- Слушаюсь, моя госпожа, - пожилой слуга засеменил к автомобилю. - Прикажете по приезду домой заняться подготовкой документов для путешествия в Россию?

- Не сразу, Кларк. Сначала нам с тобой предстоит увлекательная поездка в Дрезден. А после - не менее интересные приключения в Швеции. Умение видеть будущее - большой подарок судьбы.

Аурелия с благодарностью погладила висящий у неё на шее амулет, затем гордо уселась в джип и требовательно посмотрела на слугу. «Ну? В чём дело? Заводи мотор!» - читалось в её взгляде.

- А-а, как же Мозеджи? - неуверенно спросил Кларк, не находя себе места от криков товарища и его просьб о пощаде.

- Мозеджи?

Колдунья, казалось, только сейчас вспомнила о том, что заключила провинившегося слугу в сжимающееся кольцо огня. Женщина приоткрыла дверцу автомобиля, наклонилась вперёд, чтобы в деталях разглядеть всё происходящее на улице, и очень громко, чтобы за криками о помощи египтянин смог расслышать её вопросы, обратилась к нему:

- Скажи-ка мне, Мозеджи, ты случайно не говоришь по-немецки? А? Или, может быть, ты владеешь шведским языком?

- Нет. Нет, госпожа! Не владею!

Аурелия удовлетворённо кивнула, захлопнула дверцу машины и вновь обернулась к водителю.

- Он не владеет европейскими языками, Кларк. И сам посуди: какая мне польза от египтянина в Европе? От него здесь-то проку не оказалось. А уж там он мне и вовсе не нужен. Так что поехали. Огонь спалит это ничтожество, ветер рассеет его прах по пустыне, а его грешная душа обретёт свободу. И кто знает? Быть может, в следующей жизни он всё же научится отличать подлинные сокровища от бесполезных сувениров.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

День рождения - грустный праздник

Среда, 5 июня 2013 года. Пермский край. Дачный посёлок на берегу реки Сылвы.

- Привет, сын! Поздравляю с днём рождения! Восемнадцать лет бывает раз в жизни. Это волшебная цифра, и я желаю загадать сегодня такое заветное желание, которое непременно сбудется и сделает тебя самым счастливым человеком на свете!

Отец ободряюще улыбнулся с голубого монитора компьютера. Находясь на работе за много километров от домашнего очага, Геннадий Фёдорович самое большее, что мог сделать - поздравить единственного и любимого сына дистанционно, по видеосвязи.

Денис улыбнулся в ответ в направлении веб-камеры, стараясь при этом скрыть от отца невесёлые мысли:

- Спасибо, папа! Моё заветное желание, к сожалению, неосуществимо. Но у меня есть ещё одно: я хочу, чтобы ты скорее приехал. Безрадостно справлять свой день рождения в одиночку.

- Ну-у-у! Что за тоскливое настроение, сын? Не я составлял календарь на этот год! И будь у тебя хоть трижды юбилей, мой шеф всё равно не сдвинет выходной с субботы на среду! Так что давай, будь мужчиной, крепись! А в пятницу вечером, как закончу с делами, я сразу же к тебе примчусь. Договорились?

- Да, буду ждать!

- Вот и молодец. А чтобы время быстрее прошло, посмотри новый фильм в интернете или музыку послушай. Займи себя чем-нибудь, Денис. Ты уже взрослый. С соседями пообщайся. Кстати, народ на дачи начал прибывать и заселяться? Погода шепчет. Отпускной сезон наступил. Те два дома на нашей улице, которые сдают на лето в аренду, обрёли своих жильцов?

Денис невесело повёл плечами. Оживление в дачном посёлке его не вдохновляло.

- Один только, ближе к лесу. Там заселилась странная парочка: женщина средних лет и молодой мужчина. Ходят с утра до ночи по улице, выглядывают что-то. К работе на участке даже не приступали. А вчера к ним ещё один тип неприятной наружности приехал. Теперь они втроём слоняются везде и бездельничают.

- Не надо быть суровым к окружающим, Денис. Люди, наверно, приехали сюда отдыхать. А ты за ними шпионишь.

Юноша возразил:

- Больно надо! Я же не виноват, что мне из окна мансарды их видно.

