– Мне кажется, мой господин, вы подобны древним римлянам. Вы служите Новому Риму, Византии, как они служили Древнему Риму, – сказала Кейлин.

– А что ты знаешь о Риме? – спросил он с усмешкой.

– Меня и моих братьев много лет учил домашний учитель, – ответила Кейлин. – Я изучала историю Рима и моей родной Британии.

– Ты умеешь читать и писать? – спросил он, очарованный.

– По-латыни, – ответила она. – История народа моей матери, кельтского племени добунни, – это устная история, но я знаю ее, мой господин.

– Иоанн немного рассказал мне о твоем прошлом, Кейлин. Твоя латынь – признак культурной женщины, правда, немного провинциальной. К какому народу ты принадлежишь?

– Я происхожу из семьи трибуна Друзаса, который пришел в Британию с императором Клавдием, – начала Кейлин. Потом устроилась поудобнее у него в объятиях и пересказала ему историю семьи.

– А твой муж? Кто он был? Тоже из римско-британской семьи?

– Мой муж саксонец, – сказала Кейлин. – Я вышла за него замуж после того, как вся моя семья была зверски убита по приказу моего кузена Квинта, который захотел завладеть землями моего отца. Мой кузен не подозревал, что я избежала смерти, пока я не вернулась с моим мужем Вульфом Айронфистом, чтобы потребовать назад то, что по праву принадлежало мне. Антония, его жена, предала меня, но эту часть моей истории вы уже знаете, мой господин.

– Удивительно, как ты пережила все это, – промолвил Аспар задумчиво.

– Теперь вы все знаете обо мне. Зиновий говорил, что ваша первая жена была доброй и уважаемой женщиной. Но гораздо интереснее то, что он ни слова не сказал о вашей новой жене. Может быть, вы расскажете, мой господин, мне хотелось бы знать.

– Флацилла принадлежит семье Страбо, – начал Аспар. – Они имеют большое влияние при дворе. Наш брак был очень выгоден. Она не живет со мной и, честно говоря, даже не нравится мне.

– Тогда почему же вы женились на ней? – спросила Кейлин с любопытством. – Ведь вы долго не хотели жениться, мой господин. У вас есть два сына, говорит Зиновий, и еще один сын и дочь.

– А Зиновий не упоминал о моих внуках? – спросил Ас-пар с усмешкой в голосе. – Моя дочь София – мать троих детей, а мой старший сын – отец четверых. Так как Патриций, мой младший, не собирается стать монахом, я предполагаю, что он тоже сотворит внуков, когда вырастет и женится.

– У вас внуки? – удивилась Кейлин. Он выглядел таким моложавым, да и вел себя как зрелый мужчина, но не старик. – Сколько же вам лет, мой господин Аспар? В апреле мне исполнилось девятнадцать.

Он застонал:

– О Боже! Я, конечно, так стар, что мог бы быть твоим отцом, моя малышка. В мае мне исполнилось пятьдесят четыре.

– Вы совсем не похожи на моего отца, – пролепетала она и затем смело притянула его голову и нежно поцеловала.

– Нет, – сказал он, и его серые глаза улыбались. – Я не твой отец, не так ли, моя любовь? – Он поцеловал ее в спину долгим, медленным, глубоким поцелуем.

Сознание Кейлин затуманилось. А когда она наконец пришла в себя, то попросила:

– Расскажите мне побольше о вашей жене, мой господин Аспар.

– Мне нравится слышать свое имя из твоих уст, – заметил он.

– О госпоже Флацилле Страбо, мой господин Аспар, – настаивала она.

– Я женился на ней по нескольким причинам. Бывший император Марсиан, которого я посадил на трон Византии и который был женат на принцессе Пульхерии, умер, не оставив наследников. Марсиан вышел из моей семьи. Он верно служил двадцать лет. Когда я почувствовал, что близок его конец, я выбрал Льва, тоже из моей семьи, чтобы тот стал новым императором. Однако я, конечно, нуждался в поддержке со стороны двора. Патриарх Константинополя, глава церкви, является родственником семьи Страбо и крепко связан с ними. Без него я не мог надеяться посадить Льва на трон. Чтобы обеспечить поддержку со стороны семьи Страбо, я женился на овдовевшей Флацилле. В это время она была беременна от любовника, что привело ее семью в неслыханное замешательство.

