всеми племенами. Он – наша связь с предками. И он никогда не вступает ни в один из конфликтов, лишь хранит в прошлое и иногда дает подсказки о будущем. И та, что он дал нам с тобой, я так её и не поняла… Только сейчас…

– Что за подсказка?

– О том, что мне действительно суждено отправиться с тобой, – с твердостью и нажимом произнесла Анетт. – Потому что только тот, кто несет в себе Слово Мертвых, может уничтожить другого, кто обладает таким же знанием.

– То есть, ты хочешь сказать, что…

– Ни один смертный, никакое оружие, не сможет убить того, что совершит ритуал Мертвой Души. А, я уверена, что тот, кого ты назвал Дереком, уже его сделал или скоро сделает.

– Что для него требуется?

– Полная луна, – Анетт указала над своей головой. Там сияло, во всей красе, ночное светило. – И желание. Больше ничего.

Хаджар выругался. Грязно выругался. А затем еще раз вспомнил о деревянном кинжале, который, по настоянию Хранителя Прошлого, ему передал Аблим.

– Так, ладно, – Хаджар устало потер виски. – Анетт, я понимаю, что много прошу, но, пожалуйста, можешь придумать для меня хоть несколько способов, которыми мы можем задержать или навредить Дереку. А еще лучше – помешать ритуалу Сломанного Порога.

– Я постараюсь, – кивнула Анетт.

И, опустившись на землю, они приняла легко узнаваемую позу лотоса и погрузилась в точно такую же медитацию, как и любой “простой” адепт.

Что же – хоть немного понятного в этом потоке абсурда.

– Надо поговорить, – Хаджар подошел к костру и вскоре вокруг него собрался весь отряд.

– О чем ты говорил с чернокожей? – довольно остро спросила Акена.

Хаджар спокойно пересказал суть их диалога. И, если сам он уже переварил информацию и теперь размышлял о том, что можно сделать при имеющемся раскладе, то об остальных такого сказать было нельзя.

В потоке ругани сложно было различить рациональное зерно, которое принадлежало, что не удивительно, Рекке.

Геран, с присущей ей задумчивостью, протянула:

– А кто-то еще жалел, что мы не на фронте, – сломав палочку, которую вертела в руках, она бросила её в жадное пламя. – По-моему, именно мы и являемся первым фронтом в этой войне.

– И что мы будем делать? – Том схватился за голову. – Если нам действительно не убить этого психопата… Поднять войско мертвых… Да с чего он взял, что после этого мертвые не развернуться и не пойдут в Ласкан?!