Крис тоже помалкивал – видел, насколько я выведена из себя, и решил пока что и сам не говорить ни слова. Наверное, он поступил правильно – сейчас в моей душе сплелось слишком много: тут и обида, и злость, и разочарование, и еще что-то такое, чему нет названия. Так, наверное, бывает у тех, кто раз и навсегда обрывает нечто важное в своей жизни.
Я настолько увлеклась собственными переживаниями, что перестала обращать внимания на окружающих, а в нашем положении такое совершенно недопустимо. Естественно, расплата за подобное не заставила себя ждать.
Мы уже вошли в «Серебряную лилию», когда я вдруг поняла, вернее, осознала все тем же непонятным чувством, что дальше идти нельзя – холодок и знакомое чувство узнавания, от которого становилось тяжело на душе... Именно так я всегда ощущала приближение мужа, и точно такие же чувства вызывает у меня начальник охраны рудника, когда он оказывается поблизости, только в этот раз это отвратительное чувство было настолько сильным, что меня только что не передернуло...
– Крис...– даже не сказала, а прошептала я. – Крис, немедленно уходим отсюда!
Мне вновь оставалось только порадоваться тому, что мой спутник не стал задавать никаких вопросов, а молча развернулся и пошел вслед за мной. Лишь только когда мы вышли из гостиницы и сделали несколько шагов по улице, Крис негромко спросил меня:
– В чем дело?
– Начальник охраны рудника... Он нас там ждал!
– В гостинице?
– Да! А я почувствовала его слишком поздно, голова была занята невесть чем!
Лично мне было понятно, о чем я думала все это время – без остановки вспоминала наш с Поланом разговор, прокручивала в памяти его слова и свои ответы... И принесла же нелегкая моего бывшего жениха к тому храму! Вот скажите: на кой ляд я все еще вспоминаю о том, что давно пора забыть, в том числе и свою первую любовь? Да, было у нас когда-то светлое чувство, о котором мечтают многие, но с той поры оно давно быльем поросло, а я, наверное, слишком долго хотела встретиться с Поланом, чтоб объясниться, только вот все пошло не так, хотя по-иному пойти и не могло... А чего, интересно, я ожидала от нашего разговора?! И вот в результате настолько увлеклась никому не нужными воспоминаниями о прошлом и никому не нужными переживаниями, что едва не прохлопала ловушку, которую должна была ощутить куда раньше!
– Надо быстрей уходить отсюда, а не то нас точно прихватят!.. – ладно, сейчас не до того, чтоб без остановки ругать себя.
– Мы и не стоим на месте... – Крис огляделся по сторонам, но ничего подозрительного не заметил. – Видимо, нас каким-то образом сумели выследить. Ну да этого рано или поздно следовало ожидать...
– В общем зале гостиницы я его не увидела, значит, он находится в нашей комнате...
– Скорей всего... – согласился Крис. – Насколько мне помнится, этот человек склонен к неким театральным жестам: явно желал встретить нас уже заранее подготовленными словами – кажется, еще один любитель сцены пропадает... Однако я почти уверен и в том, что его люди сидели в общем зале, и если бы мы попытались вырваться из комнаты, то ничего б у нас не получилось – нас враз сумели бы перехватить...
– Но мы же ушли!
– Скорей всего нас узнали, но задерживать не стали – как видно, приказа такого не было. Могу поспорить, что наш старый знакомый желает захватить нас обоих самолично. Несколько раз мы сумели уйти от него, и потому господин ловец сделает все, чтоб не допустить очередную неудачу – самолюбие у этого человека уязвлено, и он не успокоится до тех пор, пока не доберется до нас.
– Так ты думаешь – за нами и сейчас следят?.. – я покосилась назад, но не увидела никого, кто бы бежал вслед или хотя бы шел целенаправленно.
– Без сомнений, причем наверняка и нашему с тобой преследователю сообщили что-то вроде того: дескать, интересующая вас парочка пришла, но внезапно повернула назад, но наши люди постараются не упускать их из виду.
– Но я не замечаю, чтоб кто-то шел вслед за нами!
