Утром снова будут пороть, -- печально подумал оранжевый коврик и тяжело вздохнул, так как крошки за воротником страшно саднили ему шею, а потом подумал: А стоит ли мучиться до утра и ждать трепки? -- и, когда все уснули он вежливо попросил пианино, стол и стул оказать ему любезность и приподнять на секунду ножки, высвободился, встал и осторожно вышел во двор, там он основательно встряхнулся всем телом, как это делают псы, когда вылазят из воды. Но некоторые крошки застряли я не вытряхивались, наверное потому, что Андрюшенька наступил на них.

Делать нечего, остается только свистнуть птицам, которые спят на деревьях, -- пробормотал оранжевый коврик и засвистел совсем тихо, так тихо, как умеют свистеть только ковры. Но не так-то всё было просто, птицы встревожились, запищали во сне, но не проснулись, и коврик был вынужден свистеть снова и снова, а птицы спали себе, да спали. Услышала это кошка, у которой тонкий слух, спустилась с крыши и говорит коврику:

Ты чего это рассвистелся, разве не видишь, что кругом ночь?

Мне очень надо разбудить птиц, -- ответил оранжевый коврик, я притащил крошки от коржиков, а они их наверное очень любят, ты не могла бы их разбудить? Но только, пожалуйста, поделикатнее, ты ведь знаешь, как они вас боятся.

Будь спок, -- ответила кошка, забралась на дерево, перебудила птиц и говорит:

Если вам охота заморить червячка крошками от коржиков, то обратите внимание вон на тот коврик.

Птицы осмотрелись, полетели и начали бить поклоны, то кошке, то коврику, ведь они и вправду были очень благодарны, у них такой организм, что его постоянно мучает голод, а крошки от коржиков, да ещё ночью, перепадают далеко не каждый день.

Посмотрите, посмотрите! -- обрадовалась утром мама: наш Андрюшенька наконец-то научился есть как следует, на коврике нет ни крошечки. Ах, как я счастлива!

И, как ни странно, Андрюшу похвалили и дали ему два здоровых куска вафельного торта. По настоящему похвалить должны были коврик, а совсем не Андрюшу, ищи после этого справедливость, -- думали пианино, стол и стул, а коврик оранжевый только тяжело вздыхал.

Андрюшенька, как набросился на вафельный торт, даже к столу не присел, сору было столько, что коврик весь крапинками покрылся.

Крошки от вафельного торта, бесспорно, одни из самых вкусных, но когда они трут вам шею, то нет на свете более неприятной вещи. Оранжевый коврик был просто в отчаянии.

Ну все, с меня достаточно, -- сказал он, когда все уснули, вежливо попросил пианино, стол и стул, чтобы они приподняли ножки, вышел во двор, свистнул кошку, кошка разбудила птиц и коврик так им сказал:

Я битком набит крошками, можете их склевать, это хорошие крошки от вафельного торта, много лучше, чем те, что были в прошлый раз. Но услуга за услугу, я больше не желаю здесь оставаться, это не жизнь, не могли бы вы отнести меня туда, где дети умеют есть?

Нет ничего легче, -- ответили птицы: когда мы летаем повсюду, то заглядываем в окна и -- знаем какие дети не сорят за едой. На другом конце города есть девочка, которая так хорошо ест, что вообще не роняет крошек.

Ладно, -- сказал оранжевый коврик: клюйте скорее и полетим к вашей девочке.

Птицы склевали крошки вафельного торта и оранжевый коврик сказал кошке:

Большое спасибо, я никогда тебя не забуду.

Чего уж там, -- ответила кошка: надеюсь что девчушка оправдает твои надежды.

Птицы зацепились за коврик клювами и полетели с ним над крышами домов, над городскими улицами, близился рассвет, люди шли на работу, по рельсам погромыхивали редкие трамваи, а перед молочным магазином стояла продавщица и смотрела в небо, наверное хотела узнать какая будет погода, И когда она так смотрела, то вдруг увидела летящий коврик.

Смотрите, смотрите, -- закричала она, -- а я и не знала, что ковры умеют летать! Я обязательно расскажу об этом всем-всем. И, когда в магазин пришли мамаши за молоком, она рассказала им о летающем коврике, и вот откуда мы теперь о нём знаем.

Но почему этот коврик начал летать, куда он летел, и что он летал не сам, а его несли в клювах птицы, которые только что позавтракали вафельными крошками, обо всём

этом уже мало кто знает.

Жёлтая куртка со сломанным замком

Жил да был один малыш. Звали его Мартинек и ему очень хотелось стать взрослым.

Ну почему я так медленно расту, -- думал он: нельзя ли расти побыстрее?

Папа и мама каждый вечер уходили в театр и Мартинек оставался один, умывался, чистил зубы и очень сердился:

Ну почему я должен ходить в детский театр на дневные спектакли? Самое интересное, конечно, бывает вечером. Всё-таки ужасно медленно я расту.

И долго еще, прежде чем заснуть, он сердито хмурился.

Однажды ему купили новую жёлтую куртку с молнией, как раз такую, какие носят взрослые ребята. Было от чего придти в хорошее расположение духа.

Знаешь, мама, молния -- это вещь, -- сказал он: а пуговицы и на фиг не нужны, и он тут же начал играть с замком в скорый поезд, дергал его вверх и вниз так, что аж посвистывало.

Не мучай молнию, -- сердилась мама: будет бяка, если сломаешь: молния -не игрушка.

Ладно, -- ответил Мартинек: попробую играть с ней в товарный поезд на котором везут яблоки и мандарины, во, погляди, как медленно он ползёт.

Когда мама увидела, что Мартинек стал осторожно передвигать замок, она немного успокоилась:

Товарный поезд -- это как раз то, что надо, -- сказала она: а про скорый лучше совсем забудь.

Однажды папа и мама снова пошли в театр и, когда они собирались, Мартинек разглядывал их чёрные вечерние костюмы и думал:

Ну когда же я стану, наконец, большой, когда буду ходить на вечерние спектакли? Кажется мне никогда этого не дождаться. И он снова начал сердиться.

Ну-ка, беги спать. Быстро, -- сказал папа, уже держась за ручку двери: да, не забудь умыться и вычистить зубы, прежде, чем ляжешь.

Но Мартинек от этих глупых советов только еще сильнее разозлился. Всё ему было не так, и вода, и мыло, и щетина из зубной щетки лезла во все стороны, и, вместо умывания, он принялся играть замком.

Если я не могу идти вечером в театр, то хоть доиграю в скорый поезд, -думал Мартинек и дёргал замок вверх и вниз, так что аж посвистывало.