– А что случилось с ребенком? – поинтересовалась Кейлин.

– Выкидыш на пятом месяце, – сказал он, – но она уже стала моей женой. В ответ на мою помощь патриарх и семья Страбо поддержали кандидатуру Льва. Конечно, другие семьи патрициев последовали за ними. Это позволило нам мирно заменить одного императора на другого. Гражданская война по меньшей мере неприятна, Кейлин. А Флацилла по всем внешним проявлениям – хорошая жена. Она взяла моего маленького сына Патриция на свое попечение и хорошо относится к нему. Он воспитан в православной вере. Я надеюсь как-нибудь свести его с принцессой Ариадной и сделать наследником Льва – у императора нет сыновей.

– А что вы хотите от меня, мой господин, кроме того, что очевидно? – спросила Кейлин и покраснела от собственной дерзости. С тех пор как она покинула Британию, ее жизнь стала такой неопределенной. Она надеялась узнать, обретет ли она постоянный дом.

Он надолго задумался.

– Я любил мою первую жену, – начал он. – Когда Анна умерла, я думал, что никогда больше не полюблю женщину. Конечно, Флацилла не нравится мне, она только использует меня для своих целей. Ее общественное положение очень высокое, как у императрицы Веры, поскольку я генерал Восточных войск и первый патриций империи. Флацилла, в свою очередь, стала матерью моего осиротевшего сына, но это все, что она делает для меня.

У меня есть власть, Кейлин, но я одинок. Когда я увидел тебя той ночью на вилле Максима, ты по-настоящему тронула меня, как никакая другая женщина. Мне нужна твоя любовь, твоя нежность, твоя дружба. Как ты думаешь, можешь ли ты дать мне это, моя красавица?

– Моя бабушка сказала, что у меня слишком острый язычок, – медленно произнесла Кейлин. – Это действительно мой недостаток. Если во мне и осталась нежность, мой господин Аспар, возможно, вы единственный, кто заметил это. То, что я скажу вам, может быть, прозвучит жестоко, но я за прошедший год научилась быть жестокой, чтобы выжить. Вы уже немолодой мужчина, а я ваша рабыня. Если вы умрете что станет со мной? Как ваши наследники отнесутся к рабыне, любовнице их отца? Я думаю, продадут. Скорее всего от меня избавятся вместе со всем другим имуществом, которым вы владеете и которое посчитают ненужным. Могу я полюбить вас? Да, могу. Я верю, что вы добрый и отзывчивый, но если вы действительно любите меня, мой господин, тогда обеспечьте меня защитой на случай, если вас не станет. А я буду служить вам всем сердцем и душой.

Он молча кивнул. Она права. Он должен что-то предпринять, чтобы защитить ее, пока может это сделать.

– Завтра я поеду в город и обо всем договорюсь, – пообещал он. – Ты будешь свободной прежде, чем я умру, и получишь наследство на свое содержание. Если ты родишь мне детей, я обеспечу их и признаю своими.

– Это более чем справедливо, – согласилась Кейлин, успокоившись.

Когда утром она проснулась, Аспара не было в постели.

– Он уехал в город, – сказал Зиновий улыбаясь. – Аспар велел передать вам, что вернется через несколько дней, госпожа. Он также сказал, что мы должны считать вас своей хозяйкой и подчиняться вам.

– Мой господин Аспар – великодушный человек, – тихо промолвила Кейлин. – Полагаюсь на вас, Зиновий, вы подскажете, что и как я должна делать.

– Мудрость моей госпожи так же превосходна, как и ее красота, – ответил старый управляющий, довольный ее тактичным ответом и тем, что все остается по-прежнему.

Аспар вернулся из Константинополя через несколько дней. В течение короткого времени слугам стало ясно, что он намеревается сделать виллу Маре своей главной резиденцией. Он должен был появляться при дворе и исполнять обязанности генерала Восточных войск. Он редко уезжал на всю ночь. Ас-пар и Кейлин вели очень спокойный, домашний образ жизни.

Кейлин удивилась, узнав, что Аспар владеет всеми землями вокруг виллы на несколько миль: виноградниками, оливковыми рощами, пшеничными полями. Он, правда, не интересовался, как идет пахота или сбор урожая. Он просто наслаждался природой.