– Представь – я тоже!.. – хмыкнул Крис. – Вообще-то слежкой занимаются умелые люди, а не те, кого в два счета можно вычислить, и уж тем более таким лопухам, как мы с тобой!
– И что будем делать?.. – чуть растерянно спросила я.
– Если сумеем дойти до соседней улицы – а она находится в паре минут ходьбы отсюда, то там постараемся оторваться от преследователей. Я этот район неплохо знаю, так что у нас есть неплохие шансы уйти...
– Знаешь, сейчас, когда мы отошли от гостиницы, я почти не ощущаю присутствия рядом с собой этого человека – я имею в виду начальника охраны рудника.
– Наверное, он еще в гостинице, но должен вот-вот отправиться вслед за нами, если, конечно, уже не пошел.
– Интересно, как там наши друзья-актеры?.. – мне только и оставалось, что вздохнуть с досадой. – Если они не станут отвечать на вопросы этого типа, или же ему не понравятся их ответы, то церемониться с актерами тот человек не станет!
– Очень хочется надеяться, что никого из театральной труппы в нашей комнате нет... – Крис постарался незаметно осмотреться по сторонам. – Если помнишь, сегодня с раннего утра господа актеры собрались на репетицию, что для них является едва ли не подвигом – так рано встать, и трезвыми отправиться за порог. Дело в том, что им для репетиций дали сцену в захудалом театре, причем выделили ее аж на целый день, а времени до их выступлений в главном театре столицы остается все меньше, так что нашим служителям прекрасного сейчас не до того, чтоб погружаться в какой-то иной запой, кроме творческого.
Не знаю как насчет моего спутника, а вот мне очень хотелось кинуться едва ли не со всех ног к той самой улице, о которой говорил Крис, только делать ничего подобного было никак нельзя – преследователи враз побежали бы за нами, и фактор внезапности был бы утерян. Я твердила про себя одно и то же: только бы успеть дойти до той улицы, только б успеть!..
А вот и эта улица, о которой говорил Крис, вернее, небольшая улочка, проще говоря, самый обычный переулок, правда, уже через два дома сворачивающий куда-то в сторону. Наверняка для тех, кто следил за нами, оказалось полной неожиданностью то, что мы внезапно бросились в тот неприметный переулок. Впрочем, переулок почти сразу же за поворотом раздваивался на две совсем узкие улочки, и в одну из них кинулся Крис, таща меня за руку, потом он свернул еще куда-то, и еще... Все последующее сложилось для меня в беспрерывный бег по каким-то закоулкам, лазание через заборы, перепрыгивание через ямы и канавы... Думаю, не стоит и упоминать о том, что мы удалялись все дальше и дальше от центра города. Я совершенно запуталась в переплетениях здешних улиц, и не могла понять, каким невероятным образом здесь можно ориентироваться. А еще мне казалось, что мы бежим слишком долго – такое впечатление, будто пронеслись вдоль всей столицы, от начала и до конца, и я уже не знала, как дождаться того момента, когда можно будет вздохнуть спокойно.
Когда же Крис перешел на обычный шаг – лишь тогда я поняла, что теперь можно хоть немного перевести дух, а заодно и оглядеться по сторонам. Мы вновь оказались неподалеку от реки, только это место было не из тех, где можно с удовольствием проводить время – такое впечатление, что вокруг если не свалка, то нечто отдаленно на нее похожее. Нет ни одного более-менее целого дома, вокруг какие-то хибары, полуразвалившиеся сараи, всюду мусор, обломки дерева, грязный песок у воды... Людей почти нет, да и те стараются держаться в отдалении, копаясь в песке и мусоре. Неуютное местечко, и какое-то тоскливое. Н-да, своей волей я бы сюда точно не пришла.
– Где это мы с тобой оказались?.. – я оглядывалась по сторонам. На мой взгляд, это место было немногим лучше того, куда нас в свое время привел Летун.
– Это окраина столицы. Сюда обычно пригоняют старые разломанные лодки, сгнившие корабли, да и понятно, кто тут может проживать – местные бродяги из числа тех, что собирают всякий хлам и относят его старьевщикам. Конечно, ночью обычным горожанам здесь делать нечего, зато днем можно ходить сравнительно безопасно, хотя это еще как сказать...
