Это одна из основных характеристик синего в западной цветовой символике: он не будоражит, он спокойный, миролюбивый, ненавязчивый, почти нейтральный. Правда, он вызывает мечтательное настроение (вспомним ещё раз поэтов-романтиков, голубой цветок Новалиса, американский блюз), но в этой меланхолической мечтательности есть нечто успокаивающее. Сегодня у нас красят в голубое стены больниц; транквилизаторы и другие препараты аналогичного действия упаковывают в синие коробочки; на дорожных указателях синим обозначают разрешенные действия; к синему прибегают в политике, чтобы выразить идеи умеренности и диалога. Синий не оскорбляет ничьих чувств, не преступает никаких запретов; он способствует согласию и объединению. Недаром все крупные международные организации выбрали себе эмблемы голубого или синего цвета: так поступила когда-то Лига Наций, а в наши дни — ООН, ЮНЕСКО, Совет Европы, Европейский союз. Синий стал интернациональным цветом, его призвание — укреплять мир и сотрудничество между народами; именно эту задачу выполняют сегодня во многих неспокойных местах нашей планеты "голубые каски" ООН. Синий стал самым мирным, самым нейтральным из цветов. Даже белый, как нам кажется, обладает более мощной, более явственной, более чётко выраженной символической силой.
В сущности, синий цвет уже давным-давно стал ассоциироваться с миром и покоем. Эта ассоциация присутствует в цветовой символике Средневековья, она характерна для эпохи романтизма. Гораздо позднее обозначилась символическая связь между синим цветом и водой и — совсем уж недавно — между синим цветом и холодом. На страницах настоящей книги не хватило места для обстоятельного разговора на эту тему, однако данный аспект символики синего цвета чрезвычайно важен. Особенно в современную эпоху. В абсолютном смысле, конечно же, не существует тёплых и холодных тонов. Это чистейшая условность, которая меняется в зависимости от времени и места. В Европе в эпоху Средних веков и Возрождения синий считался тёплым цветом, а иногда даже самым тёплым из всех. Он начинал постепенно "остывать" лишь с XVII века, и только в XIX за ним окончательно закрепился статус холодного цвета (как мы видели, для Гёте это еще относительно тёплый цвет). Говоря о холодных и теплых тонах, историк постоянно рискует впасть в анахронизм. Например, если специалист по истории живописи захочет выяснить, как художник позднего Средневековья или Возрождения на своей картине распределил холодные и тёплые тона, и при этом будет исходить из современного представления о синем как о холодном цвете, все его выводы окажутся ошибочными.
По-видимому, решающую роль в этом переходе от тепла к холоду сыграла постепенно закреплявшаяся ассоциативная связь между синим цветом и водой. Когда в античных и средневековых социумах люди видели или представляли себе воду, она редко казалась им синей. На изображениях вода могла быть какого угодно цвета, но символически чаще всего ассоциировалась с зёленым. В самом деле, если мы взглянем на портуланы и самые ранние географические карты, то увидим, что вода на них (моря, озера, большие и малые реки) почти всегда закрашена зелёным. Только с конца XV века зелёный цвет — которым обозначались также и леса — постепенно уступает место синему. Но пройдёт ещё очень много времени, прежде чем в воображении людей и в их повседневной жизни вода станет синей, а синева — холодной.
Холодной, как наши современные западные общества, для которых синий — и эмблема, и символ, и самый любимый из цветов.
