— Стой там, не приближайся.

Тут он увидел Алекса который медленными, крадущимися шажками приближался к рыжему коню, который кажется беззаботно щипал траву. То что, по всей видимости, было седлом съехало набок и болталось, очевидно не добавляя животине удобства. Но каждый раз, как Алекс приближался, наглая скотина поднимала голову и делала несколько шагов в сторону, сохраняя между ними безопасное расстояние. Макс услышал, как Алекс тихо матерился себе под нос.

— Трепет, мать твою — нежнейшим голосом звал Альфа- иди сюда тварь ты безмозглая. Иди сюда, пожалуйста, пока я не перегрыз тебе глотку и не оттащил твой труп в конюшню, при этом голос у Алекса по прежнему был медовый. Но упрямая травоядная, зверюга, по-прежнему продолжала играть с Алексом в игры. Причем Макс мог поклясться, что каждый раз как хитрый мерин поднимал голову, его огромные карие глаза сверкали на Алекса нескрываемой насмешкой. Макс чувствовал, что Альфа уже закипает и решил вмешаться.

— Алекс, может тебе перестать подкрадываться к нему сзади. Ты ведешь себя как хищник.

— Хочу тебе напомнить, я есть и хищник. Мне легче убить эту скотину, чем договориться с ней.

— Ну так убей! Но боюсь если ты прейдешь к своей Марго с новостью, что перегрыз горло ее зверюшке, то на трах в ближайшее сто лет я бы на твоем месте не рассчитывал. А ты и так уже совсем из ума выжил от воздержания.

— Ну если ты такой умный, то что предлагаешь?

Макс, вздохнул. Наклонившись, он стал рвать молодую траву и натирать ее руки и одежду. В воздухе разлился сильный запах травяного сока. Затем обойдя коня спереди Макс расправив плечи, стал приближать к нему уверенным, спокойным шагом, глядя немного в сторону, как будто ему вообще нет дела до него. Конь поднял голову, напряженно всматриваясь в новое действующее лицо, но шарахаться, не стал. Макс уверенным, но плавным движением схватил его за болтающуюся на морде уздечку. Трепет осторожно обнюхал руки Макса, но не запаниковал.

— Куда вести скотинку?

— В конюшню, буркнул Алекс, удивленно поглядывая на Бету, как ты догадался, с травой?

— Ну это ты со своими разъездами и бизнесом от земли совсем оторвался, а мы простые селяне…

— Ой, заткнись, я тебя умоляю, животновод хренов, тоже мне блин селянин.

— А что не похож? Что бы ты без меня сейчас делал. Так и гонялся за ним по лесам, пока до смерти не загонял бы?

— Ну для чего то мне нужен, Бета? Должны же быть у тебя ещё, какие нибудь обязанности кроме как устранять сексуальную неудовлетворенность всех одиноких женских особей в стае?

— Говнюк ты, Алекс. А я тебя другом считал. Думаешь, мне легко? — обиженно забурчал Макс. Что там нам еще сделать нужно?

— Ага я знаю. Ночей не спишь, и пожрать некогда. Всё трудишься не покладая…

— Иди ты, Алекс…

— Ладно, забей. Накормить его, что бы до завтра хватило. Они задали корма и воды Трепету, следуя инструкциям Маргариты.

Справившись, Алекс вышел из конюшни и присел на пороге. Огляделся вокруг, впитывая в себя все детали. Ведь все вокруг было, её и на всем была печать ее личности. Макс делал то же самое.

— Что скажешь, знаток женской натуры?

— Ну видимо склонность к прекрасному, ей не чужда. Посмотри на двор и на домик, все красиво и никаких излишеств, видимо она, действительно любит это место, на всем видна печать этого. Только явно мужской руки тут не хватает — вот, видишь изгородь покосилась, на крыше нескольких, черепиц, не хватает, около поленницы копилась целая куча поленьев с сучками — видимо самостоятельно она с ними не справилась, да копятся, судя по виду они, уже не первый год. Осмотрись то тут-то там признаки того что бывай тут хоть изредка мужик, такого бы не было. Ну, если у мужика руки не из задницы, выросли.

— О чем это, по-твоему, говорит, гений?

