Милосердные боги, кто бы мог подумать, что из-за пьяницы-полукровки Висант окажется в такой тяжелой ситуации⁈ И ведь у желтоглазого ублюдка ничего даже не ёкнуло, когда он бросил своего соотечественника на растерзание тварям ночи! Пожалуй, только ненависть к Ризанту нор Адамастро придавала узнику сил и упрямства, чтобы продолжать цепляться за жизнь. Когда-нибудь, он сбежит. И тогда малолетний подонок ответит за всё!

— Тупой слаф-ф! Убери свет, пока я не выпотрош-ш-шил тебя! — раздалось злобное шипение из-за угла.

— Ох, простите, господин, я вас не заметил! — затараторил Висант, лихорадочно задувая лучину и туша тлеющий уголёк.

— Глупое отродье, кто тебе поз-з-зволил бродить здес-с-сь с огнём⁈ — набросился на человека низкорослый кьерр.

— М-мой хозяин, неустрашимый Шиготс, отправил меня в коптильню, чтобы я принес ему пищи! — стал оправдываться Палви. — Я не могу видеть в темноте так же хорошо, как вы, господин, поэтому мне приходится…

— Ты думаеш-шь, меня долж-жны заботить твои проблемы, ничтожный слаф⁈ — рыкнул абиссалиец.

— Нет, конечно же нет, я просто объясняю…

Висант раболепно склонился, выражая полное подчинение обитателю улья. И подземный житель наградил аристократа за это мощным ударом по лицу. Мужчина вскрикнул и повалился навзничь. Корзина с человеческими останками упала, и её содержимое рассыпалось по пыльному полу, пачкаясь в каменной крошке и земле. Сушеные кисти рук, вываренная голова со снятым скальпом, копченые ступни — всё разлетелось по темному тоннелю.

— Ах-х-х, глупый слаф-ф, что ж-же ты наделал! — преувеличено скорбно произнес альбинос. — Ты испортить еду! Значит, ты сам стать едой!

— Нет, пожалуйста, я всё исправлю! — взмолился нор Палви, но кровожадный кьерр к нему не прислушался.

Алые глаза полыхнули предвкушением во тьме подземелья. Этому существу не хотелось глодать вяленые кости. Он жаждал свежего мяса. Дрожащего от страха и просящего пощады.

— А-а-а-а! Не-е-е-ет! — завопил Висант, когда короткий загнутый клинок абиссалийца вонзился ему под ключицу.

Пленник брыкался, дрался и как мог отталкивал белокожего дьявола, рвущегося до его плоти. Но силы были слишком неравны. В практически кромешной тьме улья, аристократ мог видеть только смутный силуэт противника на фоне слабого свечения настенной плесени. Но предвосхитить его атаки и защититься уже не получалось. Кьерр рвался к своей добыче с неистовством хищника, почуявшего запах крови.

Пребывая в отчаянии, нор Палви попробовал нащупать глаз альбиноса и надавить на него. Но большой палец угодил прямиком в усеянный тонкими зубами рот. Мужчина заорал от боли, когда челюсти подземного обитателя с хрустом сомкнулись. На лицо человека упали крупные теплые капли, а проклятый абиссалиец блаженно заурчал, жадно вгрызаясь дальше.

Наплевав на всё, Висант из своего неудобного положения размахнулся и засветил кулаком прямо в морду кьерра. Сделать это было легко, поскольку тварь повисла на второй его руке. А потому Палви прекрасно чувствовал дистанцию и местонахождение врага. Белокожий дьявол разъяренно зашипел, но пленник улья не остановился и добавил еще.

— На! На! Как тебе это на вкус, ублюдок⁈ — ревел аристократ избивая людоеда.

В какой-то миг узнику почудилось, что он склонил чашу весов в этом противостоянии на свою сторону. Альбинос разжал зубы и осел вниз, закрываясь от сыплющихся на него ударов. Висант воспользовался дарованной возможностью и поднялся на ноги, после чего с утроенной яростью насел на низкорослого обитателя тоннелей. Однако кьерр неожиданно дернулся, и дворянин ощутил, как что-то леденяще-жгучее вонзилось ему в живот.

