Человек из-за пределов мира остановился около Арюка. Освобожденный от груза, Арюк ощущал не только ломоту во всем теле, но и удивительную легкость, словно бы готовность улететь вместе с ветром. Или просто у него закружилась голова?

— Богатой вам добычи! — произнес человек на языке «мы». — Не бойтесь. Вы помните Хара-тцетун-тун-баюк?

— Она… она жила здесь рядом с нашим селением, — сказал он.

— Так вы та самая семья? — мужчина явно обрадовался. — А ты ведь Арюк? Я давно ждал встречи с тобой.

— Она здесь?

— Нет. Она — моя родственница и просила передать тебе дружеские пожелания. Облачные Люди зовут меня Высокий Человек. Я приехал сюда, чтобы провести несколько лет среди охотников, понаблюдать, как они живут. Я хочу и с вами поближе познакомиться.

Красный Волк нетерпеливо переминался с ноги на ногу, потом что-то отрывисто произнес на своем наречии. Высокий человек ответил на его языке. Слова метались между ними, пока Красный Волк не сделал рубящий воздух жест, словно бы говоря: «Только так и не иначе!» Высокий Человек оглянулся на Арюка и его сыновей, молчаливо стоявших под круговым прицелом враждебных взглядов.

— Разговор идет легче с моей помощью, — сказал Высокий Человек, — хотя я предупреждал, что им следовало бы потрудиться и выучить ваш язык получше. В свое время я тоже покину эту страну, но, находясь здесь, не всегда буду в лагере. Красный Волк хочет поговорить с тобой после того, как ты отдохнешь, о том, что твой народ должен приносить в дальнейшем.

— Что с нас взять, кроме выловленных в море деревяшек? — спросил Арюк. Голос его помрачнел так же, как и настроение.

— Им нужно больше дерева. Они хотят, чтобы вы приносили хорошие камни для изготовления орудий и оружия. Высушенный торф и навоз для топлива. Им нужны шкуры и кожи. Необходимы сушеная рыба, ворвань, все, что дает море.

— Но мы не можем! — закричал Арюк. — Они берут с нас столько, что нам самим нечем кормиться!

Высокий Человек выглядел огорченным.

— Вам трудно приходится, — сказал он. — Я не могу освободить вас от дани, но в состоянии сделать ваше бремя сносным, если вы будете следовать моим советам. Я скажу Облачным Людям, что они ничего не получат от вас, если доведут твой народ до голодной смерти. Я заставлю их дать вам орудия, которые облегчат охоту и рыбалку. Облачные Люди научат вас пользоваться ими. Они смастерили… острую вещицу, на которую рыба попадает и уже не может ускользнуть, наконечники копий, которые вонзаются в тело животного и не выпадают из него. Их одежда будет согревать вас, — голос его дрогнул. — Простите, что я не могу сделать для вас больше. Но мы попробуем…

Высокий Человек замолк, потому что Арюк уже не слышал его.

Красный Волк подошел поближе ко входу в большое строение. Из него выползла женщина. Одежда ее была такой же, как у всех, но грязная, засаленная и зловонная. Живот у женщины выпирал из-под неряшливого одеяния, волосы висели космами, подчеркивая изможденное лицо. Поднявшись на ноги, она помахала всем рукой, но рука тут же плетью упала вниз.

— Дараку! — прошептал Арюк. — Ты ли это?

Он никогда прежде не видел ее в стойбище и не смел спросить, что стало с его дочерью. Велел ли Красный Волк держаться ей подальше от людских глаз, чтобы не мешаться под ногами, или она сама спряталась от стыда и позора, а может, уже умерла?

Дараку, спотыкаясь, подошла к отцу. Он обнял ее и всхлипнул.

Красный Волк бросил ей отрывистую команду, и она съежилась в руках Арюка. Высокий Человек нахмурился и резко заговорил. Красный Волк и охотники, находившиеся поблизости, ощетинились. Высокий Человек понизил голос. Мало-помалу Красный Волк успокоился. В конце концов он распростер руки и повернулся спиной к людям, давая понять, что покончил с этим делом.

Арюк смотрел из-за плеча Дараку. Как остро выступали ее кости из-под одежды из оленьей кожи. В нем всколыхнулась надежда. Сквозь затуманенное сознание, сквозь шум ветра он видел и слышал Высокого Человека.

