В последнем абзаце Каргин прочитал о вещах, уже ему известных, – британских антипатиях Халлорана, связях с ИРА и о наследном принце династии мистере Роберте Генри Паркере. За сим перечислялся поименно совет директоров – Ченнинг, Мэлори и еще пяток незнакомых Каргину персон.

Отложив журнал, он лег на спину и закрыл глаза. Информация не давала поводов для оптимизма, но погружаться в меланхолию тоже не было причин. С одной стороны, его теперешний наниматель – явная сволочь, акула капитализма; с другой – прежние были не лучше. Отнюдь не лучше! Они посылали Легион туда, куда по законам la belle France нельзя было послать французов, и Легион, во имя демократии и мира, творил расправу над виновными и невиновными. Последних почему-то оказывалось больше – видимо, от того, что всякий виновный старался переселиться в рай не в грустном одиночестве, а в окружении толпы подданных. Так же, как Патрик Халлоран: если бы кто-то в самом деле попробовал снять с него скальп, это стоило бы жизней всего населения Иннисфри…

В этот миг раздумья Каргина были прерваны раздавшимся шорохом в кустах. Он быстро перевернулся на живот, начал приподниматься, но что-то тяжелое с размаху обрушилось на него, кто-то оседлал спину, чьи-то колени стиснули ребра, чья-то рука вцепилась в волосы, и тут же в затылочную ямку ткнулось твердое, холодное, с распознаваемым на ощупь очертанием револьверного ствола. Покосившись налево и направо, он разглядел две стройные ножки, услышал учащенное дыхание и замер, чувствуя, как вдавливается в затылок ствол. Он был абсолютно беспомощен.

"Добралась-таки, рыжая стерва!” – мелькнула мысль.

Он скрипнул зубами. Не всякий конец годится солдату, а этакий просто позорен. Впрочем, почетная смерть тоже не прельщала Каргина, и потому он был готов вступить в переговоры. Однако противник его опередил.

– Не двигаться! – послышался грозный, но знакомый голосок. – Шевельнешься-мозги полетят!

Каргин облегченно перевел дух и пробормотал:

– Я буду отомщен. У Кремля руки длинные… Может, лучше договоримся? Чего ты хочешь? Денег?

– Крови! Крови изменника! – острые Кэтины зубки куснули его за ухо.

– Это почему же я изменник? – Каргин осторожно освободился, посматривая на бутыль в руках девушки. Ее длинное горло и правда напоминало револьверный ствол.

– Ты флиртовал с рыжей! – заявила Кэти, размахивая бутылкой. – Фокси, бармен из “Старого Пью”, мне все доложил! Как она к тебе прижималась и хихикала, и тянула в машину! А ты не очень-то сопротивлялся!

– Этот Фокси или кривой на оба глаза, или большой шутник. Она меня чуть не пристрелила, – возразил Каргин и приступил к подробному повествованию, не скупясь на краски и детали. Бутылка в Кэтиных руках была верным признаком мира: калифорнийское белое в одиночку не пьют. Не пьют и без закуски. Значит, что-то его ожидало в соседнем коттедже – может быть, лобстер или тунец. Он вдруг почувствовал, что страшно проголодался.

Кэти слушала его, покачивая головой.

– Стреляли в старого Патрика… вот ублюдки… Мама узнает, руки им не подаст!

– Причем тут твоя мать? – Каргин с интересом взглянул на девушку.

– При том… Она знакома с семейством Халлоранов. С самим боссом…

– И потому Бобби не может избавиться от тебя? Выбросить на улицу?

Но Кэти на этот вопрос не ответила, а принялась перемывать косточки Мэри-Энн, сообщив под занавес, что не завидует ее будущему супругу. Если вообще сыщется кретин, падкий на богатство рыжей ведьмы, – в чем лично она испытывает большие сомнения. С такими девицами, как Мэри-Энн, под венец не идут!

Каргин содрогнулся и сказал, что ни с кем под венец не собирается. “Это мы еще посмотрим!” – ответила Кэти, схватила его за руку и потащила к своему коттеджу. В холодильнике у нее в самом деле оказался лобстер.

