Его правая рука при этом легла на выглядывающую из кобуры рукоять револьвера.

— Да.

— У вас есть какое-нибудь удостоверение?

Я вытащил бумажник и протянул ему водительские права, выданные мне в Нью-Йорке. Он просмотрел права, вернул их мне.

— Другой джентльмен? — По его голосу чувствовалось, что джентльмен и негр для него — понятия несовместимые.

— Ему нужно какое-нибудь удостоверение?

— Ну конечно.

Из внутреннего нагрудного кармана темно-синего пиджака Мбвато извлек паспорт.

Охранник раскрыл его, глянул на фотографию, потом — на Мбвато, убедился, что имеет дело с тем самым человеком, который на ней изображен.

— Как вы произносите ваши имя и фамилию?

— Консепшн Мбвато, — ответил подполковник компоренской армии на безупречном английском.

— Одну минуту, — охранник вернулся в сторожку и снял телефонную трубку. Второй так и держался рядом с Мбвато.

— Вы у нас мужчина крупный, — прокомментировал он очевидное, и Мбвато опять широко улыбнулся.

Первый охранник положил трубку на рычаг и подошел к нам.

— Поезжайте прямо. Никуда не сворачивайте. Скорость не должна превышать двадцать миль в час. Не останавливаться. В миле от ворот увидите синий джип. Далее следуйте за ним.

— Благодарю.

Он кивнул, скрылся в сторожке и, наверное, нажал кнопку, включающую привод, потому что железные ворота распахнулись. Меж лугов и рощ мы проехали примерно милю. Я следил, чтобы стрелка спидометра не заходила за цифру двадцать.

— Мистер Спенсер уделяет немало внимания охране поместья, — прокомментировал Мбвато.

— Его коллекция произведений искусства оценивается Бог знает во сколько миллионов долларов, — ответил я. — Наверное, он не хочет, чтобы ее растаскивали по ночам.

— И сколь велика его ферма?

— Плантация, — поправил я Мбвато.

— Извините.

— Кажется, четыре тысячи акров. То есть примерно одиннадцать квадратных миль.

— Однако.

Синий джип действительно ждал с указателем над задними колесами: «Следуйте за мной». Водитель был в такой же серой форме, и ехал он меж лугов и рощ, кустов и клумб со скоростью двадцать миль в час. Еще через три мили мы взобрались на холм и на его вершине увидели-таки особняк, в котором жил человек с состоянием в миллиард долларов.

Дом возвышался на склоне холма, сбегавшего к искусственному озеру. В бетонном доке покачивался на волне шестиместный «бичкрафт», модифицированный для взлета и посадки на воду. Размеры озера позволяли осуществить и то и другое. Дом — особняк, вилла или шатер — тянулся ярдов на сто, сложенный из массивных, длиной в десять и высотой в два фута, серых гранитных блоков. Толстые печные трубы выступали над черной черепичной крышей. Окна на фут утопали в стенах. Архитектор блестяще использовал ландшафт, так что окна и двери фасада размещались чуть ли не на двенадцати уровнях. А к воде сбегал ярко-зеленый кожух, украшенный клумбами и декоративными рощицами кустов.

В пятидесяти ярдах от особняка находилось еще одно сооружение, без единого окна, заглубленное в холм, — строителям, вероятно, пришлось переместить не одну тысячу кубических ярдов земли. Я догадался, что там хранится коллекция Спенсера.

Джип с табличкой «Следуйте за мной» подкатил к большим позеленевшим бронзовым дверям и остановился. Я последовал его примеру. Водитель-охранник подошел к нашему «форду», подозрительно оглядел нас.

— В дом нельзя вносить ни свертков, ни «дипломатов», ни чемоданов, — предупредил он. — Пожалуйста, выходите из машины.

Я вылез из кабины.

— Пожалуйста, поднимите руки. — Он тщательно обыскал меня. — Благодарю. — Обошел машину и повторил то же самое с Мбвато. Большой черный «диплома!» Мбвато остался на сиденье.

Охранник поднялся по трем ступеням, ведущим к дверям, нажал на кнопку, наклонился к переговорному устройству.

— Проверка закончена. Возвращаюсь на пост один. Гендерсон.

Переговорное устройство что-то прокрякало в ответ. Бронзовые двери раскрылись, и из них вышел высокий мужчина лет тридцати с небольшим, широкоплечий, узкобедрый, с коротко стриженными каштановыми волосами и лицом, которое я бы даже назвал красивым, если бы не нос, сломанный каким-то злодеем.

