Эвжени. Пуркуа¹² же вы меня не взяли с собою?

Аграфена Семеновна. Ты прошлого года была еще так мала, а туда детей не возят.

Шпак (поговорив тихо с женою, Опецковскому). Я нахожу приличным оставить здесь молодых людей изъясниться между собою. Предложите вашей супруге и дочери идти гулять, а вам не угодно ли со мною посмотреть мои овчарни?

Опецковский. Потрудитесь, Фенна Степановна, похвастать моей жене вашим птичьим двором, где кормятся эти жирные гуси, которыми вы нас за обедом обкормили. А мы с Кирилом Петровичем взглянем на его гишпанских овец, и я тут же, к речи, докажу ему, что, в рассуждении реставрации, действия карлистов правильнее, чем христиносов.

Шпак. Последствия покажут, что христиносы в военных действиях искуснее карлистов.

Между тем оба уходят.

Аграфена Семеновна. А вы, молодой человек, останьтесь при девицах и оберегайте их от всех неприятностей. (Лопуцьковскому тихо.) Мы вас нарочно оставляем, даем вам случай объясниться. (Дочери тихо.) Побудь с ними немного и оставь их одних. (Фенне Степановне.) Ну, моя милая Фенна Степановна, ведите меня, куда вам угодно.

Фенна Степановна. Я вас сначала поведу, где у меня доят коров, а там - где запирают телят; потом осмотрим кур, гусей, уток, наседок, цыплят... (Уходят.)

Лопуцьковский громко вздыхает.

Эвжени. О чем вы, Тимофей Кондратьевич, вздыхаете или о ком?

Лопуцьковский. Ни о ком и ни о чем… Мне ужас как жарко!

Присинька. Так не угодно ли вам идти в комнату отдохнуть?

Эвжени. О, нет, нет, не уходите! Я знаю, ву земе дю флер,¹³ я сейчас нарву вам отличных. Ресте юн пе иси.¹⁴ (Присиньке.) Экспре.¹⁵

Присинька. Пойдем, вместе нарвем.

Эвжени. Нет, машер Присинька, ты побудь с моншером, кузеном, я мигом ворочусь! (Ей, тихо.) Моя машермер приказала мне оставить вас одних. (Попевая, убегает.)

Присинька (в сторону). Что это такое? Не для объяснений ли меня с ним оставили?

Лопуцьковский (в сторону). Итак, мне должно объясняться в любви. Попробуем! (Кашляет.) Позвольте вас обеспокоить вопросом: изволили вы быть в Воронеже?..

Присинька. Нет-с.

Лопуцьковський (подходя ближе). А... изволили ли быть в Чернигове?

Присинька. Нет-с.

Лопуцьковский. А я и там был... (В сторону.) Что же мне теперь говорить? Так вы, стало, нигде, не изволили быть?

Присинька. Нигде.

Лопуцьковский. Это прелесть, удивительно!.. А… не изволите ли желать проездиться... туда… или оттуда?

Присинька. Нет, не желаю...

Лопуцьковский. Так... может быть... чего другого желаете?

Присинька. Ничего не желаю.

Лопуцьковский (в сторону). Отрежу прямо, да и конец. (Ей.) Позвольте вас спросить: не изволите ли желать выйти замуж?

Присинька. Также нет.

Лопуцьковский. А... если бы... за… за меня?

Присинька. Также нет.

Лопуцьковский. А... если бы я был в вас... влюблен?

Присинька. Все также нет.

Лопуцьковский. Как же это?.. А родители ваши сказали мне, что вы пойдете.

Присинька. Родители могут мне приказывать, но я буду плакать и молить, чтобы не губили меня и не делали несчастною.

Лопуцьковский. Да нечто я тиран или не хорош собой, что вы за мною должны быть несчастною? Это ужасно слышать!

Присинька. Не найду счастья, а этого уже много!

Лопуцьковский. А почему же не найдете? Я вам доставлю все: поедем вояжировать в Воронеж...

Присинька. Позвольте мне так же прямо отвечать, как вы меня спрашиваете: вы мне... не нравитесь.

Лопуцьковский. Это, кажется, наотрез.

Присинька. Прошу не сердиться за мою искренность.