Планирование операции Каргин завершил во вторник, уложившись в отведенные сроки. Все было увязано, согласовано, взвешено, дважды проверено и занесено в компьютер. Расчет строился на внезапности атаки и высокой квалификации исполнителей, которых, как предусматривал план, было не больше четырех десятков. Им полагалось добраться к Иннисфри на субмарине класса “Сейлфиш”, радиус действия которой составлял десять тысяч миль; такие дизельные подлодки использовались лет пятнадцать тому назад для радиолокационного дозора и, как установил Каргин, две из них не были демонтированы и сдавались флотом США в аренду в качестве исследовательских судов. Справка, выданная компьютером, подтверждала, что субмарины – в отличном состоянии, только без торпед и пушек – ждут арендаторов на базе ВМФ Оушенсайд, между Лонг-Бич и Сан-Диего, и что цена аренды вполне приемлема – восемь миллионов за неделю, без экипажа и горючего.

На первом этапе операции подлодка являлась залогом успеха, но – подлодка особого типа. Такая, как “Сейлфиш”, длиною в сотню метров, с просторными трюмами, где могли разместиться что батискафы, что вертолеты, с системой подачи вертушек из трюмов на палубу, с затопляемым люком, через который могли выбраться пловцы-аквалангисты – и, конечно, с кубриком на восемьдесят коек. С субмариной, лишенной вооружения, могли управиться два десятка человек, задача которых была не слишком сложной: проникнуть в бухту, выпустить группы пловцов, дождаться их сигнала, всплыть и поднять вертолеты. Затем убраться на рас-стояние миль четырех от берега и, оставаясь в глубине, э, снова ждать – на этот раз команды к эвакуации десантников.

Их отряд делился поровну на группы “тюленей” и “коршунов”. Пловцам-“тюленям” полагалось скрытной высадиться на берег в рассветный час, уничтожить блок-посты у мола и на мысах по обе стороны ведущего в Ап-Бей пролива, потом заминировать казарму и ряд других объектов – штаб управления обороной, офис мэра Иннисфри, почту и офицерские коттеджи; словом, каждый пункт, откуда островитяне могли связаться с материком. По завершении этой фазы операции субмарина должна была всплыть, и тут в игру вступали “коршуны” на двух вертолетах “Гриф”. Многоцелевые машины с артиллерийским и ракетным вооружением, способные перебросить дюжину бойцов, – лучше для десанта не придумаешь! Они взлетали с палубы “Сейлфиша”, и через шестьдесят секунд “тюленям” полагалось взорвать поселок, захватить аэродром и начинать глобальную зачистку. Тем временем первое “помело” уничтожало антенну ретранслятора, высаживало десантников на крыше дворца, затем поворачивало к югу, дабы разделаться с двумя блок-постами, – у горного озера и в районе Лоу-Бей. Вторая “вертушка” атаковала пост за рекой, у пересечения дорог, после чего высаживала бойцов в дворцовом парке и отправлялась на север, к последнему блок-посту. С момента взрыва до разрушения дальних опорных точек должно было пройти не больше двенадцати минут; затем вертолеты возвращались и начинали барражировать над виллой и поселком – в качестве средств наблюдения и огневой поддержки.

Таков был, в общих чертах, план операции, и в среду утром Каргин доложил его коммодору. Они устроились у компьютера и заваленного бумагами стола в той же комнатке-сейфе, в которой он трудился; Шон Мэлори попыхивал сигарой, Каргин пил кофе и, тыкая в клавиши, давал пояснения. На экране всплывали то карта Иннисфри, раскрашенная коричневым и зеленым, с алыми отметками блок-постов и голубой ленточкой ручья, то изображения отдельных объектов: вид на поселок с высоты; волнолом, маяк и квадратное здание склада; ангары, электростанция и мастерские рядом со взлетным полем; мост, переброшенный через ручей, и серпантин уходящей в гору дороги; каменное полукружье дворца с колоннадой, портиками и широкой лестницей по обе ее стороны высились изваяния сфинксов с застывшими в улыбке получеловечьими-полузвериными ликами. Затем эти пейзажи сменили ровные строчки цифр и буквенных обозначений: расчет потребных сил и средств, тактико-технические данные “Грифов” и субмарины, повременный график действий, опись боекомплекта – в расчете на одного десантника и общая, итоговая. Мэлори неторопливо изучал всю эту информацию, особенно задержавшись на описании “Сейлфиша”; видимо, перископы, штурвалы и рули были особенно дороги коммодорскому сердцу.