— Мистер Сент-Ив и мистер Мбвато, — он смотрел на меня. Я кивнул. — Я секретарь мистера Спенсера. Пожалуйста, следуйте за мной.

По широкому, застеленному ковром холлу мы прошли к закрытой двери. Мужчина постучал, открыл дверь и отступил в сторону, знаком приглашая нас пройти. Я вошел первым, Мбвато — за мной. Мы оказались в просторной комнате, богато обставленной, с роскошным ковром на полу. Через стеклянную стену напротив двери мы могли полюбоваться озером. В правом углу стоял большой, резного дерева, письменный стол. За столом сидел Спенсер, а за его спиной на полу, прислоненный к стене, виднелся щит Компорена. Вероятно, Спенсер не успел найти щиту более достойного места.

Мбвато шумно выдохнул, пока мы шли к столу. Спенсер встал, глянул на щит, потом — на меня.

— Раньше вы его не видели, не так ли, мистер Сент-Ив?

— Нет.

— Но мистер Мбвато... вернее, подполковник Мбвато видел.

— И не один раз, — подтвердил тот.

— Вы обещали не приводить с собой полицейских, мистер Сент-Ив. — Спенсер вертел в руках нож для резки бумаги. — Вы меня обманули.

— Неужели?

— Да. Подполковник Консепшн Мбвато — полицейский. Правда, служит он в полиции Компорена.

— Я думал, вы служите в армии, — повернулся я к Мбвато.

Тот лучезарно улыбнулся и пожал плечами.

— В такой маленькой стране, как моя, мистер Сент-Ив, трудно разделить обязанности полицейского и солдата.

— У подполковника Мбвато в его стране есть прозвище, — добавил Спенсер. — Там его зовут Вешатель.

— Неужели? — осведомился я у Мбвато.

— Только враги нашей страны, заверяю вас, мистер Сент-Ив.

— И их число в последние месяцы составило по меньшей мере две тысячи, — гнул свое Спенсер. — И все они болтались в петлях веревок.

— История показывает, что у каждой революции есть свои предатели и патриоты, — не уступал Мбвато. — Было время, когда мне поручали заниматься предателями.

Я шагнул к щиту, присел, оглядел его. Его покрывал густой слой зелени. Еще бы, эту бронзу отливали добрых девятьсот лет назад. В центре круг изображал солнце. Фигурки в концентрических кругах изображали людей, занятых самыми различными делами: они бежали, убирали урожай, пахали землю, любили друг друга или убивали острыми ножами и дротиками. Особенно удались неизвестному мастеру фигурки животных, ставших добычей охотников. Возможно, вся композиция была объединена какой-то общей идеей, но ее суть ускользала от меня.

Я поднялся, повернулся к Спенсеру.

— Что-нибудь еще?

— Вы, похоже, обходитесь мне в кругленькую сумму, Сент-Ив.

— Я как-то об этом не подумал.

— Еще успеете. — Рот его превратился в тоненькую полоску.

Я пожал плечами и посмотрел на Мбвато.

— Вы хотите, чтобы я вам помог, или справитесь сами?

— Больше к вам никто не обратится. Я позабочусь об этом.

Мбвато склонился над щитом, правой рукой наклонил его, левую всунул в две скобы на тыльной стороне щита, легко оторвал от пола все шестьдесят фунтов бронзы, и я подумал, что щит отливали именно для такого воина, как Мбвато.

— Других угроз не будет? — спросил я Спенсера.

Тот облизал губы, не отрывая горящих глаз от щита.

— Он никогда не попадет в Африку. Мбвато продаст его в Лондоне или Роттердаме. Он обманул вас, Сент-Ив, но меня ему не обмануть. Он продаст щит.

— Вы намерены продать его в Лондоне или Роттердаме? — полюбопытствовал я.

— Сколько, мистер Спенсер? — спросил Мбвато. — Сколько он будет стоить, скажем, в Роттердаме?

— Сколько вы хотите? — прошептал Спенсер, вновь облизав губы. Мбвато смотрел на него, прижав щит к груди, лицо его напоминало маску. — Сколько? Сколько вы хотите? — последнее слово Спенсер выдохнул.

Мбвато молча смотрел на него, а затем улыбнулся своей ослепительной улыбкой. И направился к двери. Я — следом за ним.