Кэтти-бри молча снесла удар. Ей даже удалось найти в себе силы, чтобы улыбнуться. Но внутри нее все пело от радости. Ведь Джиердан не сумел совладать с собой, и это лишний раз подтверждало, что то, как обращались с ним Сидния и в особенности Энтрери, давно разожгло в его душе тревогу и подозрения.
Кэтти-бри также знала, что, когда Энтрери вернется и увидит синяк у нее на щеке, он скорее всего поведет себя так, что ненависть Джиердана усилится.
Сидния и Энтрери сломя голову бежали по улицам Серебристой Луны. Когда они наконец достигли места, где в городской стене зияла огромная дыра, то увидели Бока, заключенного в огромное, отливающее зеленым облако. Вокруг бродили кони, а их всадники, постанывая от боли, валялись на земле. Возле загадочного облака стоял пожилой чародей и, задумчиво почесывая подбородок, внимательно рассматривал голема. Рядом с ним, крепко сжимая рукоять меча, нетерпеливо переминался с ноги на ногу один из Рыцарей Серебра, судя по знакам различия – не простой воин.
– Уничтожь эту тварь поскорее! – услышала Сидния приказ рыцаря.
– О нет! Как можно! – воскликнул чародей. – Только посмотри, как он прекрасен!
– Ты что, собираешься вечно держать его здесь? – спросил рыцарь. – Оглянись вокруг…
– Прошу простить меня, достойные мужи, – прервала их Сидния. – Я Сидния из Небесной Башни Аркана. Возможно, я смогу вам чем-то помочь?
– Рад видеть тебя, – сказал чародей. – Я Миццен, из Второй Школы Познания. Тебе известно, кто хозяин этого чудесного существа?
– Бок – мой, – призналась она.
Рыцарь в изумлении уставился на нее, пораженный тем, что хрупкая женщина способна повелевать чудовищем, без труда проломившим крепостную стену и легко разделавшимся с его лучшими воинами.
– Тебе придется дорого заплатить, чтобы вернуть его, Сидния из Лускана, – сурово сказал он.
– Небесная Башня сполна расплатится с вами, – успокоила его девушка. – Но прошу вас, верните голема. Бок подчинится мне.
– Еще чего! – рявкнул рыцарь. – Я не позволю освободить эту тварь.
– Успокойся, Гавин, – сказал ему Миццен и повернулся к Сиднии.
– Если можно, я хотел бы некоторое время понаблюдать за ним. Признаюсь честно, мне еще никогда не доводилось видеть столь мастерского воплощения, и, судя по всему, он неимоверно силен. Я даже не думал, что такое возможно.
– Прошу простить меня, – ответила Сидния. – Я очень тороплюсь. Назовите цену, которую мы должны заплатить, и, даю слово члена гильдии чародеев Небесной Башни, я немедленно сообщу о происшествии моему учителю, и он полностью возместит вам ущерб.
– Ты заплатишь сегодня же, – возразил рыцарь.
И вновь Миццен успокоил его.
– Прошу простить Гавина, – сказал он и, осмотревшись по сторонам, добавил: – Думаю, мы сможем договориться. Насколько я вижу, никто серьезно не пострадал.
– Троих уносят на носилках! – вскричал Гавин. – И по меньшей мере один конь хромает – его придется прирезать!
Миццен отмахнулся от него.
– Они поправятся. Я сам вылечу твоих воинов. А стену и так уже пора было ремонтировать.
Чародей взглянул на Сиднию и вновь почесал подбородок.
– Послушай, что я хочу предложить тебе, девушка. По-моему, тебе это понравится! Ты одолжишь мне голема на одну ночь, всего лишь на одну, а я возмещу городу все повреждения. Всего лишь на одну ночь, а?
– И ты не будешь разбирать его?
– Ну, хоть голову-то можно снять?
– Даже голову нельзя, – решительно сказала Сидния. – И я приду за ним с первыми лучами солнца.
Миццен вновь задумался.
– Отлично сработано, – пробормотал он, глядя в глубь волшебного облака. – Согласен!
– Если этот монстр… – начал было рыцарь.
– Ах, Гавин, куда девалась твоя страсть к приключениям? – спросил Миццен, оборвав его на полуслове. – Не забывай о предназначении нашего города. Мы должны постоянно познавать окружающий нас мир. Если бы ты только мог осознать, сколь важно уметь создавать подобных монстров!
И они, словно забыв о Сиднии, пошли прочь, при этом чародей продолжал что-то восторженно объяснять Гавину. Энтрери, выскользнув из тени ближайшего дома, подошел к волшебнице.
– Почему он прибежал сюда? – спросил убийца.
Она покачала головой.
– Ответ может быть только один. – Эльф?
– Да, – ответила Сидния. – Наверняка он побежал за ними, когда увидел, что они вошли в город.
– Непохоже, – задумчиво сказал Энтрери, – хотя… Если бы он ворвался в город, преследуя эльфа, его дружки все были бы здесь и помогли бы дрову разделаться с големом.
– Тогда они могут быть только снаружи.
– Или Бок увидел их, когда они покидали город, – решил Энтрери. – Я попробую поговорить со стражниками у ворот. Может быть, удастся что-то выяснить… Не переживай, я чувствую, что добыча близко.
Они встретились в таверне через несколько часов. Воины, охранявшие ворота, рассказали им, что эльфа и его друзей не пустили в город и они ушли восвояси. Теперь Сиднии и Энтрери не терпелось поскорее заполучить Бока и броситься в погоню.
Сидния начала было отдавать Джиердану распоряжения относительно их планов на утро, но Энтрери вдруг заметил синяк на щеке Кэтти-бри. Он подошел к ней, проверил, надежно ли она связана, после чего, выхватив кинжал, направился к воину.
Сидния, вовремя оценив обстановку, едва успела остановить его.
– Не сейчас! – закричала она. – Мы ведь почти достигли цели!
Энтрери злобно усмехнулся и всадил кинжал в ножны.
– Поговорим об этом позже, – пообещал он Джиердану. – И не вздумай еще хоть раз прикоснуться к ней.
«Отлично», – подумала Кэтти-бри.
Ненависти Джиердана было от чего разгореться.
Когда рано утром Сидния забрала Бока у Миццена, ее подозрения, что голем видел эльфа, подтвердились. Не теряя времени даром, они немедленно покинули Серебристую Луну, и Бок повел их тропой, по которой накануне ушли Бренор и его друзья.
Но за преследователями тоже внимательно наблюдали.
Зеленые глаза Аластриэль блеснули, когда стражники, охранявшие ворота, сообщили ей, что один из гостей города расспрашивал их о темном эльфе. Она еще не вполне понимала, что это за отряд, однако сразу же заподозрила, что цели у него не слишком благородные. Аластриэль в течение многих лет упорно подавляла в себе страсть к приключениям. Но сейчас ей вдруг ужасно захотелось хоть чем-нибудь помочь эльфу и его друзьям. Но у нее была масса неотложных дел, и потому она решила послать вдогонку второй группе путников дозорный отряд – хотя бы для того, чтобы выяснить их цели.