— Ну, во-первых, у нее действительно нет ни мужа, ни любовника, по крайней мере, сюда он не вхож, и это для тебя хорошо. Не придется устранять соперника. А во-вторых — она видимо действительно предпочитает мириться с неудобствами и бардаком, нежели просить кого-то о помощи. И это плохо для тебя.

— И почему же это плохо?

— Потому что большинство женщин только пытаются казаться сильными и независимыми, а в душе мечтают о ком то на кого смогут опереться, мечтают о сильном мужике который защитит их от всего мира и будет носить их на руках. И тут все просто. Классный секс — марафон и немного заботы и внимания и они готовы любить тебя до гроба. Но есть процент совершенно непостижимых для меня женщин, которые воспринимают заботу как вторжение в личное пространство, комплиментам и лести они не верят и даже сексом их не проймешь. Даже после самого умопомрачительного секса они уходят утром, даже не оглянувшись. Они закрыты в своих раковинах так глубоко, что не добраться. И самое противное что мы в них увязаем по уши и даже не успеваем заметить, до того как не станет слишком поздно. По всегда беззаботному лицу Макса пробежала болезненная судорога.

— Боже избавь меня еще раз от такого.

— Ты так говоришь, как будто сам испытывал нечто подобное. Не за что не поверю, что на свете может существовать женщина, в которой бы ты «увяз».

— Да иди ты. По-твоему я что — бесчувственный чурбан?

— Вовсе нет. По-моему ты крайне отзывчивый самец, просто физически не способный отказать ни одной женщине.

— Очень смешно. Ты лучше на себя посмотри. Что за цирк мы тут устроили. У нас с детства нет секретов друг от друга. Объясни мне для чего тебе это нужно? Я понимаю, что когда стоит башка не варит, но это всегда было не про тебя. Перед тобой пол стаи хвостами крутит, а ты? Да что с тобой вообще?

Алекс уронил голову на руки, дергая себя за волосы.

— Да не знаю я, что со мной. Просто хочу ее всю для себя. Не могу не думать, горю как малолетка. Спать не могу, только закрываю глаза представляю как трахаю её до умопомрачения. Хочу слышать голос ее хриплый от криков и стонов. Хочу знать какая она на вкус. Хочу засыпать и просыпаться, не выпуская ее из рук. Хочу быть рядом, хоть под дверью как пес. Бесит меня, когда ты или Сэм даже смотрите на нее, вдыхаете ее запах. Ты же сам видел. Мой волк каждый раз, когда Сэм рядом с ней требует перегрызть ему глотку. Не могу даже подумать что через несколько дней она уйдет. Не могу не о чем думать, только хочу, хочу, хочу… Алекс откинулся на стену и впился в друга горящим, болезненным взглядом.

— Ну что, какой диагноз, доктор Фрейд? Макс долго внимательно смотрел на друга.

— Ты совсем втрескался. Если бы она не была человеком я бы сказал, что вижу все симптомы того что ты нашел свою истинную пару. Но я в этом не знаток, ты же знаешь. Я стараюсь эту тему со спариванием даже в мозг не допускать. Не подумай что я псих, может тебе с матерью об этом поговорить?

— Ну да. Мысль просто супер. Я спрошу у своей беременной матери, что она думает о том что у ее сына съехала крыша от возможно человеческой женщины, когда она уже сколько лет пытается пристроить меня какой-нибудь волчице. Интересно она мне сразу горло вырвет или родит сначала, а потом убьет?

— Да я понимаю, что её это взбесит. Но они с Егором единственная истинная пара с кем мы близко знакомы. Посвящать в эти дела других опасно. Вдруг эта блажь у тебя пройдет, мы не должны давать повод кому то думать, что можно бросить тебе вызов, пока ты в таком состоянии. Ты вожак и никто не должен в тебе сомневаться.

— Я знаю Макс. Я знаю. Просто дай мне время в себе разобраться.

— Это без проблем, ты же знаешь я всегда у тебя за спиной. Буду прикрывать сколько смогу. Просто тебе нужно было мне все объяснить мужик.

— Прости.

— Да иди ты. Еще целоваться начни. Я тебя люблю конечно, но не до такой же степени.

— Ну нет, ты не в моем вкусе.

— Ну здесь мы вроде справились, куда дальше?

— Я обещал навестить мать. Поэтому сейчас к ней, а потом сразу в клинику. Может мне и чудится черте что, но могу поклясться, что наш доктор к Марго неровно дышит.