Мужчина, холодея от страха и ужаса, ощутил, как что-то с чавканьем и хлюпаньем выпадает из широкого разреза. Словно бы его брюхо стремительно опустошали, как перевернутую торбу. Боли не было, поскольку горячка схватки напрочь вытолкала за пределы разума это ненужное чувство. Но вот слух-то никуда не делся…

Ноги ослабли и разъехались на чем-то склизком. Висант попытался в последний раз ударить противника, но руки стали ватными и практически не слушались. В глазах наверняка потемнело, но из-за окружающего мрака было сложно понять.

— Тупой слаф-ф! Ты ответиш-ш-шь за всё! — мстительно зарычал кьерр, после чего принялся пластать на куски обессилившую жертву.

Экселнес нор Палви лежал, уставившись стеклянным взглядом в пустоту. И в его умирающем мозгу тлели последние мысли: Неужели, всё закончится вот так? Столько планов, столько чаяний, столько незавершенных дел! Он так и не познал радостей отцовства. Не поцеловал последний раз Илисию. Не отомстил подлецу Ризанту. Не обзавелся собственным домом. Как же бесполезно и глупо он растратил свою жизнь…

Нож кьерра с противным скрежетом срезал мясо с костей еще дышащего Висанта. Но тому уже было плевать. Судьба всё решила за него. Не стоило влезать в дела проклятой семейки Адамастро…

Глава 24

Получив свежую почту, я перебирал письма, сортируя их по степени важности. Почти сразу мое внимание привлек белоснежный конверт с золотым гербом правящей семьи. Ба! Да неужели Адилин Мисхейв так быстро справился со своей частью сделки? Вот что значит связи у человека…

Бережно вспоров дорогостоящую гладкую бумагу, я извлек само послание и пробежался глазами по красивым витиеватым буквам. Ну и показушник, конечно, этот патриарх. У него страна на грани катастрофы, едва голод не случился, налоги взвинчены до небес, а Леоран Блейсин спускает сотни солнечников ради своего имиджа. Чтоб никто не забывал, что это он тут самый главный… Тьфу!

Как мы и договаривались с лидером Мисхейв, он после моего небольшого выступления стал активно распространять слухи о музыкальном таланте Ризанта. Эти пересуды множились, обрастали новыми подробностями и в конце концов достигли столицы. Если верить им, то даже солнышко разгоняло облака, чтобы послушать игру на моем необычном инструменте. Сильное преувеличение, конечно же, однако мне надо было, чтоб патриарх заинтересовался. И он клюнул. Вот это самое письмо, которое я держу в руках, есть не что иное, как персональное приглашение для Ризанта нор Адамастро на годовщину Восхождения во дворце. На праздник, посвящённый тому, что четырнадцать лет назад Леоран гран Блейсин принял патриаршие регалии.

На этом мероприятии помимо самого монарха должны присутствовать все его ближайшие сторонники и верные последователи. Скорее всего, будут там и темноликие кукловоды. И лучшего момента для осуществления моего плана выдумать попросту невозможно.

Поэтому приготовления закипели немедленно. До срока, указанного в приглашении, оставалось меньше трех седмиц. И от навалившихся хлопот я едва ли мог продохнуть. Костюмы, транспорт, подготовка моего особого металлофона к перевозке, выбор подарков для правящей четы, репетиция выступления, подбор свиты… Просто голова кругом!

Недели промелькнули как пара дней. Но зато теперь у меня все было готово к посещению Арнфальда. Ну и я, разумеется, в далекий ящик поездку откладывать не стал. А то ведь помимо времени на дорогу нужно еще на постой устроиться. А потому, отдав все необходимые распоряжения слугам и проинструктировав нор Эльдихсена, я уже готов был забираться в карету. Осталась сущая мелочь — погрузить в отдельный грузовой экипаж здоровенный полнооктавный металлофон, который в сборе весил не меньше двухсот кило.

— Эй, а ну полегче там! Не дрова тащишь! — прикрикнул я на одного из челядинов.

— Прошу звинить, мой экселенс! Но больно уж громоздкая энта ваша диковинка! Многоокий не даст сбрехать, руки ажно выворачиваются!

Я грозно нахмурился, вспоминая извечные упрёки Лиаса по части моего излишне мягкого обращения с прислугой. Может с ними и правда нужно построже быть? Как Одион.

Видимо, мои размышления слишком красноречиво отразились на лице. И потому чрезмерно болтливый простолюдин побледнел и забормотал извинения. Но, самое главное, он стал значительно аккуратней с драгоценным грузом.