- Да-а... А второй дом, который в начале улицы? Там, где старушка кроликов держит. Тоже ведь зимой вздыхала, что одной скучно, да и денег не прочь подзаработать. У неё никто не живёт?

- Нет, всё одна копошится. Сетует, что снова объявление в газеты подавать придётся. Но или люди газеты перестали читать, или просто не находится желающих взять её развалюху в пользование на всё лето. По её дому давно ремонт плачет.

Отец согласился.

- Это правда, я бы на такой дом не позарился. Что ж, Денис, меньше городских в округе - спокойнее отдыхать будет. Хотя изобретатель из дома напротив - дядя Костя, грозился, что к нему собирается родня на каникулы приехать, пожить на природе.

Денис усмехнулся и поспешил разъяснить обстановку: те новости, которые его отец в силу занятости, а потому и редким приездам сюда вынужденно пропустил.

- Эх, папа! Семейство нашего соседа вчера прибыло и полдня носилось вокруг дома со своими вещами.

- Уже заселились? Шустрые. Но хоть какое-то разнообразие. Почему бы тебе с ними не познакомиться? Дядя Костя говорил, что его племянники...

- Нет, - юноша резко прервал отца. - Это ужасные дети, папа. И вообще, вся их семья, по-моему, того: «с приветом».

Денис покрутил пальцем у виска, чтобы придать весомости своим словам.

- С приветом? - удивился Геннадий Фёдорович. - Почему?

- Потому. Они все жутко суетливые и громкоголосые. А подробности их жизни и манеру общения слышал не только я. Мать их - сестра дяди Кости, скидала вещи прямо на дорогу и тут же куда-то умчалась...

- Но Денис, вчера был вторник, рабочий день. Очевидно, эта женщина очень торопилась.

- Вероятно, да. Торопилась. Поглядел бы ты, как она машину водит! Бабушка их семейства, Анна Борисовна, сразу же отправилась делать обход нашей улицы. Она важно докладывала всем о том, что целое лето будет жить здесь со своими внуками, вести хозяйство, заниматься огородом. Так как её сын дядя Костя - учёный с большим будущим, и ему непозволительно тратить своё время на такие пустые и обыденные вещи.

Геннадий Фёдорович, выслушивая в иносказательном переводе характеристику пожилой дамы, о которой он был осведомлён от самого соседа по даче, лишь заулыбался:

- А-а, так ты всё-таки познакомился с матерью нашего дяди Кости, да?

- Нет, папа! Эту информацию я услышал несколько раз, когда она знакомилась с другими дачниками. Вроде бы маленькая щупленькая старушка, но у неё не голос, а громкоговоритель какой-то. И когда Анна Борисовна подошла к нашей калитке, я решил ей двери не открывать.

- Ты не открыл ей двери? - ахнул отец. - Фу, Денис! Как это невежливо! Ты повёл себя некрасиво. Разве я тебя такому поведению учил?

Уличённый в отсутствии гостеприимства, юноша тут же оправдал свой поступок:

- А красиво заявлять, что у нас необычные цветы на клумбе, и тёмной ночью от них надо будет что-нибудь отщипнуть, чтобы и у неё в огороде росли такие же? И вообще я не люблю настырных людей. А она почти десять минут стучала к нам в калитку, приговаривая: «Эй, есть кто дома? Хозяева, хватит спать! К вам гости!». Выбрали с тобой, называется, уединённое местечко. Я даже из дома выходить теперь не хочу.

Геннадий Фёдорович развёл руками:

- Денис, а ты чего ждал? За удовольствие надо платить. Ты всю осень и зиму прожил здесь в тиши, вдали от шума и суеты города. А лето - это уж, извини, отдельная песня. Чтобы на берегу реки в разгар дачного сезона, каникул и отпусков - и народу не было? Нереально! Так что терпи. И горластую бабушку, и её внуков. Кстати, дети-то тебе, почему не понравились? Что - слишком богатые и важные? Носы задирают? Или наоборот - драчуны и хулиганы, и с ними лучше не связываться?

- Да нет, - юноша пожал плечами, сам не понимая, отчего приехавшая семья ему с первого взгляда не понравилась. - Кому у них там драться? Две девчонки: шести и пятнадцати лет. Ну, и парень один. Лет десяти-одиннадцати. Мелкота.

Отец вновь по-доброму улыбнулся с голубого монитора: