Креол аж зубами скрипнул от зависти – он-то сам пока не владел даже самыми простенькими чарами. А Халай Джи Беш с интересом погладил жиденькую бородку, глядя на висящий в воздухе табурет и трясущегося от напряжения Шамшуддина.

– Замечательно… – пробормотал он. – Этот черномазый выблядок где-то учился Искусству?

– В том-то и дело, что никогда и нигде, – покачал головой Липит-Даган. – Я до сих пор помню тот момент: Лагаль только что родила, младенец сосал ее грудь, я хотел забрать его, но он вдруг посмотрел на медную бусину, и та… взлетела ему прямо в ладонь. Жрица Инанны сказала, что из ребенка может получиться хороший маг, и я решил оставить ему жизнь…

– Замечательно, замечательно… Но странно. Странно… Уту, прозванный Шамашем, да точно ли его отец был человеком?! Быть может, это черномазое зловоние родилось от демона, джинна или инкуба?

– Не могу сказать наверное, но Лагаль клялась всеми Ануннаками, что ни с кем не сходилась, кроме того смазливого кушита, Бараки.

– Ха! Лживая девка!

– Халай, не оскорбляй мою дочь, – нахмурился Липит-Даган. В его голосе зазвенела бронза. – Она жестоко огорчила мое сердце, но хотя бы из уважения к мертвым – спрячь свой гнилой язык поглубже!

– А, так она умерла… – проворчал маг. – Ну, пусть смилостивится над ней владычица Эрешкигаль… Но откуда же тогда у младенца мог взяться этот дар? Обычное дитя человеческое не может просто так взять и родиться с Искусством в крови, этому приходится учить, учить долго… Конечно, даже если она сказала правду, это еще ничего не значит – инкуб может сойтись с женщиной хоть во сне, та даже не узнает… Хм-м-м… Подожди, а отчего у него нет волос? Ты что, хотел посвятить его в жрецы?

– Нет, он уже родился таким.

– Пылающий гнев Гибила, да он точно не сын человека! – разрубил кулаком воздух Халай Джи Беш. – Может, твою дочь посещал джинн?!

– Жрицы сказали, что это из-за неудачного заклятия, – холодно ответил Липит-Даган. – Лагаль пыталась вытравить плод, ей помогала жрица Нергала. Но заклятия сработали не так, как задумывалось…

– И ты в это веришь, спятившее бычье испражнение?! – ощерился старый маг. – Говорю тебе!.. хотя ладно, оставим это пока что. У меня будет достаточно времени, чтобы провести все опыты и узнать точно – сколько в этом черномазом ублюдке человека, а сколько… чего-то другого… Ты ведь явился, чтобы всучить его мне в ученики, верно я помню наш разговор?

– Верно, верно.

– О, тебе это дорого обойдется, проклятый мешок с сиклями! – алчно потер сухонькие ладошки Халай. – Я лучший учитель во всей Мадге, и мои уроки стоят дорого… За обучение этой черномазой образины ты будешь выплачивать мне по сорока пяти сиклей серебром в год, не считая расходов на содержание и миксума[4]. За его пропитание и постель ты будешь платить еще по сорока пяти сиклей серебром в год…

– На сорок пять сиклей серебра я могу купить девять тысяч сила[5] ячменя! – вспыхнул Липит-Даган. – Пять взрослых мужчин будут есть это целый год и не съедят!

– Еще и постель.

– Это означает, что ты дашь ему циновку?!

– Нет, циновку, палас и одежду он должен будет принести с собой.

– И после этого ты называешь себя магом, Халай?! Ты не маг – ты вор!

– А еще ведь и миксум! – захихикал старик. – Мне ведь приходится выплачивать бильтум, шибшум и саттуккум[6] с каждого, живущего в моем доме…

– Что-о-о? – возмутился Липит-Даган. – Халай, не считай меня глупцом! Я знаю порядки вашей Гильдии! Вы, маги, причислены к людям императора, вы платите только бильтум – шибшум и саттуккум вас не касаются! А высшие члены Гильдии… да-да, и ты тоже среди них!.. не платят даже бильтума, только илькум[7]!

Халай Джи Беш собрал все лицо в одну злобную складку. Он не подозревал, что Липит-Даган так хорошо осведомлен о том, как миксум касается Гильдии. Да, налог, взимаемый с магов, очень невелик – по сути, это чистой воды условность, пара жалких медяков. Обязателен для них лишь илькум – каждый член Гильдии знает, что император в любой момент может потребовать от него исполнения долга.

