Находясь в здании ЦАЯ, Виктор чувствовал, что находится в животе железного монстра, который неторопливо шагает по Москве, лениво жуя все, что попадается, чавкая и оставляя после себя гигантский склизкий след. По сути, тот же аналог Зоны – огромный паук, плетущий собственную социальную сеть. Мутировавший гибрид диктатуры и корпократии. Покидая Зону, ты возвращаешься в нормальный мир. Но проходя через ЦАЯ, ты чувствуешь, что Зона повсюду и отдельные ее элементы будут с тобой всегда.

До поступления на работу Виктор представлял Центр Аномальных Явлений как четко отлаженный механизм с конкретными целями и огромной продуктивностью. В действительности же методы работы Центра больше напоминали отечественную игровую журналистику. Натаскать непонятных материалов из постороннего источника, обработать и выдать за свое. Точно так же ЦАЯ изучал технологии Зоны, механики которой не мог понять, переводил на промышленный язык, создавал фиктивные базы для альтернативных ветвей науки, но на выходе получался большой пшик. Этому месту остро не хватало цели. Если бы цель появилась, Виктор бы лучше понимал необходимость заданий, подобных сегодняшнему, где нужно куда-то проникнуть, в кого-то пострелять и что-то там нейтрализовать. Все звучало слишком несерьезно, и все же сегодня он мог погибнуть.

От мыслей Виктора оторвал телефонный звонок.

– Готов? – спросил Борланд спокойно и уверенно.

– Готов, – буркнул Виктор.

– Не забудь, ты в группе «Лиза». Собирайся. Мы выезжаем чуть раньше, чем вы.

– Уже? – Виктор поднялся на ноги. – Еще целый час.

– Это у вас час. Мы выдвигаемся под руководством Крота. Вас поведет Эмиль. Удачи.

Занервничав, Виктор бросился переодеваться. Через пять минут он уже был в маскировочном комбинезоне, купленном в армейском магазине, порадовавшись, что хранит свое шмотье не в шкафчике общей раздевалки, а у себя в кабинете. Собственной униформы у ОРАКУЛа не было, а обычных военных тряпок так и не завезли. Чувствуя себя опаздывающим везде и всегда, Виктор покинул кабинет, запер его и пулей бросился по лестнице на нижний этаж.

Фургон мчался по дороге. Виктор сидел, оглядывая выданное ему оружие. Как сказал Эмиль – молодой парень с восточными чертами лица, – автомат, называемый сталкерами «снеговик», стрелял ледяными пулями. Ну или почти. О подобной технологии Виктор слышал, но не мог представить, в чем смысл пользоваться такими штуками, когда у всех есть простые, эффективные «калашниковы» и им подобные аналоги. С другой стороны, безгильзовый «снеговик» выглядел компактно и в чем-то симпатично, весил немного и плечо не оттягивал. Тем более что его давали как вспомогательное оружие. Неизвестно, как обстояли дела у «Моны», но в этом фургоне ни один человек не рискнул ограничиться «снеговиком». Запасных магазинов к этому оружию не полагалось. Как объяснил Эмиль, во встроенном магазине было тридцать патронов, хотя технически это количество могло быть увеличено. Виктор с трудом представлял себе внешний вид боезапаса, которому после выстрела следовало становиться быстро плавящимся комком льда. Не иначе как присутствовало смешивание химических элементов куда более сложных, чем кислород и водород.

Детектив предпочел бы вообще не пользоваться оружием. Хотя, может, и не придется – если группа «Мона» сделает всю работу сама.

Рядом с Эмилем восседал неизвестный Виктору бодрый толстяк. На нем тоже был сталкерский комбинезон, основательно потрепанный. Очевидно, это был музыкант «Лизы». От него зависело, откроют ли они замок, если им действительно передадут шифр. Толстяк все время что-то напевал, подбадривая группу. Пел он весьма недурно. Виктор безошибочно опознал в нем блюзмена – возможно, не профессионального, но чертовски талантливого.

– Группа, всем готовиться, – сказал Эмиль. – Мы на месте.

Виктор почувствовал панику. На месте, так быстро? Он даже не успел морально настроиться.

Фургон остановился. Двери открылись, и бойцы выскочили наружу. Виктор помог выгрузить «расщепитель», который места занимал не меньше, чем пианино, и весил столько же. Сходства добавляли подвижные колеса, словно у тележки из супермаркета.

