Ирдегус медленно шёл между драгоценных гор, обходил сверкающие пирамиды, переступал сундуки, набитые камнями. И повсюду тянулись нити паутины. Кое-где она даже образовывала настоящие сети, поглощавшие свет.

И вот он увидел его! Арландорн (это мог быть только он) был водружён на золотой треножник и возвышался над грудами сокровищ подобно голубой лучезарной звезде. Единственный в своём роде, гордость рудокопов, символ их богатства и мастерства. Ирдегус не мог отвести восхищённого взгляда от переливавшегося огня и почувствовал, что вовсе не хочет отдавать это чудо Пауку. Пусть даже тот и обещал оживить его големов, едва ли это стоит такого… Ирдегус не мог подобрать подходящего слова. Наконец, он вспомнил, что Арландорн ещё не его. Сначала нужно достать его, а забраться на треножник не представлялось никакой возможности — он не имел ни лестницы, ни перекладин, на которые можно ставить ноги. И волшебство использовать Ирдегус не мог: он уже растратил все силы на то, чтобы открыть ворота сокровищницы. По этой же причине пришлось отказаться от мысли опрокинуть треножник — тот был слишком высок и, следовательно, тяжёл.

Тихий шелест привлёк внимание колдуна. Обернувшись, он увидел наверху бесформенную тень — словно часть тьмы прилипла к колонне. Звук повторился, но на этот раз больше походил на стрекот. Похолодев, Ирдегус потянулся к ножнам, но его рука схватила воздух — клинок разлетелся ещё в Зале Славы от удара секиры. С внезапным ужасом колдун понял, что палица осталась перед воротами сокровищницы. Он оказался безоружным перед своим неожиданным противником!