– Что случилось, Джо? – Энни быстро взглянула на мальчишку, чье худое лицо еще больше осунулось. Сначала он как будто не хотел говорить, но потом тряхнул головой.

– «Шлюха Франции» сцепилась с нами, и мы брали верх. – Он втянул воздух сквозь зубы. – Но когда капитан перескочил на нее, за ним мало кто пошел. Многие остались здесь.

– Ты хочешь сказать, они не пошли за своим капитаном?

– Верно. – Джо кивнул. – Они ничего не делали. Не стреляли. Не дрались.

– Они что же, не понимали, что может случиться?

– Не знаю, может, они этого и хотели. Во всяком случае, один из них побыстрее спустил флаг.

– Оставив капитана Маккейда с немногими другими без помощи на борту вражеского корабля. – Энни крепче обхватила руками колени и склонила голову набок, не сводя глаз с висевшей над палубой фигуры. Она прерывисто вздохнула. – Как думаешь, может быть, его скоро снимут?

– Не знаю. Могут просто оставить его там чайкам. Или нам для примера, чтоб не повадно было.

– Если мы не сделаем чего?

– Не вступим в их команду, я думаю. Видел, как Стими и еще некоторые разгуливали тут. Вроде как они это уже сделали.

– Наверное, это они спустили флаг. – Энни повернулась к Джо: – Помнишь, что я слышал той ночью? Про их планы захватить корабль?

Джо пожал плечами в своей обычной манере, так что было не понять, согласен он или нет. Энни оставила попытки убедить его. Какая разница? Что бы ни случилось, это ничего не меняло. Просто у нее было о чем подумать, пока тянулся бесконечно долгий день.

Ей следовало решать, что делать. Но она отлично понимала, что здесь решает не она. Хорошо хоть, что все пираты, и друзья и враги, все еще считали ее мальчишкой. Она избежит той участи, что готовилась для нее на побережье Либертии.

Но почему-то ее занимала не ее собственная участь и даже не участь ее кузена, хотя она его здесь не заметила. Ее мучили мысли о человеке, висевшем высоко над палубой… и от этих мыслей у нее разрывалось сердце.

Она смотрела на него еще долго после того, как потеряла надежду на то, что он жив. До тех пор, пока к группе пленников не подошли вразвалку два пирата, один высокий, сутулый, со шрамом через всю грудь, другой молодой и смазливый.

– Приказ капитана де Порто всем вам перейти на «Шлюху Франции».

Когда никто не шевельнулся, тот, что поменьше, выхватил пистолет и направил его на Джо. Торопливо поднявшись, Энни схватила руку мальчишки и рывком подняла его на ноги. Остальные последовали примеру, хрустя суставами, потерявшими гибкость от долгого неподвижного сидения на жесткой палубе.

Теперь Энни заметила то, на что не обращала внимания раньше. Конечно, она не могла не видеть пиратов, чем-то занятых на «Гиблом деле», но сейчас осознала, что палуба очистилась. Очевидно, наводился какой-то порядок и делался ремонт.

Когда она, еле удерживая равновесие, прошла по доске на французский корабль, ей стало ясно, что и там команда занималась тем же. Но она лишь мельком глянула на палубу, после чего не удержалась и посмотрела вверх.

– Что ты теперь скажешь о своем шикарном капитане, а, парень?

Когда она остановилась, всматриваясь, пират со шрамом толкнул ее вперед и захохотал, когда она чуть не упала. Энни ниже натянула шапочку и побрела дальше. Когда всем приказали сесть у грот-мачты, она так и сделала и тут же сообразила, что при переходе с корабля на корабль потеряла из виду Джо.

Насколько она могла судить, здесь собрались почти все. Ром лился рекой, хотя пленникам его не предложили. Однако настроение всех остальных было явно праздничным.

Она боялась, что наступил момент истины.

Когда толпа разразилась дикими приветственными криками, у нее на затылке зашевелились волосы. Повернув голову, она увидела шедшего к ним с важным видом де Порто, вычурно одетого по устаревшей заморской моде. Черный бархат, щедро покрытый потускневшими золотыми галунами и морской солью, обтягивал его выступающий живот, после чего спадал ниже колен. На панталонах с оборками были нашиты потрепанные и грязные кружева. И над всем этим, насаженная на курчавые черные волосы, возвышалась огромная шляпа с плюмажем.