От холодного воздуха Виктор поежился. Он чувствовал, что еще немного – и его охватит самый настоящий приступ мелкой дрожи. Дом возвышался перед ним – высокий, несуразный, словно избушка на курьих ножках. От него веяло смертью.

– Похоже, группа «Мона» все зачистила, – сообщил Эмилю радист. – Связи с ними нет. Можем ожидать подкрепления врага.

– Удерживать объект, – приказал Эмиль. – Швец, Совун! Охраняйте «расщепитель»!

Виктор не стал возражать. Лезть в бой ему совсем не хотелось. Сталкеры в отличие от него чувствовали себя хорошо, словно радуясь возможности окунуться в лайт-версию Зоны. Им хотелось разогнать кровь в жилах, а детектив был скоростью своего кровообращения вполне удовлетворен.

Громыхнул выстрел, отразившийся от деревьев, окружающих особняк. Виктор упал на землю, отполз в сторону, насколько мог, стараясь слиться с землей. Тут же он понял, что маскировка мало чем могла ему помочь – уже стемнело, и при таком освещении видеть их могли лишь через ночной или тепловой прицелы.

Сталкеры с такой ситуацией как-то справились, быстро покинув линию огня и найдя себе искусственные укрытия. Виктор сумел разобраться, что стреляли с задней стороны. Вероятно, нападавших было немного или же они нарочно хотели создать такое впечатление.

– Снял одного! – послышалось в ухе.

– Молодец, – сказал детектив. – А теперь помолчи.

В общем грохоте никто его не услышал.

Земля ощутимо содрогнулась, послышался протяжный гул. Звук был такой, словно внутри дома прогремел один большой взрыв. Виктор похолодел, прижал автомат к себе. Он уже почти был готов высунуться и присоединиться к схватке, но один из сталкеров оттеснил его назад. С такого ракурса Виктор бы только всем помешал.

Когда снова раздались выстрелы, Виктор спрятался за «расщепителем». Аппарат, который ему следовало охранять, теперь фактически оберегал его самого. Судя по всему, «Лиза» вполне овладела ситуацией. Хотя перестрелка происходила в какой-то сотне метров от детектива, это было все равно что на другом конце Земли.

– Чисто! – прозвучал голос Эмиля в наушнике. – «Щепку» к дверям, быстро!

Виктор начал изо всех сил толкать «расщепитель» вперед. Ему помогал Швец – худощавый, но крепкий парень. Блюзмен находился сбоку в кустах. Виктор подал ему знак не высовываться.

Оказавшись у ворот, Виктор занял угол между «расщепителем» и дверьми. Отсюда ему была видна панель – слабо светящаяся панель фортепианной клавиатуры. Смотрелась она чуждо и нелепо, хотя и мирно, позитивно. Виктор со злостью понял, что еще одной светлой ассоциацией в его жизни стало меньше. Теперь любой клавишный инструмент будет напоминать ему о сегодняшнем дне.

Дважды посветив фонариком в сторону блюзмена, Швец подозвал его к себе. Тот бросился вперед, переваливаясь с ноги на ногу.

– Быстрее! – прокричал ему Виктор.

В следующий момент музыкант упал замертво. Детектив успел сжаться, поняв, что сейчас последует звук снайперского выстрела. Так и случилось.

Швец высунулся из-за «расщепителя», мигом поймал стрелка на мушку и нажал на спуск. Выстрел прогрохотал, оглушив детектива.

– Твою же мать! – прохрипел сыщик. – Эмиль!

Тот обернулся, увидел мертвого музыканта и затрясся от ярости.

– Как они стрелка упустили? – заорал он. – Как?! «Мона»! Уроды! Чтобы ты сдохла вся!

– Не накаркай, – зло ответил Виктор, стиснув зубы до боли. – Следи, чтобы меня не замочили. Зона все видит.

Последние сказанные им слова заставили его самого рассмеяться. Свалявший дурака Швец сидел рядом с ним, готовый открыть огонь по дальним деревьям при первом признаке опасности. Тело музыканта лежало без движения. Он умер мгновенно, еще до того, как упал. Завтра за такую операцию кто-то получит по шапке, если у нее вообще был реальный руководитель.