Вайдер дернулся в отчаянной, но бесплодной попытке освободиться. Но его демонических сил, подкрепленных яростью, не хватило на то, чтобы вырваться. Нет, пожалуйста, только не это! Пусть она убьет его, пусть даже пытает, он сможет выдержать любое, но только не это! О да, Повелитель отлично знал, что такое «узда», но действительно считал, что лучше умереть, чем позволить надеть на шею такое украшение. Полное и безоговорочное послушание и отсутствие собственной воли – вот что нес в себе с виду безобидный, но на удивление прочный серебряный ошейник с красным камнем. Что может быть хуже – понимать, что ты делаешь, желать вырваться и вместе с тем беспрекословно выполнять любые приказы ненавистного врага… Лучше умереть! Вайдер зарычал от бессильной ярости. Хуже «узды» может быть разве что осознание собственной беспомощности. И надо же было так глупо попасться, просто как мальчишка, в такую детсадовскую западню! Если бы он только мог освободиться, хотя бы на мгновение, убить эту белобрысую стерву, возомнившую, что она имеет настоящее могущество и дорвавшуюся до опасных игрушек! Или хотя бы умереть, но не терпеть это унижение…

Каридад присела на корточки перед пленником.

– Лучше убей меня сразу, – прошипел демон, понимая, что это счастье ему не светит.

– Ну уж нет. – Улыбка Каридад стала поистине змеиной. – Пойми наконец, я хочу стать Повелительницей, и ни ты, ни твоя ведьма мне в этом не помешают. И ты отлично послужишь моей цели. Наша свадьба объединит демонов, разрозненных сейчас. Ты будешь идеальным мужем, милый: молчаливый, покорный, рабски верный до самого гроба. И первым делом ты на моих глазах уничтожишь свою бывшую жену! Ведь ты не хочешь, чтобы я тебя ревновала? – Злобная гримаса исказила ее лицо. Будто палач растягивая мучения жертвы, Каридад застегнула «узду», плотно охватившую шею Вайдера. – Прости, дорогой, ты не первый владелец этого украшения. Людишки, создавшие его, так и не опробовали свое изобретение. Я не могла рисковать, вручая тебе подарок с дефектом. Пришлось пожертвовать своим советником – кажется, в последнее время он перестал разделять мои взгляды. Но, надев «узду», он вновь стал покорен: отвез на эльфийский остров мой подарок. Когда же он вернулся, я выполнила свое обещание – освободила его от украшения. Теперь его голова висит в моем кабинете. Хотя могу тебя уверить, ты гораздо более симпатичная игрушка. Ну а теперь я хочу, чтобы ты встал на колени перед своей хозяйкой.

И Каридад развеяла обездвиживающее заклинание.

Не веря в реальность происходящего, демон встал на колени. Одобрительно потрепав по щеке униженного пленника и заставив его подняться, демонесса подвела Вайдера к огромному зеркалу, занимающему большую часть стены в роскошной комнате, где он оказался из-за собственного безрассудства. Тонкий серебряный ошейник, украшенный красным камнем, охватывал его шею. Внешне хрупкий, он был скорее символом, подтверждающим самый страшный факт. Рабство. Вечное и безоговорочное. В глазах потемнело от безысходности. За спиной маячила самодовольно улыбающаяся Каридад, которую он и врагом всерьез никогда не считал. Она, полюбовавшись на безжизненное лицо плененного демона, протянула ручку к его поясу, на котором висел новый меч.

– Рабам ни к чему оружие, – нежно проворковала она. – Чтобы сделать тебе приятное, я надену этот меч на нашу брачную церемонию.

Остановившимся взглядом Вайдер наблюдал, как демонесса снимает его оружие и после недолгого рассматривания бросает на стол. Цхакг как в воду смотрел, предполагая возможные неприятности со стороны Каридад. Жаль, что при этом он не учел глупости собственного сына. Только смерть может избавить от «узды демона», но даже умереть по своей воле он теперь не в состоянии. Вайдер вспомнил глаза Лиеры, когда он принуждал ее сделать что-то. Только теперь он понял ее гнев и отчаяние. Получил по заслугам, и даже сверх того. Надеяться не на что. Выхода нет.

Каридад же упивалась ощущением собственного могущества. Слабые властвуют лишь над беспомощными. Впрочем, он сейчас такой и есть. Не опасаясь никакого противодействия со стороны Повелителя, демонесса решила поболтать и поделиться своими планами.