— Девушка, которую они увели с собой, твоя дочь, так ведь? Я разговаривал с ней, совсем немного, потому что она едва отвечает на вопросы. Охотники хотели научиться от нее вашему языку. Теперь они знают ровно столько, сколько она смогла передать им, пока тоска прочно не завладела ею. Облачным Людям все еще нужен ребенок, которого она носит в чреве, чтобы он стал еще одним добытчиком или будущей матерью для них, но мне удалось уговорить их отпустить ее. Она может вернуться домой вместе с вами.

Арюк, увлекая за собой Дараку, пал ниц перед Высоким Человеком. Ее братья сделали то же самое.

После они поели. Облачные женщины щедро угощали их, но пища была настолько непривычной, что «мы» не смогли съесть много. А потом они спали, снова все вместе, в шатре, поставленном специально, для них. После отдыха состоялся разговор. Высокий Человек переводил слова, сказанные Арюком и Красным Волком. Много было говорено о том, что должны делать «мы» в дальнейшем и что будет сделано охотниками взамен. Арюк гадал, сколько времени уйдет на то, чтобы до конца разобраться в предложениях охотников. Ясно было одно — жизнь «мы» изменилась и вышла из-под власти Арюка и его народа.

Арюк с детьми отправился домой на следующее утро, когда ветер разогнал дождевые облака, открыв просвет в небе. Они шли медленно, часто останавливались, потому что Дараку едва волочила ноги. Она незряче смотрела в пространство и изредка отвечала на вопросы, если к ней обращались, да и то односложно. Когда Арюк гладил ее по щеке или брал за руку, Дараку едва заметно улыбалась, а он смотрел на эту слабую улыбку с горечью.

Той ночью у Дараку начались схватки. Хлестал дождь. Арюк, Баракун, Олтас и Дзурян сгрудились вокруг, пытаясь защитить ее от дождя и холода. Она застонала и уже не могла остановиться. Дараку была слишком юной, таз у нее еще не развился. Когда с невидимого востока занялось серое утро, Арюк увидел, что дочь истекает кровью. Дождь смывал ее в торфяной мох. Лицо ее подалось вверх, взгляд стал слепым. От Дараку остался лишь прерывистый голос. Последние его звуки дребезжаще нарушили тишину.

— Ребенок тоже мертв, — сказал Баракун.

— Так всегда бывает, — пробормотал Арюк. — Не знаю, что я должен был сделать.

Вдали протопал мамонт. Ветер крепчал. Похоже, что лето наступало холодное.

Отряд Патруля прибыл позже, безлунной ночью, чтобы выполнить свою работу по возможности быстро и бесшумно и так же исчезнуть. Местные обитатели вскоре узнают, что произошло еще одно удивительное событие, но лучше, если они не будут его свидетелями. Как всегда, минимальный контакт.

Ванда Тамберли, правда, могла прибыть на место лишь после восхода. Роллер доставил ее непосредственно внутрь специально возведенного жилища. Сердце билось глухо, она слезла с аппарата и огляделась по сторонам. Убежище Ванды, сделанное из прозрачных и полупрозрачных материалов, было светлым. Привычные ей предметы расставлены довольно аккуратно. Ей потребовалось совсем немного времени, чтобы переставить все по своему вкусу.

«Первым делом осмотрим окрестности», — подумала она.

Ванда потеплее оделась, набросила непромокаемый плащ и шагнула через порог. Стояла осень того года, когда она покинула Берингию, проведя всего несколько недель в двадцатом веке до возвращения сюда. Астрономически время года не слишком ушло вперед, но здесь, в субарктических широтах в ледниковый период, снег мог пойти в любую минуту. Утро сияло холодным светом. Ветер свистел над пожухлой травой. На севере и на юге горизонт обрамляли холмы. Глыба валунной глины, которую оставил после себя отступивший ледник, нависла над ее убежищем и домом Корвина. У основания глыбы пробивался ключ. Ванда скучала по морю и карликовым деревцам, что окружали ее первое жилище в Берингии. Птицы кружили у нее над головой, их было немного, и принадлежали они к другим, внутриматериковым видам. Дома специалистов Патруля почти касались друг друга. Корвин показался на пороге своего дома, одетый в хаки — плащ и высокие ботинки, все с иголочки. Корвин сиял.