Лопуцьковский. Как не сердиться? Надо треснуть от досады! Это отказ, отказ! (В сторону.) И уже пятнадцатая невеста отказала. Это прелесть как досадно! Пойду думать, что мне в таком положении делать. (Присиньке.) Прощай, непреклонная, навеки! (Уходит.)

Присинька (одна). Что-то мне будет теперь? Хоть что хотят, а не пойду за него и ни за кого, если не за моего милого Ваню... Ума не приложу, что мне, бедной, делать?

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Присинька и Эвжени.

Эвжени. А что, машер Присинька, где же твой жених?

Присинька. Какой жених?

Эвжени. Мой, моншер, кузен. Он, видно, без объяснения ушел, оробел?

Присинька. Нет, он все проговорил.

Эвжени. Что же ты ему отвечала?

Присинька. То, что чувствовала.

Эвжени. И, верно, отказала?

Присинька. Кажется.

Эвжени. Ах, какая же ты, машер! Пуркуа ты это сделала? Твоя машермер будет сердиться.

Присинька. Она этого ожидает. Известна причина почему я за него не иду.

Эвжени. А, верно, ты, машер, юн пе амуре? Комса?¹⁶ Ах, открой мне свою тайну!

Присинька. Это уже не тайна, многие знают...

Эвжени. Не заседатель ли, что к нам ездит? Так ты мне риваль!¹⁷

Присинька. Будь покойна! Капитан Скворцов...

Эвжени. Вот что у вас стоит? А каков он собою?

Присинька. Отличный, примерный из молодых людей! И как он любит меня, и как я...

Эвжени. Как досадно, что у нас в деревне не стоят военные! И он уже открылся тебе?

Присинька. И просил руки моей, но ему отказали,

Эвжени. Почему?

Присинька. Потому, что он беден.

Эвжени. Что же вы предпринимаете?

Присинька. Умереть, но не изменить друг другу. Конечно, он упрашивает меня бежать, но я на это никогда не решусь.

Эвжени. Ах, машер Присинька, почему же не согласиться? Ком се жоли:¹⁸ выходишь скрытно от всех, чрез сад, луна освещает твой путь, ты дрожищь, пугаешься всего; он выскакивает из-за дерева, ты падаешь в обморок и на его руки, он тебя, бесчувственную, несет, сажает в коляску, вы скачете, венчаетесь... Ах, как это весело! Я тебе даю мон пароль,¹⁹ что если мне кто предложит бежать - я тотчас соглашусь и уйду.

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Те же и Аграфена Семеновна.

Аграфена Семеновна. Уф!.. Задыхаюсь совсем! Ну, на что это похоже, в самый жар ходить так долго! Ничего не осталось, что бы мы не пересмотрели: и кур, и наседок, и все это в ужасном одно от другого расстоянии. Нет, у нас в Петербурге этим не занимаются. Теперь пошла еще смотреть своих утят, но я уже не могла идти за нею, хотя говорит,- там большая тень и можно бы отдохнуть.

Присинька. Маменька моя большая охотница до всего этого, и у нее все в порядке.

Аграфена Семеновна. И пусть будет в порядке, но зачем же мучить других, водя так далеко и показывая всю эту гадость? Апрапо! Объяснялся ли с вами Тимофей Кондратьевич и какой ответ получил?

Эвжени. Имажине, машермер,²⁰ что моя машер Присинька не может выйти за моего кузена; но она имеет к тому сильную причину.

Аграфена Семеновна. А, это, верно, особенная любовь? Понимаю! У нас в Петербурге каждая хорошо воспитанная девица или замужняя дама имеет особенную любовь. В обществе, к которому я в Петербурге принадлежала, это вообще принято.

Эвжени. Ах, моя милая машермер! Уговорите ее, машермер, чтобы она не разлучала двух страстно любящих сердец, и пуркуа бы их не соединить?

Аграфена Семеновна. Но кто же это такой, кого она любит? Не предосудительно ли будет? Правда, и это нынче в употреблении.

Присинька. О, нет, нет! Я никогда не забуду, чем я обязана себе и родителям.

Эвжени. Я б вам в коротких словах все рассказала, но вот идут наши моншерперы,²¹ а при них нельзя.