– Знаешь, план с «уздой» можно назвать просто моим шедевром, честное слово! – усмехнулась она. – И что самое главное, твоя ведьма больше не помешает мне. Ты тут только в моей власти, чудесно, правда?

Вайдер не мог ей ответить, мог лишь следовать ее приказам. Весь мир был как в тумане, но это было лучшим подарком – не видеть и не чувствовать того, что с ним происходит. Он бы предпочел вообще ничего не понимать, но, если есть хоть шанс, хоть полшанса когда-нибудь освободиться. Повелитель не может позволить себе просто сойти с ума от унизительности происходящего… впрочем, шанса у него нет. Со свадьбой Каридад решила не затягивать – ритуал назначили на завтра. Все происходящее больше напоминало горячечный бред, но все попытки очнуться лишь возвращали к горькой действительности, прибавляя ей остроту горечи, и Вайдер предпочитал снова нырнуть в туман бессознательности. Так было легче пережить то, что с ним случилось. Ни на отчаяние, ни тем более на злость просто не осталось сил. Зачем что-то чувствовать, если от твоей личности и жизни остались ошметки? Какой смысл злиться или надеяться, если надежды все равно нет? Демоном овладело безразличие, сокрушительное, как тропический ливень. В его жизни больше не будет ничего настоящего. Да и самой жизни больше не будет. Кто сказал, что послушная марионетка в руках Каридад – это Повелитель Вайдер Рентийский? Полноте. Одна лишь глупая кукла.

Остаток дня и ночь прошли как в тумане, и в памяти Повелителя практически не сохранились. Да и не хотел он ничего помнить. Физиономии демонов-прислужников, охраны и многочисленных подхалимов – что запоминать? О да, они прекрасно знали, что творилось с плененным вождем противоборствующего клана и наслаждались этим не меньше хозяйки. Им всем наверняка перепадет хоть какая-то кость со стола, когда Каридад станет Повелительницей. К тому же не наделенные особым могуществом или мудростью редко церемонятся с поверженными врагами, особенно если знают, что в данный момент они сильнее.

Утром все вокруг суетились, заканчивая приготовления к скоропалительной свадьбе. Минуты, когда Вайдер прекрасно осознавал происходящее, все больше напоминали горячечный бред, но только очнуться и жить дальше не было никакой возможности, поэтому демон снова скрывался в скорлупе бессознательности. Она приносила хоть какое-то успокоение. Какая разница, что происходит, если это все равно не с ним?

В полдень элегантно одетая Каридад, не забыв, как и обещала, надеть трофейный меч и ведя за собой безвольного пленника, прошествовала вниз. Ритуальный камень был установлен в едва ли не самом нижнем помещении замка. Вайдер, пребывавший в оцепенении, чувствовал себя смертником, которого ведут на долгую, мучительную казнь, и даже рассказ палача о предстоящем знакомстве с будущим тестем не вызвал у него почти никаких эмоций. Скудное освещение, свидетели, более напоминающие подручных палача, – все как нельзя более соответствовало сути церемонии.

– Ну вот и настал счастливый момент, – успела шепнуть Каридад на ухо Повелителю.

Но он предпочел бы сейчас всему происходящему самые изощренные пытки. Демон, уполномоченный провести ритуал, постарался не растягивать мероприятие, опасаясь гнева своей хозяйки, и чуть ли не сразу перешел к обязательным вопросам насчет согласия сторон. Каридад, нетерпеливо ответив согласием на ритуальный вопрос, с видимой скукой ожидала конца церемонии. Соответствующий приказ насчет ответа Вайдер, естественно, получил еще вчера и нарушить его не мог.

– Согласен ли ты, Вайдер Рентийский, взять в законные жены Каридад? – монотонно пробубнил демон, тоже не сомневаясь в очевидном ответе.

Панцирь безразличия разлетелся миллионами острых осколков, но ранить они могли кого угодно, только не самого Вайдера. Сейчас он чувствовал и знал все, глубокий туман, в который Повелитель постарался закутаться, пропал, оставив по себе свежую ясность морозного утра. Он не знал, что случилось с безупречной магией «узды». Знал лишь, что случилось с ним самим. Он может не ответить согласием. Просто не может ответить согласием. Образ рыжеволосой ведьмы-студентки давал огромную силу. Силу сказать всего лишь одно слово, но то, которое нужно.