Он постоял, давая всем налюбоваться собой, потом небрежно повернулся и плюхнул свое грузное тело на скамью, сделанную из доски и двух перевернутых бочонков. Энни с изумлением наблюдала, как кривозубый мальчишка набросил ему на плечи шикарную накидку, подбитую горностаем.

Пиратов с корабля француза все это почему-то привело в невероятный восторг. Воздух разорвали новые приветствия и непристойный хохот. Устроившись поудобнее, де Порто поднял усыпанную кольцами руку, и высокий пират, который привел Энни на «Шлюху Франции», трижды стукнул о палубу древком абордажной пики.

На толпу легким покрывалом опустилась тишина.

– Что скажете, мистер генеральный прокурор? – Де Порто говорил в нос, высоким голосом.

Тот, кого он назвал генеральным прокурором, попытался распрямить сутулые плечи.

– С дозволения вашего сиятельства. – Его прикрытые тяжелыми веками глаза обратились к публике. – И вашего, джентльмены, сегодня мы имеем дело с очень гнусным преступником.

– И каковы его преступления? – Сверкая камнями на кольцах, де Порто покрутил ладонью над головой.

– Преступлений хватает, ваше превосходительство, преступлений хватает. Он пират – хуже не бывает. – Это вызвало громкий хохот аудитории. – Шарлатан и пройдоха. Соблазнитель невинных девушек. – Он сделал паузу. – И самое черное из всего – говорят, что он трус.

Де Порто провел пальцем по подбородку:

– Такие преступления против человечества не должны оставаться безнаказанными. – Он щелкнул пальцами. – Привести сюда заключенного.

Так это был суд! Конечно, пародия на суд, но тем не менее. Будучи королевским губернатором Либертии, дядя Энни провел несколько разбирательств в качестве судьи. Это были мелкие нарушения; большинство обитателей Либертии жили в мире и гармонии друг с другом. И конечно же, дядя Ричард никогда не устраивал такого балагана.

Не успела Энни задуматься, кого первым выведут на суд из сгрудившейся вокруг нее группы, как ее внимание привлекло движение справа. Несколько ловких матросов забрались вверх по вантам и теперь отцепляли капитана Маккейда от канатов. Она ахнула и вскочила на ноги, когда путы ослабли и он качнулся вперед. Только грубая рука, схватившая девушку за плечо, удержала ее от того, чтобы броситься к мачте. Энни дернули обратно, и голос прошипел ей в ухо:

– Ты только сделаешь ему хуже.

Энни подтянула колени и сглотнула, слегка кивнув чернокожему, снявшему руку с ее жакета. Не было смысла бросаться на помощь Джеми. Скорее всего ее отпихнули бы раньше, чем она успела до него добраться.

Она могла только сидеть согнувшись, уткнувшись подбородком в колени, и стараться сдержать слезы.

Во всяком случае он был жив.

Он шел медленно, волоча ноги, но как только ступил на палубу, движением плеч сбросил удерживающие его руки. Энни старалась не смотреть на кровоточащие запястья и пятна засохшей крови на предплечье. Старалась. Как-никак, благодаря де Порто она уже до этого видела смерть и страдания. Смерть и страдания людей, с которыми жила и которых любила. Невинных людей.

Так отчего же страдания капитана Маккейда так затронули ей душу и как огнем жгли внутри?

– А вот и обвиняемый. Я думал, он сумел найти какой-нибудь трусливый способ избежать суда.

– Да, это он, ваша светлость. Хотя более жалкого представителя пиратского племени я еще не видывал.

Капитан «Шлюхи Франции» нашел это забавным и засмеялся глубоким булькающим смехом.

– Что скажете, Капитан Трус? Вы признаете свою вину?

Энни вся сжалась, глядя на Джеми. Он расправил плечи, и она могла видеть, чего это ему стоило. Но он не отвел глаз.

– Я не стану отвечать такому тупорылому болвану, как вы, на дурацкие обви…

Последние слова оборвались, когда выполнявший роль генерального прокурора пират ударил Джеми по затылку древком пики. Маккейд зашатался, еле удержавшись, чтобы не рухнуть на палубу.