Последнее время Халай начал побаиваться, что очень скоро ему действительно придется этот самый долг исполнять. На юго-западной границе стало неспокойно – там все чаще встречают каких-то жутких тварей, похожих на прокаженных.

Говорят, что они высасывают из человека душу, после чего тот сам превращается в такую же тварь. Говорят, что их вывело в своих ретортах пустынное сообщество некромантов, возглавляемое безумным архимагом Ку-Клусом. Говорят, что сам Дагон Темный явился из Лэнга, чтобы возглавить своих приспешников.

Скорее всего, просто пустые слухи, но сон старому Халаю они испортить сумели.

– Ну что ж, я предлагаю округлить общую сумму до ста двадцати сиклей серебра в год, – ухмыльнулся Халай, погладив жиденькую бороденку.

– Мне кажется, правильнее будет округлить в меньшую сторону – до шестидесяти сиклей, – покачал головой Липит-Даган. – Шестьдесят сиклей серебром – и без того куда больше, чем ты заслуживаешь. За пятнадцать лет обучения это будет девятьсот сиклей серебром – клянусь Ану и Энки, мне придется продать половину рабов, чтобы расплатиться с тобой!

– За здорового раба можно выручить тридцать, даже сорок сиклей серебра, – задумчиво поднял лицо Халай Джи Беш. – А у тебя их две с половиной сотни… Справедливый Энки свидетель – я согласен взять вместо платы всего лишь четверть твоих рабов.

Пришло время Липит-Дагана смущенно кашлять – он и не подозревал, что старый маг так хорошо осведомлен о состоянии дел в его поместье. Он ненадолго задумался, а потом снова начал торговаться, яростно сражаясь за каждую монету.

Халай бросил взгляд на Креола и впервые подумал о его отце с некоторой симпатией. Архимаг Креол терпеть не мог Халая Джи Беш, зато он ни единой секунды не торговался. Лишь холодно выслушал условия, коротко кивнул и приказал своему управляющему: «Заплати ему».

– Креол! – кстати вспомнил старый демонолог. – Подойди-ка сюда, негодный щенок!

– Я слушаю тебя, учитель, – подошел ученик.

– Не забывай кланяться, обращаясь ко мне!!! – с силой шарахнул его жезлом по лбу Халай Джи Беш. – Ниже!.. ниже!.. Ниже кланяйся, поганая слизь, изблеванная Пазузу!!! Кто тебя так кланяться учил, щенок?! Я тебя научу!.. научу!.. научу!.. НАУЧУ!!!

Липит-Даган наблюдал за избиением мальчишки с явным удовольствием, намекающе поглядывая на Шамшуддина. Тот выпучил глаза и сглотнул, начиная понимать, почему из такого множества учителей-магов дедушка выбрал для нелюбимого внука именно Халая Джи Беш.

С каждым ударом Креол покорно наклонялся все ниже. Пока не упал. Голова загудела медным колоколом, перед глазами поплыли разноцветные круги, рот наполнился кислой слюной. В момент последнего удара он явственно услышал сухой хруст – треснул либо жезл учителя, либо череп ученика.

Жезл выглядит целым и невредимым.

– Вставай, на сегодня с тебя достаточно, – ядовито хихикнул Халай, легонько пиная ученика в ребра. Происходи дело на улице, он ударил бы куда сильнее – ведь там на старом маге были бы сандалии. – Мы с почтенным Липит-Даганом еще побеседуем, а ты пока что бери эту черномазую обезьяну, покажи ей новый дом и объясни заведенные здесь порядки. Не мне же этим заниматься!

– Слушаюсь, учитель… – с трудом пробормотал Креол, кое-как поднимаясь на ноги. Его шатало из стороны в сторону, глаза вращались в орбитах независимо друг от друга, из носа капала кровь. – Сейчас… что?.. да, точно… о, чрево Тиамат… оу-у-у…

– Э-э-э… – раздраженно скривился Халай, неохотно накладывая на ученика заклятие Исцеления. Он всегда держал в памяти три-четыре таких – при его любви к побоям это не было лишним. – Получай и убирайся, пока я не всыпал тебе еще, тупоумный недоносок!